Клементина отвернулась и крепко зажмурилась, пока не отступили слезы. Если она по-прежнему думает об этом, значит она далека от выздоровления. Она старалась не показывать свой страх, вести себя нормально, но до сих пор обходила стороной мужчин на улице и не могла даже смотреть на влюбленных, целующихся в парке.

Их объятия вызывали протест, у нее буквально переворачивалось все внутри. Сегодня, когда Джексон склонился над Меган и поцеловал ее в конце клятвы, ей пришлось отвести взгляд.

И самое страшное, Клементина не видела конца этим ощущениям. Более того, с каждым днем страх и отвращение становились все сильнее, как бы укрепляя ее изнутри стальными и бетонными щитами. Она начала бояться даже страха. Она начала бояться всего.

Артур снова сел рядом с ней.

– Мне не надо было приглашать тебя, – сказал он, – Извини.

Клементина покачала головой:

– Конечно, ты должен был пригласить. Совершенно естественно приглашать даму на танец. Это я ненормальная.

Он потянулся было успокоить ее, но опомнился и убрал руку. За спиной Клементины веселились танцующие, а перед ней за столами, держась за руки и смеясь, сидели парочки. Люди понятия не имели, каким сокровищем они обладают, подумала она, как много значит простое прикосновение, не вызывающее тошноты.

– Ты не сумасшедшая, – произнес Артур, – ты – выздоравливающая.

Клементина взглянула на него:

– Ты знаешь, что это – неправда. Я могу хитрить перед камерой, но не в настоящей жизни, не с тобой.

– Никто не хочет, чтобы ты хитрила или притворялась. Когда ты оправишься и исчезнут воспоминания о том, что произошло, ты снова станешь нормальной. Надо подождать. Всему свое время.

– Время, – тихо повторила Клементина. Нет, она знала, что ей не хватит всей жизни, чтобы вновь довериться мужчине, коснуться его.

Они снова замолчали, и Клементина огляделась вокруг. Шумная толпа, желающих счастья и всего хорошего, окружала Меган, оставляя пятна оранжевой, розовой и красной помады на ее щеках, печать от уст женщин, которых она даже не знала. Клементина поискала среди этого сборища Джексона. Она вообще едва ли видела его после первого танца с Меган. Она обежала взглядом двор и наконец, заметила фигуру в белом на противоположном конце лужайки. Он шел один, опустив голову, вдоль розовых кустов – по тропинке, ведущей к заливу.

Артур проследил за ее взглядом и вздохнул:

– Я, конечно, не эксперт, но я сказал бы, что этот человек не совсем готов к браку.

Клементина снова вздохнула, радуясь, что тема разговора сменилась.

– Ты так думаешь?

– Ты видела, как он нервничал во время церемонии? Было похоже, что он рад бы оказаться где угодно, только не рядом с Меган.

– Я пойду, поговорю с ним.

– Уже оставляешь меня ради другого, да? Я знал, что это не заставит себя ждать.

Клементина встала. Ей хотелось сказать так много, вроде «спасибо, что не спрашиваешь о том, что случилось» и поблагодарить за поддержку, но слова застряли в горле. Было бы так чудесно, если бы она смогла наклониться и поцеловать его, но как только она приближалась к нему, глаза Артура менялись на Его глаза, улыбка становилась нелепой и злобной. Она отступила назад и сжала руки.

– Других мужчин нет, – прошептала она.

Артур смотрел ей вслед:

– Пока что нет, – произнес он, – пока что.

– Эй, мистер женатый человек, – окликнула Клементина, подходя к Джексону. Он стоял спиной к ней, но, заслышав ее голос, быстро обернулся.

– О, Клементина, привет. – Он улыбнулся, но глаза были влажными.

– Извини, – быстро произнесла Клементина. – Ты хочешь побыть один.

Она повернулась и сделала шаг назад, но Джексон схватил ее за руку. На мгновение, когда его пальцы дотронулись до ее кожи, и импульсы один за другим побежали по нервным окончаниям, Клементина даже не вспомнила о Нем. Потом волшебство померкло. Джексон стал обычным человеком, мужчиной, и ужас снова сковал ее. Она резко вырвала руку.

