– Я вас освобождаю. Вот приказ. Отдан в Пентагоне сегодня утром. Лей-те-нант…
Последнее слово он произнес врастяжку, с натянутой холодной улыбкой – чуть-чуть высунулись и спрятались снова зубы за тонкими губами. Похоже, верхняя челюсть была плохо подогнана, и он все поправлял ее языком. Стараясь не обращать на это внимания, Трой прочитал все официальные документы. Они были в полном порядке. Колеса военной машины наконец завертелись и выбросили его из дела. Трой вернул документы:
– Хорошо, майор. Мне нужно полчаса для очистки стола и сбора документов…
– Нет. Все бумаги останутся здесь, а вот вы уберетесь немедленно. Мои люди не в курсе, но я знаю, что здесь происходит. И я знаю, что вы – всего лишь сержант, прикомандированный к одному из секретных подразделений. И когда я сказал, что я вас освобождаю, сержант, это означало, что вы свободны с этой минуты. В любом смысле. Мне не нужны эти чертовы секретные службы, которые поналезли всюду при нынешней администрации. Армия в состоянии провести расследование по делу своего офицера – на то у нас и военная разведка и контрразведка. Вы этим занимались на вашем уровне – что-то там про золото. То дело закончено, а это гораздо более важное. Вы отстранены. Документы остаются здесь. Надеюсь, вам все ясно. Свободны, сержант.
Трой открыл рот – и медленно закрыл его. Он получил приказ. Все. Точка. Ничего, что могло бы изменить ситуацию, он сказать не может. Все, что он сделал, что еще собирался сделать, все его теории никому не нужны. Его выгнали, и все. Выбора у него нет, и изменить ничего нельзя.
Трой щелкнул каблуками по стойке «смирно» и отдал честь. Майор ван Дайвер вернул приветствие. Трой повернулся на каблуках, подошел к двери кабинета, открыл ее и вышел. Через приемную, не глядя по сторонам, на автостоянку к машине. Он выехал и направился к воротам, которые открылись при его приближении. Охранник кивнул ему, и он, проезжая, помахал рукой. Только отъехав на приличное расстояние, он почувствовал, как его отпускает напряжение. Он улыбнулся, потом рассмеялся в голос.
– Отстранили! – крикнул он, когда здания в зеркале заднего обзора уменьшились и исчезли совсем. – Новый приказ! Дело поступает в распоряжение специалистов! Ну давайте, работайте, гвардии мудаки правительства Соединенных Штатов! Ничего-то вы не найдете. Вы, болваны, даже забыли изъять у меня пропуск.
Он похлопал себя по карману, где лежал пропуск. Он по пунктам знал, что они собираются делать. И знал, как мало они найдут. Так им и надо. Это его дело, и он еще над ним работает. Или нет? Это будет решать адмирал. С ним-то и надо повидаться. Трой направился в город. По дороге ему попалась закусочная для водителей, и он вспомнил, что уже шесть часов ничего не ел. Покончив с сандвичем, он позвонил из будки секретарше адмирала. Да, адмирал на месте. Да, примет вас через тридцать минут.
Адмирала Колонна действия армии по отношению к Трою не удивили ни в малейшей степени. Слушая подробности, он посасывал трубку и кивал.
– Это СОП. Наше агентство выполнило свою работу – мы сторожили сторожа и доложили результат. Сторож исчез. Дело вышло из нашего круга обязанностей. Им занимаются те, кому полагается, а мы отходим в сторону. Стандартная Оперативная Процедура. Дело закрыто.
– Извините, адмирал, но не могу с этим согласиться. Вы дали мне задачу: узнать, зачем полковник покупает золото. Задача не выполнена. Во время ее выполнения Мак-Каллох исчез, совершив несколько преступлений, которые сейчас расследуются полицией и военной разведкой. Все согласно уставу. Но исходное дело все еще открыто и не доведено до конца.
Адмирал наклонил голову:
– Я понимаю твою точку зрения. Но что мы можем сделать такого, чего не могут другие отделы?
– Я могу обнаружить, что произошло на самом деле. У меня уже неплохие результаты – доклады вы видели. На самом деле я только начал. Должна быть связь между золотом, убийствами и кражами. Как только я пойму одно из этих действий, я пойму и остальные.
– Ты веришь, что сможешь?
– Думаю, что смогу, сэр. На дело затрачено столько времени и сил, и я прошу еще немного времени. По крайней мере разрешения испробовать свой шанс. Сэр, я еще занимаюсь этим делом?
