Как только он оказался на достаточном расстоянии от собственного дома, он включил радиотелефон и назвал оператору номер для вызова.

После небольшой паузы послышался голос премьера Дэвидсона:

— Привет, Бэрд! Что это вы задумали?

— Помните ту любезность, которую вы мне задолжали? Я просил у вас полной свободы действий после той шутки с клодами.

Дэвидсон усмехнулся:

— Я не забыл об этом, Бэрд. Так чего же вы хотите?

— Я хотел бы взять космический корабль, — спокойно сказал Эвинг. — Одноместный. Такого же типа, как тот, на котором я путешествовал на Землю несколько лет назад.

— Космический корабль? — Премьер, казалось, не поверил собственным ушам. — Для чего вам понадобился космический корабль?

— Этого вам не надо бы знать. Скажем, для одного из моих экспериментов. В свое время я просил вас об одной любезности и вы обещали, что окажете ее. Теперь вы берете свои слова назад?

— Нет, нет и еще раз нет! Ни в коем случае, Бэрд. Но…

— Мне нужен звездолет. Сейчас я держу путь к космодрому Браутон. Вы позвоните туда и прикажете приготовить для меня одну из принадлежащих военным одноместных посудин. Да или нет?

Было около пятнадцати часов, когда он добрался до космодрома. Оставив машину на специальной стоянке, он пешком отправился в небольшое аккуратное здание, в котором разместилась военная комендатура. Его принял дежурный офицер. Это был полковник с кислой физиономией.

— Вы, наверное, Эвинг?

— Так точно. Премьер Дэвидсон звонил вам, сэр?

Полковник кивнул:

— Он приказал мне выделить вам один из наших одноместных кораблей. Я полагаю, мне не нужно спрашивать, умеете ли вы им управлять, не правда ли?

Эвинг улыбнулся:

— Думаю, не нужно.

— Сейчас корабль находится в секторе «В», где его готовят к старту. Он, разумеется, будет полностью заправлен топливом. Сколько времени вы намерены провести наверху?

Пожав плечами, Эвинг ответил:

— Я еще не решил, сколько времени я проведу в открытом космосе, полковник. Все зависит от обстоятельств. Но я обязательно предупрежу вас, когда буду производить посадку.

— Хорошо.

— Да… еще вот что. Корабль должен быть оборудован системой замораживания.

Полковник нахмурился:

— Все наши корабли оборудованы подобными установками. Но почему вы спрашиваете об этом? Вы собираетесь осуществить столь длительный полет?

— Нет, конечно, нет! — поспешил разуверить его Эвинг. — Я просто хотел проверить еще раз, как действует это оборудование.

Полковник дал сигнал, и один из курсантов повел Эвинга через взлетно-посадочную полосу к кораблю. Это был близнец того звездолета, который когда-то доставил его на Землю. Он вскарабкался на борт, проверил органы управления и передал в диспетчерскую, что стартует с Корвина через одиннадцать минут.

По памяти он ввел в автопилот координаты цели своего полета, затем включил его и расположился в холодильном отсеке.

«Фирник считает, что я мертв, — думал он. — Он будет удивлен, когда на Земле объявится призрак и возглавит подпольную борьбу против сириан. Мне нужно будет самым подробным образом объяснить все Майраку, как только я окажусь на Земле, — если я смогу его найти. Моему двойнику, там, на Корвине, придется хорошенько поломать себе голову, чтобы объяснить все, что произошло: куда девался корабль, который ему дали, как его машина оказалась возле космодрома в то время, как сам он оставался в мастерской своего дома. Ему придется попотеть, заговаривая зубы властям. Но он обязательно как-нибудь выкрутится».

Эвинг послал мысленный прощальный привет жене и сыну, которые никогда не узнают о том, что он их покинул. Потом он вытянул вперед ногу и нажал на педаль аппарата гибернации. Температура стала быстро падать, и он погрузился во тьму.

