Ей показалось, или в его глазах промелькнуло облегчение? Не важно. Джиллиан вздернула подбородок и с твердостью встретила его тяжелый взгляд.

– Я больше не боюсь отца, Грэм. Я твоя жена и поеду с тобой. Если хочешь найти сокровище, тебе придется взять меня с собой.

– Нет, Джиллиан. Ты отдашь мне карту, и точка, – сказал он резко.

В глазах Грэма пылала ярость. Он ринулся к ней. Он подскочил к ее креслу и навис над ней всем телом. Его гнев обжигал, как раскаленные угли. Джиллиан отпрянула, вспомнив злобный нрав отца. Инстинкт призывал ее покориться.

Она зажмурилась, вся дрожа.

– Давай, Грэм, накажи меня за неповиновение, но я не буду рисовать карту. Не буду! – прошептала она.

В комнате повисла тишина.

– Посмотри на меня, Джиллиан, – сказал герцог с нежностью. – Посмотри на меня. Я ни за что не стану тебя наказывать. Не бойся меня, Джиллиан. Не бойся.

Она набралась смелости и открыла глаза. Гнев на его лице сменился усталостью.

– Ты победила, Джиллиан. Я возьму тебя с собой. Но предупреждаю: возможно, ты об этом пожалеешь. Возможно, мы оба об этом пожалеем.

– Египет называют также «Тамери» – «земля любви», – рассказывал ей Грэм.

Ей стало намного легче, когда они прибыли в Каир. Плавание выдалось нелегким. Грэм бросался из крайности в крайность: днем он держался отстраненно, размышлял, прохаживаясь по палубе, зато по ночам предавался любви с такой необузданной страстью, которой она никогда в нем не замечала, а после держал ее в объятиях и шептал нежные слова по-арабски.

Чем ближе они приближались к Египту, тем более напряженным становился ее муж. Даже когда они поселились в роскошном отеле «Шепардс» и молчаливый слуга распаковал их чемоданы, Грэм продолжал беспокойно расхаживать из угла в угол. Он то и дело оглядывался, будто ее отец следовал за ними по пятам.

Джиллиан взяла копию карты, которую он нарисовал, и начала ее изучать.

– И где мы будем искать в первую очередь? – спросила она, указывая на замысловатые значки.

Он заглянул в карту через ее плечо.

– Ключ спрятан не в самой пирамиде. Здесь говорится: «Ищи внешний ключ, указывающий на Ра, знаки в подземных камерах приведут тебя к цели». Нам нужна внешняя западная стена.

Джиллиан с сомнением посмотрела на карту:

– Почему ты так решил?

– Я читал подробный отчет экспедиции Флиндерса Питри, где приводятся все размеры большой пирамиды. Все внутренние камеры находятся к западу от восходящей галереи. Восходящая галерея указывает на египетского бога солнца Ра. Но для начала нам надо понять, как соотносятся подсказки на стенах камеры царей с внешней кладкой. Проще всего это сделать днем под видом обычных путешественников.

– Как интересно, – улыбнулась Джиллиан, но он не ответил на ее улыбку.

Он немного расслабился, только когда они отправились на экскурсию в большую пирамиду. Небольшая поездка на верблюде наполнила ее радостью и восторгом. Ей казалось, будто ее уносит порывом сильного ветра. Яркое солнце приветливо светило, свежий ветерок обдувал. Потом они спешились и шли к пирамидам пешком. Джиллиан буквально замерла от восторга и раскрыла в изумлении рот. Пирамиды словно вырастали из темно-желтого песка, горделиво возносясь в голубое небо.

Девушку охватил пьянящий восторг. Она воочию увидела большую пирамиду, о которой раньше столько слышала. Она мечтала об этом с самого детства, когда ее отец вернулся из Египта, где он закупал арабских лошадей, и рассказал ей о местных красотах.

Она поймала Грэма за руку, приноравливаясь к его быстрой уверенной походке.

– Несокрушимая. Древняя. Ничто не может с ней сравниться, – дивилась она.

Грэм обернулся. По глазам было видно, что он разделяет ее чувства.

– Ты и сама похожа на пирамиду. Таинственная, преисполненная чудес и загадок. И повергаешь в трепет своей красотой, – прошептал он.

Она была тронута таким поэтическим сравнением, но в то же время оно заставило ее насторожиться.

– Так вот какой ты меня видишь, Грэм. Пирамида великолепна, но это лишь холодный камень. Ему чуждо тепло или близость. – Она вздохнула. – Пирамида – это же большой склеп. Я, по-твоему, такая, Грэм?

Он прикоснулся к ее щеке.

– Ты говоришь, как англичанка, и видишь в пирамиде всего лишь памятник, построенный для упокоения тела мертвого повелителя. Попытайся взглянуть на нее глазами древних египтян. Подумай о цели, с которой ее построили.

– Гробница.

Он серьезно посмотрел на нее:

– Воплощение новой жизни. Для древних египтян смерть была лишь началом пути к новой жизни. Эта пирамида создана, чтобы помочь фараону достичь вечного блаженства в загробном мире. – Грэм встал у нее за спиной и обнял за талию. – Взгляни на нее, – прошептал он. Его горячее дыхание щекотало ей ухо. – Вот что ты для меня значишь. Дорога в новую жизнь.

Какое разочарование! Она надеялась услышать в ответ нечто большее. Все ее попытки разгадать этого человека, проникнуть за его многочисленные завесы, достичь столь желанной ей эмоциональной близости с ним – все было зря.

Наверное, она хотела слишком многого.

Джиллиан с улыбкой повернулась к нему:

– Ну что, приступим к исследованию?

На мгновение на его лице сквозь привычную маску спокойствия проступило выражение болезненного одиночества, но он тут же улыбнулся ей в ответ.

– Поднимешься наверх? – спросил он. – В первый раз это обязательно надо сделать.

– Можно, правда?

Он подвел едва дышащую от восторга Джиллиан к пирамиде и договорился с двумя местными проводниками, чтобы они помогли ей взойти на вершину.

– Некоторые блоки достигают пяти футов в высоту. Боюсь, одной тебе не взобраться, – сказал он.

– А как же ты?

– Я и сам поднимусь. Ты не против, если я не буду тебя ждать? Я так давно не был на вершине, что мне не терпится побыстрее там оказаться.

– Иди, конечно, – улыбнулась она. – Я не стану тебя задерживать.

Грэм лучезарно улыбнулся и начал подъем с завораживающей кошачьей грацией. При каждом движении куртка цвета хаки обтягивала его широкие плечи; его черные волосы блестели на солнце. Джиллиан бормотала слова благодарности египтянам, помогавшим ей взобраться на самые высокие блоки пирамиды. Блоки поменьше она преодолевала самостоятельно, твердо решив не прибегать к помощи там, где можно справиться самой. Добравшись наконец до вершины, она увидела Грэма. Тот осматривал окрестности, будто фараон. Ручеек туристов тянулся ко входу в пирамиду. Грэм казался таким отчужденным. Что-то в его горделивой позе напоминало ей древних царей, правивших этой экзотической страной.