— Мне не хочется, чтобы ты ехал…
— Ерунда! — Анатолий махнул рукой. — Я застану тебя еще здесь.
— И все-таки, Толя… у меня отпуск!
Теперь она стоит на площадке, считает дни, когда увидится с Анатолием. «Побыли вместе сутки, какое там — меньше суток! И уже над горами не вертолет, а точка, даже не слышно шума. Возвращайся же!..» — Ольга вздыхает, задумывается: что такое полуторки?.. Можно же было когда-то от верховьев реки до Лабинска ехать двенадцать часов!..
Еще через сутки Анатолий в Лениногорске.
Штаб Петра Петровича Дарина занимал центральную гостиницу. Он мог бы занять любое здание. Лениногорск, промышленный, быстро растущий город, готов был предоставить даринцам все привилегии. Город смотрел на них как на спасителен. Воды — вот о чем он мечтал. Дарин достанет воду из-под земли. Из центра Земля!
Анатолий приехал в разгар подготовительных работ. Петра Петровича в городе не было — он опять мотался по Каракумам. Анатолия встретил техник Урбанцев, вместе с Дариным приехавший в пустыню с севера.
— Толька! — воскликнул он. — Здравствуй! — Урбанцев обрадовался: не так много тут прежних кадровиков.
— Федор, Аркадий здесь? — спросил Анатолий.
— Какое там! На Диксоне затевает новый колодец!
— Жаль, — сказал Анатолий. — Сюда бы их.
— А тебя, знаешь, куда? — Урбанцеву не терпелось выложть новости. — На командный «Вулкан», к Дарину.
— На командный?..
— Поедем смотреть? — предложил Урбанцев. — Я только оттуда, от земера, но ради тебя вернусь. Посмотришь, что за махина!
Урбанцев был влюблен в технику. Новые земеры он осваивал раньше всех.
Сто километров до командной машины проскочили за час — помогло асфальтированное шоссе от Лениногорска к югу. Некоторое время колесили среди барханов и выскочили прямо к палаточному городку, разместившемуся под боком у гигантской машины.
Анатолий привстал от удивления. Иссиня-черный снаряд был похож на ракету, опрокинутую в пески. Диаметр у него был не меньше четырех с половиной метров!.. «Четыре, шестьдесят пять!» — коротко подсказал Урбанцев. В длину земер был как пассажирский вагон. Открытая машина Урбанцева в соседстве с ним казалась комнатным пылесосом.
— Осмий! С двухпроцентным вольфрамом! — Урбанцев подвел Анатолия к снаряду вплотную. — Послушай звон! — постучал по борту чем-то железным.
Фрезы были выпущены, червячный вал опоясывал земер. Глубокий вдавленный след прорезал пустыню — в пункт назначения машина пришла собственным ходом. Анатолии подошел к головной части, пощупал фрезы.
— Новинка! — Урбанцев не отставал от него. — Синтез иридия и алмаза. Нестираем на любом грунте. Это, брат, штука!
Остальную часть дня они сидели в палатке, изучали машину по чертежам.
— Задача — исследовать подземное море. — Урбанцев вертел в руках сжатый блестящий циркуль. — Ну а кто его видел, какое оно там, море? Надо будет выходить из машины, плавать в воде. Видишь четыре капсулы?.. — Капсулы стояли в отсеке, ближе к корме. — Это индивидуальные водоснаряды, подвижные торпеды для плавания. Назначение их различное. Этот для химических проб воды, этот, с выдвижными фрезами, — для взятия грунта. Предназначен тебе. — Урбанцев вставил ножки циркуля в торпеду. — Сильная вещь, скажу тебе: может врезаться в гору до ста и даже ста двадцати метров — двигатель атомный… Тот же земер, только для индивидуального пользования. Дарин так и сказал — это Шатрову.
Анатолий слушал не перебивая.
— Завтра будем торпеду испытывать, — закончил объяснения Урбанцев. — Здесь недалеко озеро Соленое. С противной водой, как огуречный рассол. Но плавать в ней можно.
На Соленом оказалась вторая база по обслуживанию земера. Здесь испытывалось подводное оборудование — подвижные торпеды-капсулы. Анатолия встретили Глеб Ильин и Виктор Черкезов, члены экипажа «Вулкана». В своих капсулах они сделали уже по нескольку погружений. Теперь они давали Анатолию кучу советов.