На часах 14.21. Теплый летний день. Бэрд Эвинг убрал обломки системы, осмотрелся вокруг и положил лом на его обычное место. Затем он поднял телефонную трубку:

— Все в порядке, Лайра. Эксперимент закончен. Спасибо за помощь.

Повесив трубку, он побрел наверх. Лайра сидела, склонившись над книгой. Блейд был всецело поглощен экраном телевизора. Он приветливо улыбнулся Лайре и вышел, ничего не сказав.

В этот же день, чуть позже, он ехал на общественном транспорте, к Браутону, чтобы забрать свою машину. До космодрома оставалось несколько километров, когда он внезапно услышал у себя над головой рев стартующего звездолета.

— Запуск космического корабля, — заметил кто-то в автобусе.

Эвинг поднял голову, всматриваясь в небо сквозь прозрачную крышу автобуса. Разумеется, никакого корабля видно не было. Звездолет был уже на пути к Земле.

«Счастливого пути! — подумал Эвинг. — И удачи тебе во всем!»

Машина стояла на специальной стоянке. Он улыбнулся служителю, заплатил два кредита, открыл замок, забрался внутрь и завел двигатель.

Он ехал домой, к Лайре и Блейду.

Эвинг медленно просыпался, чувствуя леденящий, сковывающий холод во всем теле. Но постепенно он начал оттаивать. Вот уже стала теплее голове и плечам, тепло медленно проникало в остальные части тела.

Он взглянул на панель индикатора времени: одиннадцать месяцев, четырнадцать дней, шесть часов прошло с той поры, как он покинул Корвин. Он надеялся, что власти Корвина рано или поздно смирятся с потерей дорогостоящего корабля.

Корвинит проделал все необходимые манипуляции и вышел из холодильной камеры. Включил видеоэкран. В центре его висела зеленая планета, континенты которой омывались обширными океанами.

Земля!

Эвинг улыбнулся. Как они удивятся, увидев его. Он в состоянии помочь землянам, именно поэтому он и вернулся на Землю! Он может возглавить движение сопротивления. Он может стать для них тем импульсом, который приведет к свержению ига Сириуса!

«Вот я и вернулся», — подумал Эвинг.

Пальцы его быстро и умело произвели настройку необходимой для посадки траектории. В его деятельной голове уже зрели самые различные планы.

Корабль снижался по широкой дуге.

Эвинг с нетерпением дожидался посадки, изнывая от мучительного желания снова ступить на эту прекрасную зеленую планету.

От одного из послушников Храма Солнц Рес Дуайер узнал, что палачи Имперского Проконсула забрали его отца. Это произошло как раз перед заходом солнца, когда старик собирался идти в Храм. Рес не оставил работы в Храме и, стиснув зубы, продолжал выполнять свои обязанности: отцу бы не понравилось, если нормальный распорядок жизни в Храме был бы нарушен.

Напрягая мускулы, Дуайер прикатил тележку с древней атомной пушкой на стену Храма. Там он направил ее ствол на усыпанное звездами небо. Выступающий с края стены ствол выглядел угрожающе. Но никто на Элдрине не принимал пушку всерьез. Ее «воинственность» была только символической: она не стреляла двенадцать столетий. Однако по ритуалу пушка каждую ночь должна стоять на стене нацеленной в небо. Совершив этот обряд, Рес повернулся к послушникам, следившим за ним, и резко спросил:

— Мой отец вернулся?

Один из послушников, облаченный в церемониальное одеяние зеленого цвета, ответил:

— Нет. Он все еще на допросе.

Рес сердито постучал по холодному стволу орудия и посмотрел вверх, на звездное небо Элдрина.

— Они убьют его, — тихо сказал он. — Отец умрет прежде, чем выдаст секрет Молота. И тогда они придут за мной.

«А я не знаю никакого секрета!» — добавил Рес про себя. И в этом была ирония сложившегося положения. Молот — это миф, родившийся еще в седой древности. Зачем он понадобился Империи?

Рес вздохнул. Может быть, Империя забудет обо всем через несколько дней — обычно так и бывает. Да и вообще, здесь, на Элдрине, Империя редко тревожит их.