– Не смогу, ты прав. Но кого ты возьмешь? Твой саммад невелик. И охотник в нем только Харл.

– Он искусный охотник и хороший ходок. Ему и идти со мной. Я сказал.

– Ты делаешь ошибку…

– Возможно… но это моя ошибка.

Херилак сердито нахмурился, но возражать не стал. Решение было принято.

– Когда вы уходите?

– Скоро. Нужно сходить и вернуться с новыми палками, пока не начали гибнуть те, что у нас есть.

Добавить было нечего, и охотники молча расстались.

…Керрик проснулся с первыми лучами солнца, хотя почти не спал ночью. Он лежал не шевелясь и слушал спокойное дыхание Армун, пока солнце не осветило стену шатра. Тогда он неслышно выскользнул наружу и пошел к укрытию, где прятал хесотсан. Осторожно развернув шкуру, он подставил его солнечным лучам. Мертвое пятнышко не исчезло, но теперь оно стало больше.

Полог шатра охотников был откинут, и Ортнар уже сидел возле него, привычно нахмурившись.

– Я хочу поговорить с Харлом… – начал Керрик.

– Я еще спал, когда он ушел. Он знает место, куда на рассвете приходят олени. Когда-нибудь этот парень станет искусным охотником.

– Ладно, поговорим, когда вернется.

Добавить было нечего: Ортнар не любил праздной болтовни. Керрик пошел к своему шатру. Армун уже не спала и разводила огонь.

– Я видела, как ты ухаживаешь за стреляющей палкой. Слишком уж ты печешься о ней.

– Не слишком. Она заболела.

– Опять! – вскрикнула Армун.

– Опять. Придется идти в город мургу. Еще раз.

– Нет, не ходи. Другие тоже могут это сделать.

– Пойти-то смогут, а вот вернуться… Только тану, который наполовину мараг, знает город мургу. А теперь я буду есть и отдыхать. Ночью я плохо спал.

…Керрик проснулся, когда солнце стояло высоко. Лучи слепили глаза, и он зажмурился. Возле шатра сидел Харл, терпеливо и безмолвно дожидаясь, пока Керрик проснется. Спросонья Керрик не узнал его. Ему померещилось, что это взрослый охотник. Заметив, что Керрик проснулся, Харл встал и вошел в шатер.

– Ортнар сказал, что ты искал меня, хотел поговорить.

– Ты был на охоте? Олени приходили?

– Спустились к самой воде, прямо рядом со мной. Двоих я убил. Ты это хотел знать?

Как и Ортнар, он не любил праздных речей. Слова его были как стрелы – остры и точны.

– Ты мне нужен. Пойдешь со мной в город мургу? Моя стреляющая палка заболела.

– Сколько всего тану пойдет?

– Двое – ты и я.

Глаза Харла расширились.

– В прошлый раз ты ходил с саммадаром Херилаком.

– Да. И он убил встретившихся нам мургу. На этот раз я хочу положиться на умение следопыта, а не охотника. Я хочу все видеть – и остаться невидимым. Пойдешь со мной?

Харл улыбнулся и протянул вперед два стиснутых кулака, положив их один на другой.

– Пойду. И мы принесем стреляющие палки?

– Да. Но ты должен сейчас пообещать мне одну вещь. Будешь ли ты повиноваться мне? Если увидим мургу, то убивать их не будем. Ты обещаешь мне это?

– То, о чем ты просишь, нелегко.

– Я знаю. Но, если ты не согласишься, я стану искать другого. Ты из моего саммада. И если сделаешь, как я прошу, другого охотника не будет. Выбирай.

– Тогда я иду с тобой. И выполню твой приказ, саммадар. Когда выходим?

– Утром с копьями и луками. Стреляющие палки оставим здесь.

– А что мы будем делать, если встретим большого марага, которого не убьешь ни стрелой, ни копьем?

– Умрем. Ты знаешь лес, и твое дело пройти там, где их нет. Ты способен на это?

– Да. Сделаю, как велит саммадар.

…Они двинулись в путь на рассвете и, когда стало жарко, уже далеко ушли по тропе, ведущей на юг. Добравшись до узенькой речушки, они по очереди искупались в чистой воде: пока один купался, другой караулил. Причин подобных действий Харл не понимал, но делал, как было велено. Только поворчал, что, дескать, и лук, и колчан вымокли, и разложил оружие на траве – сушиться. Керрик достал сушеное мясо и эккотац.

