«Ты убил Лайта!»

Эли словно стукнули обухом по голове. Он стоял, глядя невидящими глазами прямо перед собой.

Калеб прошел мимо него, и, сам не зная как, Эли последовал за ним. Поль стоял на коленях перед следопытом. По замшевой рубашке Лайта растекалась кровь. Голова у него свесилась набок. На лице застыло по-детски удивленное выражение. Шляпа, которую он всегда носил, отлетела в сторону и сиротливо лежала под деревом. Нильсену почему-то жалко было именно шляпу. Как же он мог обидеть это создание с круглыми полями? Он стрелял. Да, стрелял. Индейская стрела чуть не пригвоздила его к дереву. Потом он увидел дуло ружья. И вот тогда шляпа потеряла своего хозяина: Эли вытащил пистолет и выстрелил.

Он убил Батиста Лайтбоди!

Эли уже забыл о шляпе и в отчаянии взирал на бездыханного человека.

«Он не может умереть! Не может! Я никогда не смогу сказать ему…»

– Он жив.

Молодой человек не сразу понял, о чем говорит Калеб. Негр оттолкнул его, вытащил у Лайта нож и разрезал замшевую рубашку.

– Сомневаюсь! – Поль безрезультатно пытался нащупать пульс у Лайта на шее.

Калеб прижался ухом к груди метиса.

– Он не умер! Эта дырка не могла убить его так быстро. – Негр указал на отверстие от пули. Калеб приподнял Лайту голову: затылок оказался в крови. – Он стукнулся головой вон о тот камень. Вот это могло его убить.

– Он не умер? – хрипло прошептал Эли.

– Почти умер. Теряет кровь. Может быстро умереть.

– Надо остановить кровь! – Эли сорвал с себя рубашку, оторвал рукав и протянул его Калебу. – Клянусь, я не знал… – Эли прикусил губу. – Господи Иисусе! Что я наделал! – Нам надо отнести его домой, к мадам.

Рукав обмотали вокруг головы Лайта, грудь перевязали рубашкой.

Поль посмотрел на посеревшее лицо друга. Он еще никогда не видел его таким – даже в тот день, когда ему не удалось спасти троих детишек из-под обрушившейся верфи. А ведь его потом несколько месяцев мучили кошмары!

– Можно сделать носилки…

– Некогда. Калеб его понесет, – решительно сказал негр.

– Возьми ружья, Эли.

Но швед не слышал, а продолжал тупо смотреть на Лайта.

– Эли! – повторил Поль. Молодой человек взглянул на друга. – Возьми ружья!

– Что теперь будет с Мэгги?

– Я соберу инструменты. Калеб понесет Лайта, а мы – все остальное. Эли! – Поль тряхнул друга за плечо. – Шевелись, Эли.

Более длинной мили Нильсену проходить еще не случалось. Через каждые два шага он предлагал помочь Калебу нести Лайта – и каждый раз негр качал головой. Наконец швед отстал. Конечно, Калеб просто жалеет его, негодяя и убийцу. И напрасно. На него сейчас надо взвалить не один труп, а сотню и заставить таскать их всю жизнь.

Когда подошли к ферме, Поль отвел Макмиллана в сторону, чтобы поговорить с ним. Калеб сразу понес раненого в больничную пристройку. Эли на одеревеневших ногах последовал за ним.

– Где Мэгги?

– Я видел, как они с Би шли к погребу, но… Нильсен поставил ружья и вышел. И тут же увидел Мэгги. Улыбаясь, она побежала к нему.

– Эли! Где твоя рубаха? Сейчас же не лето! Швед смотрел на Мэгги. Как же все-таки она прекрасна! Глаза сияют, щеки раскраснелись, алые губы улыбаются… Через мгновение от этой красоты не останется и следа.

– Мэгги, пойдем…

– Ты замерзнешь! И заболеешь! Почему ты весь вспотел, Эли?

– Мэгги… произошло несчастье.

– У тебя неприятности? – Не получив от Эли ответа, Мэгги схватила его за руку. – С кем несчастье, Эли? – В ее глазах появился страх, – Кто? – беззвучно спросила она.

– Лайт.

– Что? – Губы Мэгги двигались, но голоса не было.

– Бо… боюсь, что… Миз Мак…

– Нет! – И опять только по движению губ Эли понял, что она сказала.

– Он… ранен… пулей.

– С Лайтом ничего не случилось! Ты лжешь, Эли! Ты лжец! – закричала Мэгги. – С Лайтом все в порядке!

Она оттолкнула Нильсена и бросилась к пристройке. Но Поль преградил ей дорогу.

– Пусти! – Кулачком красавица ударила Дешанеля в грудь.

– Не надо вырываться, кочерыжка. Ему поможет миз Мак.

Мэгги вывернулась и вбежала в комнату. Эй и миссис Макмиллан склонились над Лайтом. Мэгги увидела кровь на груди своего возлюбленного и окровавленную тряпку, которой была обмотана его голова. И она женщина завыла. Так, как воют волки на луну. В отчаянии. Без надежды. Как воют вожаки стаи, поющие свою последнюю песнь. Песнь смерти.

Стоявший за дверью Эли зажал уши руками.

– Клянусь всеми святыми, – бормотал Нильсен, – я не знал, что это он. Я видел только дуло ружья. Я понимаю, он собирался выстрелить в индейца – в того, которого убил ты. Но в тот момент мне показалось, что… он – один из них.

Поль, услышав слова друга, положил ему руку на плечо.

– Это был несчастный случай. Никто не станет тебя винить.

– Мэгги станет.

– Придется подождать и посмотреть, mon ami. Может быть, Лайт не умрет.

Мэгги перестала голосить. Теперь из пристройки слышны были только всхлипывания. Но и эти звуки резали сердце Эли словно острым ножом. Швед подошел к ограде. Ему было тошно. Вдруг чья-то теплая рука тронула его за плечо.

– Хочешь заболеть? – Сзади Нильсена стояла Эй.

– Как он?

– Не знаю. Рана сквозная, так что ма не пришлось вытаскивать пулю. Когда ма спросила, из чего он ранен, Калеб сказал – из пистолета. Если бы выстрел был ружейный, его бы разорвало на куски.

– Я стрелял не в него! Я не знал…

– Так это сделал ты? – Девушка нахмурилась. – Калеб не сказал.

– Он умрет?

– Ма ничего не говорит. Сказала только, что головой сильно ударился.

– Я не хотел стрелять в него! – снова повторил Эли.

– Это все уже поняли.

– Поль – нет.

– С чего ты взял? Конечно, вы с ним друзьями не были. Но если даже ты хотел отбить у Лайта Мэгги, это еще не значит, что ты стал бы его убивать.

– Мэгги его любит.

– Тебя это удивляет? – В голосе Эй не слышалось сочувствия. – Она там сейчас убивается…

– Ты думаешь, что я убил его, чтобы заполучить… ее?

Несколько мгновений девушка смотрела шведу в глаза и только потом ответила:

– Ты мне не слишком нравишься, швед. Но не думаю, что ты настолько подлый.