Проблема черноморских проливов могла быть решена во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов, когда русские войска вышли к предместьям Константинополя. Но в проливах появился британский флот и всё осталось по-старому.

Но вот и Британия стала нуждаться в русской помощи, когда началась Первая мировая война. Весной 1915 года состоялся обмен нотами между Англией, Францией и Россией, а позднее были заключены соглашения о передаче Константинополя под юрисдикцию России, «если война будет доведена до успешного конца».[664]

Несмотря на этот дипломатический успех, министр иностранных дел С. Д. Сазонов всё же считал, что пока вопрос решён только на бумаге, а «крепко приобретённым» может считаться лишь то, что находится в руках. Закончится война, отпадёт нужда в русской помощи, и союзники найдут способ перетолковать ранее подписанные соглашения.

Настораживало также то, что еще до начала переговоров с Россией о Константинополе союзники начали операцию по овладению Дарданеллами, намереваясь дойти до турецкой столицы. Однако операция была плохо подготовлена, затянулась и в начале 1916 года закончилась эвакуацией союзных войск на Салоникский фронт в Греции. Англофранцузский экспедиционный корпус понёс большие потери, но ещё более значительный урон был причинён турецкой армии.

Неудача Дарданелльской операции союзников укрепила недоверчивое отношение русского сухопутного командования к планам скорейшего овладения Босфором, о чём заговорили после заключения соглашения с союзниками. Алексеев считал Босфорскую операцию «затеей моряков», которая только отвлечёт войска и ослабит фронт. «Ключи от Константинополя лежат в Берлине», – говорил он, давая понять, что успех в войне может быть достигнут только в результате операций на сухопутном фронте.

Моряки, в свою очередь, доказывали, что взятие Константинополя рассечёт Турцию надвое и вызовет неминуемую капитуляцию султанского правительства. Освободятся русская Кавказская армия и Месопотамская армия англичан. Вслед за Турцией падёт Болгария, а затем очередь дойдёт и до Австро-Венгрии. Произойдёт глубокий прорыв в лагерь неприятеля в самом неожиданном для него месте.[665]

Эти доводы произвели сильное впечатление на Николая II, и он стал проявлять повышенный интерес к Босфорской операции. Алексеев же продолжал упорствовать, хотя подвергался сильному нажиму со стороны дипломатов и моряков.

В конце концов, уступив давлению, генерал распорядился составить план операции. Вскоре таковой был представлен. За образец была взята десантная операция японцев под Порт-Артуром. Разработчики исходили из того, что ближайшее к Босфору не укреплённое и не занятое противником место, удобное для высадки, – это устье реки Сакарии, приблизительно на полпути между Константинополем и Зонгулдаком. Дороги плохие, и до турецкой столицы десант доберётся за 4–5 дней. Конечно, за это время противник подтянет подкрепления. Десантная армия должна быть в состоянии взять прикрывающие Босфор укрепления, которые будут защищать силы основного гарнизона и подошедшие части. Поэтому на берег одновременно или с небольшим интервалом должно быть высажено не менее 8–9 дивизий. Алексеев поинтересовался, сколько дивизий может взять на борт транспортная флотилия Чёрного моря. Оказалось, что не более трёх (со всем снаряжением и артиллерией). После этого Алексеев посчитал, что вопрос отпал.[666]

Между тем Штаб Черноморского флота проводил усиленную разведку Босфора. Русские аэропланы, наряду с бомбометанием, занимались фотографированием местности. Подводные лодки подходили почти вплотную к берегу и через перископ делали фотоснимки укреплений. Миноносцы по ночам высаживали на берег разведчиков.

Было замечено, что турки редко обращали внимание на ночные визиты русских миноносцев, а укрепления, возведённые в 1914 году, во многих местах не заняты, окопы пришли в запустение. Орудия, переброшенные в своё время к Дарданеллам, всё ещё не возвращены на Босфор. Турки явно не ожидали нападения, уверовав, что навсегда отбили у кого-либо охоту соваться в проливы.