– Прошу прощения, – сказал Джексон, видя выражение ее лица. Конечно, он понятия не имел, что произошло с ней, но, казалось, почувствовал неладное и отступил на шаг. – Останься, пожалуйста.

Клементина сосредоточилась на дыхании. Вдох-выдох – вдох-выдох. Расслабиться, все прекрасно. Когда он на расстоянии, она может соображать. Слишком близко к ней – и она чувствовала полный сумбур в голове: одна мысль заставляла вспомнить Рождественское утро у камина и таинственное перешептывание до сумерек, другая вызывала в памяти ощущение горячей, ненавистной, твердой плоти, разрывающей ее на части.

– Все нормально? – спросила Клементина, отбрасывая свои мысли.

– О, да, конечно. – Джексон внимательно смотрел на воду, в которой, как в треснутом зеркале, отражался солнечный свет.

Клементина изучала его профиль, заметив, какие у него длинные, загнутые ресницы, обрамляющие глаза.

– Вообще-то нет, – продолжал Джексон, поворачиваясь к ней и печально улыбаясь. – Но я уверен, что это просто свадебная лихорадка.

Клементина кивнула:

– Все будет прекрасно, когда вы уедете в свадебное путешествие. Мендочино всегда чудесен. Леса и океан. Это очень романтично.

– Да. Ты знаешь, платит Меган. Я хотел уладить все сам, но, конечно, я всего лишь работаю на полставки чертежника в обычной архитекторской фирме, а ее родители очень богаты. – Он махнул рукой вокруг себя, показывая их владения. – Мы используем часть вкладов на ее имя.

Клементина обернулась назад к бурлящей вечеринке и заметила Меган, смеющуюся с Алекс. Нет ничего дурного в разговоре с Джексоном, подумала Клементина.

В этом нет ни грамма предательства, и все-таки спряталась за розовый куст, где Меган не могла заметить ее. Она не обращала внимания на чувство вины, и убеждала себя, что просто хочет понять отношение Джексона, помочь ему почувствовать себя уютнее здесь, на земле Меган, в окружении ее родственников и друзей.

Клементина ничего не знала о нем. Он ничего не знал о ней. Он женился на Меган. Она никогда не выйдет замуж. Но с первого мгновения, как только она увидела его, то почувствовала какую-то связь, ни на чем не основанную, только на пустом воздухе между ними, и все-таки неразрывную. Клементина стояла рядом с ним, и ей не хотелось уходить. С ним она чувствовала себя спокойно и уютно, как дома.

– Я уверена, у вас все будет великолепно, – заметила она, доказывая верность Меган. – Твоя жена выглядит совершенно счастливой.

– Да, думаю, она счастлива, – ответил Джексон. Он почувствовал неловкость Клементины и решил приподнять настроение. – Тебе нравится здесь? Я не видел, чтобы ты танцевала со своим партнером.

Клементина улыбнулась:

– Я не очень увлекаюсь танцами. Кроме того, Артур печально известен своими дурачествами на танцплощадках. Я не хочу быть втянутой в это.

– Артур – твой посредник?

– Да, и мой друг.

– А еще кто? – У Джексона появилось жгучее желание спросить об этом.

Боже, как трудно разговаривать с этой женщиной и не касаться ее, не протянуть руки и не провести по ее коже. Каждый дюйм ее тела излучал сексуальность, а она, казалось, едва ли замечала это. Он знал, что должен избегать Клементину, немедленно прекратить беседу, и позаботиться в будущем никогда не оставаться с ней наедине. Но желание остаться с ней было слишком сильным.

– Как идут съемки телерекламы? – поинтересовался он.

– Прекрасно. Так интересно и весело. И очень много работы. Телеэфир без сомнения поможет в моей карьере.

– Я уверен. Я обязательно посмотрю, когда она выйдет.

Клементина кивнула и снова повисла тишина. Она поигрывала с блестками на платье. Пора уходить. Им нечего больше сказать. Им чертовски неловко друг с другом. Но она не могла сдвинуться с места и начинала верить, что Джексон обладал какой-то магической силой, захватившей ее в свои когти и не позволяющей уйти.

– Ну, что ж, – сказала она, – хорошо, я просто хотела поздравить, Я счастлива за вас.