Винн и Хеди замерли, прижавшись к стене, в небольшой нише у самого начала северного коридора.

Удача благоволила им больше, чем смела надеяться Винн, — они никого не встретили по пути, даже когда спустились с парадной лестницы и прошмыгнули через просторную лестничную площадку главного этажа. От подножия лестницы женщины на цыпочках, прижимаясь к стене, двинулись по северному коридору — и так шли до самого поворота.

— Сними с головы платок, — прошептала Хеди, — пригнись и осторожно выгляни из-за угла. Я уже как-то видела солдат, которые охраняли дверь в конце коридора, и вид у них был не очень-то бдительный.

Винн опустилась на колени, по-прежнему прижимая к себе подсвечник и холщовый мешок, пригнулась пониже, едва не касаясь лбом пола, и выглянула из-за угла. Двое стражников, стоявшие перед дверью, о чем-то оживленно беседовали, но коридор был настолько длинный, что Винн не смогла разобрать ни слова. Она отодвинулась назад и встала.

— Солдаты увидят нас, как только мы выйдем из-за угла, — прошептала она.

Хеди глянула на нее в упор и сунула ей ключ, отобранный у молодого стражника.

— Ну и пусть увидят! — шепотом огрызнулась она. — Иди следом за мной, как полагается хорошей служанке, а когда начнется — бей со всей силы подсвечником. Если тебе, конечно, дороги свобода и жизнь.

Прежде чем Винн успела ответить, Хеди спрятала за спину обе руки, сжимая в правой кинжал, и шагнула за угол.

У Винн перехватило дыхание, но она постаралась сосредоточиться на плане, который придумала Хеди. Этот план был слишком опасным, но ничего другого им просто не оставалось. Винн прикрыла подсвечник мешком и двинулась вслед за Хеди.

Та с невозмутимым видом шла по коридору, и Винн невольно наклонила голову. Каждые несколько шагов она исподлобья поглядывала перед собой, покуда Хеди не остановилась в шаге от стражников.

У одного из солдат был усталый вид, глаза его откровенно слипались — должно быть, он слишком долго стоял на посту. Высокий, тощий, в кожаном доспехе, довольно чистом и добротном. Стражник, стоявший слева, был толст и небрит, и от него отчетливо несло пивом.

— Что такое, леди? — спросил он. — Заблудились?

Винн видела только спину Хеди и кинжал, который сжимала в руке ее спутница. Хеди повернула голову к толстому солдату, и тощий тотчас занервничал. Он выпрямился и с беспокойством глянул на своего напарника, который судорожно сглотнул и откашлялся.

— Что такое, леди? — повторил он. — Сюда никому ходить нельзя, а кому можно, так нас о том предупреждают заранее. Да и там, внизу, нет ничего интересного.

Хеди бросилась на толстого стражника.

Винн уронила мешок, и оттуда донесся приглушенный кошачий вопль. Девушка испуганно глянула вниз, вспомнив, что в мешке сидит Кори. Потом подняла глаза — и тут события начали разворачиваться с пугающей быстротой.

Небритый солдат, сдавленно вскрикнув, повалился навзничь. Хеди не удержалась на ногах и упала на него, своим весом прижав собственные руки к груди солдата. В глазах его отразилось безмерное потрясение, но тут же его сменила боль. Застонав сквозь зубы, он судорожно цеплялся за рукоять своего меча, придавленного телом Хеди.

Тощий солдат стремительно шагнул к ним и потянулся за мечом, не сводя глаз с беззащитной спины Хеди.

Винн обеими руками занесла над головой подсвечник. Солдат развернулся к ней, и в этот миг она нанесла удар. Ей казалось, что массивное основание подсвечника угодит тощему как раз в висок.

Подсвечник прошел перед самым лицом солдата, даже не задев его.

Винн широко открыла глаза… вернее, один, здоровый глаз. Второй отозвался резкой болью, и она, сообразив, в чем дело, ужаснулась. В панике, да еще с ослабленным зрением она просто-напросто не сумела прицелиться.

Одним движением тощий вырвал из ножен меч и размахнулся другой рукой. Винн даже не увидела кулака, который с силой врезался в ее правую скулу.

