Рука Джесси замерла на гриве вороной кобылы.

– Так, значит, тебе известно о том, что я опять недавно чуть не навлекла позор на нашу семью и тем самым опечалила матушку?

Уоррик поднял бровь.

– Не беспокойся. Известие о погибших при кораблекрушении затмило слухи о том, что некая юная леди общалась на глазах у всех с падшей женщиной.

Налетевший порыв ветерка зашелестел листвой в старом парке и донес аромат сирени, лимона и сладковатый запах теплого конского навоза. Джесси всмотрелась в темные серьезные глаза брата.

– Мне нравится общаться с ней, Уоррик, – тихо призналась она.

– Понятное дело. Иначе ты не наведывалась бы к ней так часто на мыс Последней Надежды. Эй, осторожнее! – крикнул он, видя, что Джесси пошатнулась, убрав руку с перекладины, и чуть не упала, потеряв равновесие. Уоррик вовремя поддержал ее.

Джесси оперлась на его плечо.

– Так ты знал о наших встречах?

– Да, вы дружите уже много лет, и мне известно о твоих поездках к ней.

Джесси отвернулась и посмотрела туда, где в надвигающихся сумерках паслись лошади.

– И ты рассказал о них Харрисону?

– Ты плохо обо мне думаешь.

Румянец залил щеки Джесси. Она покачала головой.

– Прости, Уоррик.

Он с беспокойством наблюдал за сестрой.

– Я точно знаю, что Харрисон не одобрил бы твоего поведения, – заверил он. – Он по-пуритански строг в отношении многих вещей.

– Если бы я обладала сильным независимым характером, я бы сама рассказала обо всем. И не только Харрисону, но и матери.

– Не надо корить себя. Ты достаточно сильный человек.

– Да? Но почему я тогда позволяю другим людям сплетничать за моей спиной?! Почему капитан Бойд прибежал к нашей матери с известием о том, что видел на берегу?

– Он ухаживает за нашей матушкой. Разве ты не знала?

– Что?!

Джесси бросила на брата изумленный взгляд, и Уоррик обнял ее за талию.

– Ты совсем отстала от жизни, сестричка.

– Надеюсь, мама не поощряет его ухаживаний? – спросила она, немного придя в себя. – Нет, не могу поверить!

Джесси нахмурилась.

Уоррик взял Джесси под руку и повел к дому.

– Не беспокойся, мама ни за что на свете не выйдет второй раз замуж. Ее первый брак принес ей слишком много разочарований. Но думаю, ей приятно проводить время в компании мистера Бойда и она разделяет его взгляды на современное общество и полную деградацию морали. Они могут часами обсуждать данную тему.

Джесси рассмеялась.

– Ты не должен издеваться над нашей матушкой, Уоррик!

– Я не издеваюсь, а говорю то, что есть. Понаблюдай за ними на следующей неделе, когда мама будет принимать гостей в саду.

Уоррик впервые внимательно вгляделся в лицо сестры и заметил, как она осунулась. Вокруг ее глаз появились темные круги, а возле рта залегла складка. Уоррик понял, что ее беспокоило не происшествие на берегу Бухты кораблекрушений, а нечто другое, куда более серьезное. Бедная Джесс, подумал он, она всегда старалась соответствовать представлениям матери о настоящей леди. Но ей не удается, потому что она не может переделать себя. И все же однажды общественная мораль одержит над ней верх и она превратится в бледную тень, в подобие жизнерадостной Джесси. Уоррик тяжело вздохнул.

Перед его мысленным взором возник образ Фионы, лежащей на траве, раскинув руки. Ее голова откинута назад, и она звонко, заразительно смеется. Да, бедная неграмотная девушка, плохо одетая и живущая в убогом доме, знала что-то такое о жизни, чего очень не хватало ему самому и его сестре Джесси.

– Ты полагаешь, что мама устроит прием гостей в саду уже на следующей неделе? – удивленно спросила Джесси. – А я думала, что она перенесет вечеринку из-за плохой погоды на более поздний срок.

– Да, она хотела подождать, пока погода улучшится. Но узнав о твоем поведении на побережье в штормовую ночь, мама всполошилась и решила не откладывать прием гостей. Она хочет убедить наших сгорающих от любопытства и шушукающихся за ее спиной друзей и соседей в том, что с тобой все в порядке, что ты вернулась в лоно семьи и соблюдаешь правила приличия, принятые в нашем кругу. – Уоррик открыл калитку сада, пропустил сестру вперед и, обернувшись, еще раз взглянул на хозяйственный двор. – Я хотел сегодня поговорить с Галлахером об установке шатра в саду.