— Управление ручное — пустяк. Нажмешь на педаль — торпеда в ходу…
— То же с фрезами. Тебе ведь придется брать грунты различной плотности. Контейнеры загружаются механически.
— Главное в нашем деле — сноровка.
— И точность движений.
— И глазомер…
— Хватит, ребята, — сказал Урбанцев. — Баснями соловья не кормят. Давайте на глубину!
Первое погружение Анатолий сделал под инструктажем Урбанцева. Потом Урбанцев уехал. Анатолий начал знакомиться ближе с ребятами. Оба парня были из Душанбе, инженеры-мелиораторы, направленные к Дарину по рекомендации института.
— Работал с Петром Петровичем? — накинулись они на Анатолия, как только узнали, что он строил колодец.
Послушав рассказ о Северокарске, узнав все, что можно было узнать о Дарине и работе, Виктор и Глеб еще раз убедились в том, как им повезло.
Погружения в графике подготовки значились ежедневно. Анатолий вгрызался в дно озера, в берега — фрезы работали безотказно. Ребята занимались своими делами: химическим анализом воды на различных глубинах, магнетизмом в водной среде. Пустовала только капсула командира: Петр Петрович, миновав Лениногорск, уехал в Москву согласовывать детали проекта. «Каракумское море».
Двадцатого октября проект был подписан. В тот же вечер Дарин приехал к земеру. Экипаж, трое ребят, выстроился для встречи плечом к плечу, как на смотру.
— Вольно! — сказал Петр Петрович и каждому пожал руку. Анатолию — крепче, чем всем остальным. А может, это ему показалось. Ильин и Черкезов тоже могли бы поспорить, что Дарин посмотрел на каждого из них теплее, чем на другого.
Два дня на озере работали вчетвером. На третий день лагерь был ликвидирован, капсулы перевезены к земеру, погружены в кормовой отсек.
Палатки и прочее лагерное имущество пришлось перевозить Анатолию с шофером машины, азербайджанцем Керимом. Анатолий спросил, почему дорога идет не прямо, а огибает широкий песчаный участок, ровный, как стол.
— Зыбучий песок, — ответил шофep. — Смерть для всего живого!
Пять земеров подтягивались к исходным позициям — на берега Каспийского и Аральского морей и на север Каракумов, к колодцу Азиз. Шестой, даринский, земер готовился к пуску. Ему предстояло добраться до глубинных вод подземного моря. Спуск наметили получу наклона в семьдесят градусов. Глубина заранее установлена не была. Зондаж радиосредствами показывал наличие водоносных слоев в диапазоне от семисот до тысячи пятисот метров. Были ли это пески, напитанные водой, или водяные купола в горных породах, выяснить предстояло «Вулкану» и его экипажу. Пуск земера был назначен на двадцать шестое число.
Накануне, будучи с Дариным в Лениногорске, Анатолий говорил по видеосвязи с Ольгой.
С экрана ее большие, в темных ресницах глаза казались еще больше. Целую минуту Анатолий вглядывался в них, прежде чем спросил:
— Знаешь, на кого ты похожа?
— На кого? — засмеялась Ольга.
— На Чару Нанди!
— Браво, Шатров, — ответила Ольга. — Ты подаешь надежды…
— Нет, правда!
— Для влюбленных все девушки — Чары.
— Правда же! — настаивал Анатолий.
— Это ты и хотел мне сказать?..
— Завтра уходим в море.
— Для Каракумов звучит неплохо, — одобрила Ольга, — Счастливого плавания,
— Как отдыхаешь? — спросил Анатолий.
— Мучаюсь с Димкой.
— Что с ним?..
— Переэкзаменовка по русскому языку. Иди сюда! — сказала она в сторону.
На экране появилось мальчишеское лицо с большими, как у Ольги, глазами.
— Привет! — сказал Анатолий. — Учишь грамматику?
— Учу, — вздохнул Димка.
— Почему плохо пишешь? — спросил Анатолий. Димка подвигал губами, но ничего не сказал.
— Не читаешь фантастики! — строго сказал Анатолий.
Мальчик улыбнулся, подмигнул Анатолию.
— Чара Нанди, — сказал он, — из «Туманности Андромеды». А мне бы с тобой на земер!
— Прямо сейчас?.. — спросил Анатолий.
Димка закивал головой, но тут внизу экрана засветились радужные полоски — предупреждение, что время разговора кончается. Димка исчез, появилась Ольга:
