РАССВЕТ С первым птичьим криком Ночь сломалась, Зеркало хрустальное разбилось, Травы зашептались, чуть, шурша. В озере все Небо отражалось, Полночь в безглагольном отразилась, Тихая, в безгласном задержалась, Капли звезд из звездного ковша. Но рука незримая качнулась, Звездное качнула коромысло, Капля с Неба свеялась к Земле, И одна былинка шевельнулась, Изменив серебряные числа, Вся сребристость в числах пошатнулась, Птицу разбудив в росистой мгле. Вскликнула, и с легким этим свистом Целый замок рушился молчанья, И раздался всюду тонкий звон. Птичий хор напевом голосистым Двинул звуковые колебанья, Шевельнул затоном серебристым, И румянец бросил в небосклон. АУ Твой нежный смех был сказкою изменчивою, Он звал, как в сон зовет свирельный звон. И вот венком, стихом тебя увенчиваю, Уйдем, бежим, вдвоем, на горный склон. Но где же ты? Лишь звон вершин позванивает. Цветку цветок средь дня зажег свечу. И чей-то смех все в глубь меня заманивает. Пою, ищу, «Ay! аy!» кричу. МАЙЯ Я тебя восхваляю, о, Майя живая, Трепетом струн. Ты свой круг завершаешь, в сияньях вступая В тринадцать Лун. Ты везде со мною, где любовь огневая Мне шепчет: Ты юн. Ожерелье сплетешь, но жемчужины, тая, Льются в бурун. И буря хохочет, как ведьма седая, Как злой колдун. И буря разъялась, ты вновь голубая, О, Майя, ты снова идешь, круговая, В тринадцать Лун. 1908. Апрельские Зори. Птичьи голоса. Долина Берез. ГОЛУБАЯ ПТИЦА ГОЛУБАЯ ПТИЦА Я живу в дворце, чье имя — Царство Мая. Прилетает к окнам Птица голубая, Крылья у нее и перья — цвета дней, Цвета голубых пространственных зыбей. И поет та Птица. Говорит про время. Мне как будто капли падают на темя. Будто синих молний жгут меня лучи. Дождь ли раскаленный? Не могу понять я. Но, закрыв глаза, колдую я: — Молчи. Вот, кому-то снова я раскрыл объятья. Губы, в поцелуе, шепчут: — Навсегда. Взоры, приоткрывшись, мечут блеск заклятья. Изумрудны листья. Говорит вода. Исчезает в далях Птица голубая. И другие птицы плещут в Царстве Мая. ИДУНА Там, где древо мировое, Там, где ясен Игдразил, Слышно пенис живое, И как будто звон кадил. Это — пение Идуны, И когда ты невзначай, Проходя, услышишь руны, Вложишь в струны вечный Май. Это — пение Идуны, На узорчатых ветвях, Там, где яблоки — как луны, И как солнца в облаках. Это — пение Идуны, Чей напев — рожденье струй, Чьи глаза, лазурно-юны, Необманный поцелуй. Кто, любя расцветы в мире, К Игдразилу подойдет, Тот увидит лик валькирий, Изопьет душистый мед. Кто с Луной и с Солнцем в мысли От зари и до зари, Глянь, здесь яблоки нависли, Встань, целуй, люби, бери. Это — пение Идуны, Верь в согласный звон кадил, Дым от жертв и возглас юный Вечно в Небо доходил. ЛЕН Лен две недели цветет, Спеет четыре недели, На седьмую же семя летит. Лен — голубой небосвод, Лен — во влюбленном Апреле Звон предрассветной свирели, В лунной ночи сталактит. Лен — голубой он и белый, Это есть два, Лен в мировые уходит пределы, Всюду сияет его синева, Это четыре, Ибо четыре есть таинства в Мире, Север и Юг и Восток и Закат, Белый и черный и красный и злат, Если ж в пещеру мою, где горит Лунное множество плит, Если в пещеру Лен поглядит, Вот, мы исполнили меру, Семь засветилось, живет сталактит. Семя летит, Светится нежная бледность лица, Весь осиян голубой небосвод, Девять в нем лун, — Чтоб дополнился счет. Лен две недели цветет, Им же не будет конца. |