– С Галлахером? Но он ведь всего лишь грум в нашей усадьбе.

Что-то в ее голосе насторожило Уоррика, и он внимательно посмотрел на сестру.

– Он прекрасный плотник. Думаю, что когда-то он работал на верфи и строил суда.

Джесси отвернулась, стараясь, чтобы брат не заметил выражения ее лица.

– Да, ты, наверное, прав…

Уоррик испытующе посмотрел на сестру, и его вновь охватило беспокойство. Ему хотелось спросить Джесси, что тяготит ее и может ли он хоть чем-то помочь. Впрочем, он не способен помочь даже самому себе! Уоррик усмехнулся.

Толстый слой черного болотного ила цепко держал лодку в своем плену. Лукас вошел в воду по бедра и попытался освободить шлюпку, но она не поддавалась. Лукас выругался и снова напряг силы.

До его слуха доносился шум прибоя с побережья, где на золотистый песок накатывали пенные волны. Через полчаса должен начаться прилив, и тогда ему будет легче сдвинуть лодку с места. Однако Лукас не располагал временем. Он должен успеть вернуться в барак до заката.

Сжав зубы, Лукас снова попытался освободить лодку от опутавшего ее цепкого ила. И вот наконец она с громким чавкающим звуком подалась, и в нос Лукасу ударила вонь гниющих водорослей. Лукас перевел дыхание и стер со лба пот.

Лодка оказалась довольно большой. С одной стороны, ее размеры могли обеспечить ей большую устойчивость во время плавания, но с другой – понадобится несколько человек, чтобы управлять ею. И тут заключалась опасность. Если в побеге примут участие несколько каторжников, увеличится риск, что кто-нибудь из них проговорится и побег не удастся. Их планы могут раскрыть или поймать смельчаков при попытке к бегству.

Наклонившись, Лукас уперся плечом в ствол растущего у берега дерева и стал тащить лодку. Направляясь сегодня в бухту, Лукас опасался не найти лодку на месте, подумав, что ее уже могли отбуксировать бродяги, собиравшие на побережье разный хлам с потерпевшего кораблекрушение судна. Однако она застряла в иле устья реки неподалеку от дома Граймза, к которому местные жители боялись приближаться.

Лукас затащил шлюпку поглубже в заросли камыша и завалил ветками папоротника-орляка. Работая, он ни на минуту не забывал, в каком жутком месте находится. Мрачная громада сгоревшего дома напоминала о произошедшей здесь трагедии. Зло наложило свой отпечаток на столь угрюмые места. Даже птицы и звери обходили их стороной. В саду разрушенного дома стояла мертвая тишина, хотя вокруг него вечерний воздух наполняли щебетание птиц и пение цикад.

Несмотря на то что Лукас дрожал от холода, он все же довел дело до конца – поднял примятый тростник, чтобы никто не смог обнаружить лодку, спрятанную в зарослях. Наконец Лукас выпрямился и взглянул на низко висящее над горизонтом багровое солнце. Скоро совсем стемнеет, подумал он и пошел к вязу около фонтана, где привязал Урагана.

– В чем дело, приятель? Тебе тоже не нравятся мрачные места? – спросил Лукас, потрепав гунтера по холке.

Лукас, конечно, обрадовался, обнаружив лодку на прежнем месте. Корпус получил незначительные повреждения, которые можно быстро устранить. Необходимо только раздобыть инструменты и материалы. Лукас не сомневался, что Лис сумеет изготовить надежные весла. Да, все вроде бы складывалось неплохо. На горизонте уже маячила долгожданная свобода. Но радость Лукаса омрачали мысли о Джесси. Он с горечью вспоминал вкус ее поцелуя и ее объятия в предвкушении скорой разлуки.

О, если бы их отношения складывались по-иному! Ведь Лукас мог познакомиться с Джесси где-нибудь в Дублине на лекции и начать ухаживать за ней. Они гуляли бы по берегу моря и мечтали о будущей совместной жизни. Но теперь он ей не пара, и вскоре им предстояло навсегда расстаться.