Магьер отступила от запертой двери, чтобы Лисил мог без помех обследовать ее. Эмель между тем уже вернул на место подвижную часть стены. Магьер все поглядывала в ту сторону, ожидая, что вот-вот стена опять со скрежетом повернется и из проема со стилетами в руках выскочат одетые в серое анмаглахки. Глупо, конечно: ведь для того, чтобы связаться с ними, Брету нужно сначала вернуться в город. Она в который раз попыталась отогнать это неприятное ощущение.

— Никогда раньше здесь не был, — сказал Эмель.

Лисил даже не повернул головы.

— Те, кто здесь был, как правило, сюда уже не возвращаются.

— Я имел в виду, что бывал на нижних уровнях, но этой камеры не видел, — проворчал барон.

Магьер вновь окинула внимательным взглядом дверь. Замка нет, только глазок, прикрытый снаружи металлической створкой. Дверь должна открываться наружу, так что и до дверных петель не доберешься.

— Но ведь у тех, кто бежал из замка, должна остаться возможность без труда вернуться назад? — задумчиво проговорила она.

— О да, — отозвался Лисил и вздохнул. — Что-то я упускаю…

Он был раздосадован, и Магьер жалела, что ничем не может ему помочь, но что делать — у нее нет ни знаний, ни опыта такого рода. Малец, и тот может обнюхать комнату, обследовать угол, каждую щель. Ей же остается только ждать и не допускать, чтобы Эмель отвлекал Лисила.

Малец тихонько заворчал и с безнадежным видом поплелся к Лисилу. И дважды негромко гавкнул, давая понять, что не нашел ничего примечательного.

Опустившись на колени, Лисил кончиками пальцев тщательно ощупал каменный дверной косяк. И уселся на пол, стиснув в бессильной ярости кулаки. Затем он протянул руку за спину, и Магьер присела рядом на корточки, чтобы помочь ему достать из-за спины короб.

— Наверняка эту дверь можно запросто открыть, — пробормотал полуэльф, — но у нас нет времени выяснять, как именно.

Магьер по-прежнему неприятен был вид гарроты, которая свернулась серебристым клубком между запасными стилетами Лисила и ножом с широким кривым лезвием. За спиной у нее сдавленно выругались — Эмель разглядел содержимое короба. Магьер оглянулась через плечо, но смотрела она не на лицо Эмеля, а на его ноги, желая убедиться, что он не подошел слишком близко.

— Если я не могу открыть дверь изнутри, — продолжал Лисил, — значит, придется сделать это снаружи.

Он достал нож с кривым лезвием и захлопнул крышку коробки. Магьер сунула коробку на место, и Лисил встал, приставил острие ножа к двери чуть повыше дверной ручки и крепко обхватил обеими руками рукоять ножа.

— Что ж, пора немножко пошуметь, — пробормотал он.

Эмель шагнул ближе — на взгляд Магьер, даже чересчур близко.

— Ты шутишь? — недоверчиво осведомился он. — Этой штукой нельзя пробить дверь!

— Лучше надейся, что можно, — проворчал Лисил и всем весом налег на нож.

Лезвие наискось, с неприятно громким скрежетом впилось в дерево, пропахав неглубокую борозду длиной чуть больше ладони. Лисил повторил эту операцию несколько раз, неизменно углубляя борозду, затем выдернул нож и, опустившись примерно на ладонь ниже, проделал в двери вторую борозду. Затем он кончиком ножа принялся ковырять и царапать участок двери между этими бороздами — получился своеобразный квадрат. Все эти действия сопровождались оглушительным, по мнению Магьер, скрежетом.

Сообразив, что задумал Лисил, она забрала у него нож и сама принялась за работу. Она трудилась до тех пор, пока не одолела примерно половину толщины двери.

— Хватит, — сказал Лисил и, взяв нож, снова занял ее место.

На сей раз он только углублял верхнюю и нижнюю борозды, больше не ковыряя неглубокую впадину между ними. Наконец полуэльф остановился, сунул нож с кривым лезвием за пояс и достал укрепленный на локте клинок. И приставил острие клинка к центру квадратной впадины.

— Если нас до сих пор никто не услышал, — сказал он, — значит, здесь, кроме нас, никого и нет.