– Уж мясо-то мыть незачем, – съехидничал Харл.

Керрик улыбнулся.

– Верно. Лучше съедим его. Возле города придется все бросить. В прошлый раз я изрезал свой мешок на ремешки, чтобы перевязать палки. Может быть, тогда и заразил их. На этот раз воспользуемся лианами и прутьями. Нельзя допустить, чтобы они снова заболели.

…На второй день, вслушавшись в лесной шум, Харл остановил Керрика движением руки. Впереди возился кто-то огромный. Они пошли в обход по берегу реки и весь остаток дня брели по песку. Когда берег стал болотистым и непроходимым, они свернули.

Других препятствий на пути не оказалось, и охотники быстро добрались до города. У городской границы Керрик приказал остановиться.

– Вернемся к ручью. Оставим мешки с мясом и искупаемся.

– Сначала съедим все, что можно.

– Конечно. А вечером пойдем. – Харл недовольно нахмурился. – На это есть причины. Мургу по ночам не ходят. И если днем они караулят яму с палками, то к вечеру возвращаются в город. Мы должны прийти туда в сумерках, набрать палок и уйти. Это возможно?

– Если я вижу дорогу днем, то смогу пройти по ней и ночью. Делай, как сказал, саммадар.

Вечером в мокрой и прохладной одежде они пробрались в город. Керрик шел первым, перерубая и отводя в стороны ядовитые лианы. Они шли все медленнее и осторожнее и к насыпи у пруда с палками уже подползали.

– Никого нет. И никаких следов, – сказал Харл.

– Посидим здесь, пока совсем не стемнеет. А этими прутьями перевяжем палки.

В сумерках Харл ползком забрался на вершину насыпи, огляделся и дал знак Керрику следовать за ним.

На берегу и на мелководье кишели хесотсаны. Чересчур бойких пришлось отгонять комьями земли. Керрик спрыгнул вниз. Едва перебирая крошечными ножками, хесотсаны медленно ползали по песку.

– То, что нужно, – проговорил он. – Иди сюда, я подам.

Набрав столько, сколько можно было унести, Керрик с помощью Харла вскарабкался на откос. Хесотсаны негромко шипели, пока их увязывали, и пытались цапнуть за пальцы. Дело было сделано быстро. Охотники взвалили свою ношу на плечи и подобрали оружие.

– Готово! – проговорил Керрик, чувствуя, как спадает напряжение. – А теперь скорее отсюда.

Харл двинулся первым.

Но не успел он спуститься с насыпи, как послышался громкий треск хесотсана, и юноша рухнул на землю. Он умер мгновенно.

Керрик упал и притаился за насыпью. Харл лежал прямо перед ним. Рот его раскрылся, и глаза, уже ничего не видя, глядели в небо. Рядом упала связка хесотсанов, которые медленно извивались в путах.

Харл мертв. Убит из хесотсана. Там, впереди, иилане", она выжидала в засаде. Ловушка. И бежать некуда. Стоит только шевельнуться – и она выстрелит. Вперед нельзя, назад тоже. Устузоу-грабителя убьют на месте. Значит, придется опять становиться иилане".

– Слушай говорящую! – крикнул Керрик. И добавил: – Смерть… отрицание!

Никакого смысла в последних словах не было, он просто хотел, чтобы находящиеся в засаде больше не стреляли. Отложив связку хесотсанов, он медленно встал, взобрался на насыпь и встал в позе подчинения.

– Я не вооружен. Не убивай, – твердо и отчетливо проговорил он. Каждую секунду он ожидал укола шипа.

Перед ним возле густых кустов стояла иилане". Ее хесотсан был нацелен прямо в Керрика. Кажется, она одна. Ему оставалось только оцепенеть в позе покорности.

Интепелеи смотрела на него. Она не опускала оружия, но и не стреляла.

– Ты – устузоу-иилане". Я слыхала о тебе.

– Я – Керрик-иилане".

– Значит, это ты явился в Икхалменетс и убил урукето?

Керрик подумал. Лгать смысла не было.

– Да.

Интепелеи сделала жест удовольствия от встречи, но хесотсана не опустила.

– Тогда я должна отвести тебя к Ланефенуу. Она тебя ненавидит. И, думаю, захочет увидеть тебя прежде, чем ты умрешь. Это ты убил троих иилане" и бросил их в пруд с хесотсанами?