Адмирал с минуту молча смотрел на него сквозь облако дыма.
– Занимаешься. Я согласен с твоими соображениями. В той мере, в какой это касается нашего отдела, расследование по полковнику Мак-Каллоху продолжается. Что ты собираешься делать дальше?
– Просить вашего разрешения связаться со всеми агентствами, собиравшими для нас информацию, и запросить копии докладов. Майор так быстро вышиб меня вон, что я не смог взять даже свои заметки.
– Не получится. Согласны мы или нет, официально КССС выведено из этого расследования. Даже если я запрошу информацию, нам наверняка откажут.
– М-м-мать! – Трой вскочил и заходил по комнате, вбивая кулак в ладонь. – Полный нокаут. Без этих сведений мне этого парня не раскусить. Дурак я был. Мне бы сразу сделать копии с документов, как только я их получил!
Адмирал кивнул в знак согласия:
– Ты довольно поздно приходишь к выводу, который я сделал много лет назад. Следует установить стандартную процедуру: пришла бумага – немедленно сделать с нее копию и подшить. Полагаю, после вполне предметного урока ты согласишься с разумностью такого подхода.
– Так вы… так у этих документов есть копии?
– Разумеется. Я же сказал, что это стандартная процедура. Сейчас с них будут сняты дубликаты и посланы в тот ящик внизу, который служил тебе кабинетом. – Он поднял руку. – Не нужно благодарностей. КССС – мой отдел. И я не меньше тебя хочу, чтобы это дело было раскрыто, к нашему общему удовлетворению.
Трой не мог сдержать радость:
– Великолепно, сэр! Я должен вас благодарить, поскольку вы спасли мою шкуру. И я это дело расколю.
– Буду ждать твоего доклада.
Трой двинулся к двери, но вдруг обернулся:
– Могу я задать вам личный вопрос, сэр?
– Задать можешь. Ответить не обещаю.
– Ну, он не совсем личный, скорее – для информации. Сэр, что вы делали на флоте? Не поймите меня неправильно, я не критикую флот, но я смотрю, как вы управляетесь с отделом, и думаю, что, наверное, ошибался в представлениях о флотском порядке.
– И опять же, возможно, не ошибаешься. Флот вырабатывает привычку работать с книгой и не проявлять излишнего воображения. Может быть, поэтому я оказался здесь. Кроме того, я, может, никогда и не был на флоте. Посмотри на себя – разве ты лейтенант? Однако на тебе форма лейтенанта. И закончим на этом. Жду твоих докладов о ходе расследования.
Трой спустился в свой отсек и погрузился в работу. Бумаги расползались по столу и даже скользили на пол, Трой перекладывал их, пытаясь как-то классифицировать. Только просмотрев все подробные доклады ФБР, он позволил себе сбросить первый слой. Далее шли расчеты личности Мак-Каллоха, выполненные психиатром по данным личного дела и медицинской карты Мак-Каллоха.
Работа была выполнена трудная и очень фрейдистская. Много выводов основано на том, что полковник рано покинул дом. Далее шли спекулятивные рассуждения на тему отторжения от матери и извращения братских чувств. Трой перелистнул несколько страниц и перешел к заключению.
«В силу изложенного я прихожу к заключению, ослабленному, к сожалению, как я упоминал ранее, отсутствием личного контакта с объектом и состоящему в том, что объект обладает сильной личностью параноидального типа и его приспособленность к жизни подвергается напряжению в силу наличия шизофренических тенденций. Он ощущает, что его обходят по службе менее квалифицированные работники и что его недостаточный успех является не следствием его собственных недостатков, а следствием пороков общества в целом. Служба в военных структурах приучила его действовать адекватным образом, несмотря на подобные настроения. Однако его послужной список, равно как и обвинения в убийствах, совершенных в период службы во Вьетнаме, хотя таковые обвинения были впоследствии сняты, свидетельствует о сильной склонности к человекоубийству. Он не теряет способности отличать правильное от неправильного, однако всегда полагает себя правым и испытывает желание поступить по своей воле с тем, кого считает неправым. Наиболее серьезными для офицера действительной службы представляются его, хотя и подавленные, тем не менее злобные и подразумевающие насилие антинегритянские побуждения. Этот вывод подтверждается его прежним членством в ку-клукс-клане. Наиболее глубокой мотивацией для объекта является ненависть, вызванная этими побуждениями. Я уверен, что он не сможет подавлять эти чувства еще сколько-нибудь продолжительное время».
