При этой мысли Лисилу стало тошно. Он должен спасти тирана, по приказу которого убивал, чтобы сохранить жизнь отцу и матери.

— Подожди! — бросил он Брету и подошел вплотную к мертвому дубу. Вряд ли одной только саблей удастся прорубить отверстие в стволе этого великана, но наверняка можно обнаружить хоть какой-то намек на лаз. В темноте трудно было рассмотреть все до мелочей, и Лисил вновь принялся ощупывать шершавую кору дуба.

В одном месте, где могучий ствол дерева изгибался, омертвевшая кора кусками обвалилась со ствола Вглядевшись повнимательнее, Лисил обнаружил длинную вертикальную трещину, вдоль которой выкрошилась и осыпалась кора.

— Иди сюда, — сказал он. — Поскреби клинком вдоль этой трещины, только постарайся не шуметь.

С этими словами Лисил отступил на шаг, и Брет принялся скрести трещину острием сабли. От надсадного скрипа Лисила передернуло. Они были сейчас далеко от города, но все равно полуэльф опасливо косился по сторонам.

Вначале он ничего не разглядел и жестом велел Брету остановиться. Пробежав пальцами по гладкому стволу в том месте, где усилиями Брета была ободрана кора, Лисил нащупал трещинку. Тогда он снял с руки двуострый клинок, вставил его острие в трещинку и провернул клинок. Брет тут же присоединился к нему, орудуя саблей Магьер. Они действовали по очереди: один обдирал кору, другой расширял острием клинка трещину.

Ответом на их старания был отчетливый треск. Лисил вогнал лезвие глубже, вместе с Бретом сильней налег на клинок. Снова раздался треск, уже погромче, и вдруг что-то оглушительно хрустнуло.

Брет от неожиданности потерял равновесие, навалился сбоку на Лисила, но тут же выпрямился. В стволе дуба чернела рваными краями дыра размером с кулак Лисила. Полуэльф покрепче уперся ногой в комель дерева и, подтянувшись выше, просунул руку в отверстие.

Рука ушла по локоть, и Лисил не смог ничего нащупать. Мертвый дуб оказался полым.

Лисил провел рукой по внутренней поверхности полости — и почти сразу нащупал узкую полоску металла. Полуэльф подергал ее, и полоска подалась, насаженная посредине то ли на гвоздь, то ли на железный штырь. Больше ничего не произошло, но, пошарив еще, Лисил обнаружил еще две такие же полоски и поочередно повернул их.

Большой овальный кусок ствола начал падать прямо на него, и полуэльф едва успел отскочить. Кусок с грохотом рухнул на корни, и взору Лисила явился темный провал, в который можно было протиснуться, согнувшись в три погибели.

Строители не смогли бы замаскировать дверные петли, а потому просто воспользовались природной трещиной в стволе, чтобы аккуратно выпилить отверстие. Импровизированную дверь они так же аккуратно закрепили изнутри обычными металлическими щеколдами.

— Нашли, — сказал Брет. — Я схожу за Эмелем и Магьер.

С этими словами он пошел прочь. Эта подозрительная услужливость пробудила у полуэльфа недобрые предчувствия. Да, теперь они с Магьер смогут спасти Винн, но за Бретом все равно нужен глаз да глаз.

Лисил облокотился на край отверстия и заглянул внутрь. В темноте ему едва удалось различить металлические перекладины — ступеньки лестницы, которая вела в вымощенную камнем камеру. Со стороны замка стены у камеры не было. Да, это и есть тот самый туннель, который они искали.

На миг Лисилу показалось, что сейчас в камеру из туннеля выпрыгнут, задыхаясь от страха, отец с матерью… и увидят его.

Брет почти бежал по лесу, но направлялся не к костру, где ждали Эмель и Магьер, а к дороге. Разглядев издалека фургон, трактирщик вынул диковинное зеркальце, которое дали ему анмаглахки, встал там, где хорошо была видна почти полная луна. Наклонив зеркальце, Брет направил отраженный луч свети в ту сторону, где они спрятали коней.

То же самое он проделал, когда фургон подъезжал к воротам Веньеца. Для этого ему пришлось скрытно переползти под холстом к заднему борту фургона. Брет даже не был уверен, что эльфы поблизости, но они каким-то образом исправно появлялись всякий раз, когда он подавал сигнал.