Общее состояние турецкой армии, как оно вырисовывалось по разным источникам, было крайне тяжёлым. Турция понесла значительные потери в Закавказье и Месопотамии. Часть её сил была скована в Сирии и Палестине, где высадились англичане, и на Салоникском фронте. Отражение англо-французской атаки на Дарданеллы стало, по существу, пирровой победой, обескровившей наиболее боеспособные части турецкой армии. И наконец, немецкое верховное командование, под впечатлением от Брусиловского наступления летом 1916 года, потребовало от Турции отправки в Галицию целого корпуса. В результате в Босфорском укреплённом районе к концу лета 1916 года осталось всего около двух дивизий: одна в Константинополе и на берегах Босфора, другая – на побережье и на укреплениях, охраняющих дальние подступы к Босфору. Кроме того, одна дивизия охраняла Дарданеллы, а другая, резервная, стояла в Смирне (Измире).

Исходя из этих данных, Морской отдел Ставки и Штаб Черноморского флота разработали свой план Босфорской операции, не такой тяжеловесно-академический, как алексеевский, но простой и дерзкий. Намечалось нанести внезапный и стремительный удар в самое сердце Босфорского укреплённого района – по Константинополю.

Колчак, принимавший непосредственное участие в разработке операции, мог в любой момент, закрыв глаза, воспроизвести по памяти, этап за этапом, весь её ход.

Глубокой ночью к берегам Босфора приближается отряд тральщиков и начинает прокладывать в минных полях широкие коридоры. Такая операция однажды уже проводилась у Варны и осталась незамеченной неприятелем.

Близится рассвет, и транспортная флотилия, подойдя к берегу, высаживает по обеим сторонам пролива две дивизии с артиллерией. Место высадки немедленно ограждается сетями, минными заграждениями и дозорными судами.

Встаёт солнце, освещая береговые укрепления и одновременно ослепляя турецких артиллеристов. Корабли начинают обстрел неприятельских позиций, поддерживая движение вперёд высадившихся войск. День уходит на подавление входных батарей и на овладение ими. Тем временем высаживается третья дивизия с тяжёлой артиллерией, а к вечеру флот входит в Босфор. Ночным штурмом десант овладевает группой батарей среднего Босфора. Путь к Константинополю свободен. Транспортная флотилия отправляется за вторым эшелоном десантных войск (две дивизии). Десантный отряд из пяти дивизий овладевает Константинополем, с тылу берёт знаменитую Чаталджинскую позицию, преграждающую доступ к турецкой столице со стороны Балканского полуострова и отражает атаки двух дивизий, переброшенных из Дарданелл и Смирны. Флот выходит в Мраморное море. Десант, закрепившись на занятых позициях, может смело ожидать подхода неприятельских подкреплений с Салоникского фронта, даже если в их составе будут немецкие войска.[667]

Разработчики операции были уверены в её успехе. Современный военный историк В. В. Шигин утверждает даже, что Босфорская операция была обречена на успех.[668] Такая оценка, пожалуй, слишком оптимистична. В реальной жизни задуманное редко разыгрывается как по нотам. И нельзя сказать, что турки совсем уж не охраняли своё побережье. Достаточно указать на один печальный эпизод в начале июня 1917 года. Подводная лодка «Кашалот» после обстрела зданий на турецком берегу попыталась высадить на захваченной шлюпке небольшой десант для их подрыва. Но с берега неожиданно открыли пулемётный огонь, которым был убит один человек и трое ранены.[669]

Нельзя, однако, не признать, что Босфорская операция, в её «морском» варианте, была ярким замыслом и имела много шансов на успех. Быстрота и натиск, положенные в её основу, были поистине суворовские. Так что, может быть, в чём-то и прав был борзописец из «Нового времени», сравнивая Колчака с Суворовым.