Сейчас он, волнуясь все сильнее, ждал ответа. И вот наконец в глубине ночного леса сверкнула искорка света. Брет шумно, с облегчением выдохнул.

По крайней мере один из его сообщников сумел выскользнуть из города и понял, что им подвернулась возможность, которой больше наверняка и не представится. Брет подал ответный сигнал и, спрятав зеркало, поспешил назад в лес — к Эмелю и Магьер.

А уж следом пойдут анмаглахки.

Сколько Винн ни молотила слабыми кулачками по запертой двери, никто не отозвался. Ни пищи, ни воды ей так и не принесли, и чем сильней болела у нее голова, тем больше хотелось пить. Девушка вновь заползла на узкую кровать без одеяла и, как была, в овчинной куртке, свернулась клубком, чтобы хоть немного согреться. Правый глаз у нее открывался только наполовину, во рту было солоно от крови — когда Винн ударили по лицу, она оцарапала внутреннюю часть щеки о зубы.

Она в плену… и одна, совсем одна.

Солдаты, прежде чем уйти, обыскали ее и нашли второй кинжал, прикрепленный к запястью. Они забрали и этот кинжал, и ножны, и дорожный мешок Винн. После их ухода девушка сунула руки в карманы куртки, чтобы согреться, и наткнулась на единственную вещь, которую тюремщики упустили, — кристалл холодной лампы. Рабочие тетради и все заметки Винн, а также «говорильная кожа» для Мальца остались в трактире Брета.

Винн надеялась, что Магьер и Малец сумели уйти от погони, и стыдилась того, что, наткнувшись на солдата, закричала. Друзья все равно не смогли бы ей помочь. Дармут знал, кто они такие, и приготовил им западню. Если б Магьер и Малец бросились на помощь к Винн, их бы неизбежно схватили… а этого она не хотела ни за что на свете. Даже ценой собственного спасения.

В коридоре отчетливо прозвучали приближающиеся шаги. Винн не знала, что ей делать: броситься к двери или спрятаться под кровать. Она замерла и, все так же свернувшись клубком на кровати, ждала, что будет дальше.

— Да как ты смеешь?! — донесся из-за двери надменный женский голос — Я несу пленнице ужин.

— Леди Прога, я… ну, честное слово, не могу я! — отвечал, запинаясь от нерешительности, стражник.

Винн села на кровати. Имя женщины показалось ей знакомым, но она, хоть убей, не могла вспомнить, где его слышала.

— Мне приказано никому не открывать эту дверь, — продолжал юноша. — Лейтенант Омаста сказал…

— А ты знаешь, кто я такая? — осведомилась женщина. — Очень скоро я стану хозяйкой этого замка, а ведь у меня отменная память на лица. Немедленно открывай!

Минутное молчание — и скрежет ключа в замочной скважине. Дверь распахнулась.

В дверную ручку вцепился молоденький солдат, совсем молоденький — лет двадцати на вид, а то и меньше. В проеме двери стояла миниатюрная женщина. Она была белокожа, с черными вьющимися волосами до плеч, на шее повязана бархатная ленточка. В руках она держала поднос, на котором стояли глиняная миска и большая оловянная кружка.

Это была та самая женщина, которая помешала Дармуту наступить сапогом на лицо Винн.

Леди Прога прошла мимо перепуганного стражника и метнула на него такой выразительный взгляд, что он поспешил прикрыть за ней дверь. В тот же миг женщина проворно поставила поднос на пол и принялась шарить под подолом своей необъятной юбки.

Винн следила за ней, не сводя глаз, но с места не двинулась. Леди Прога сняла привязанный к ее поясу холщовый мешок и бережно положила его на пол.

— У нас мало времени, — прошептала она. — Запугать этого мальчика нетрудно, но, если я слишком здесь задержусь, он позовет своего командира.

Винн непонимающе смотрела на нее. Кто эта женщина?

Присев на корточки, леди Прога осторожно развязала мешок, и оттуда выбралась черно-бурая кошечка. Она тотчас плюхнулась на пол, подергивая куцым хвостом, и уставилась на Винн. Затем подняла изящную мордочку и негромко мяукнула, явно обращаясь к леди Прога. Та в ответ только шикнула на кошечку и достала из мешка массивный бронзовый подсвечник.