– Я точно не помню… Наверное, около десяти утра…

– Отлично. Около десяти утра… А когда вы вышли от Эмиса Гэдстока, он еще был в сознании?

– Да. – Девушка побледнела, очевидно, вспоминая события того дня. – Он допил тот стакан с виски… Я ушла почти сразу после этого.

– Великолепно, – продолжил Фрэнки. Теперь они хотя бы не перебивают его! – И вы не встретили по пути своего отца, мистера Миглса?

– Нет, не встретила…

– Чудесно! А вы, мистер Миглс, – обратился Фрэнки к помрачневшему старику, – в котором часу вы… гм-гм… посетили мистера Гэдстока?

– Где-то около двенадцати…

– И он был еще в сознании, полагаю? Открыл вам дверь, разговаривал с вами?

– Вы что, держите меня за идиота?! – взревел старик. Фрэнки сильно пожалел, что не взял с собой затычки для ушей. – Как бы, по вашему, я мог отравить его, если бы он не открыл мне дверь?!

– Тише, тише, мистер Миглс, – поспешил успокоить его Фрэнки. – Никто не держит вас за идиота. Просто я пытаюсь докопаться до истины. Значит, он открыл вам дверь?

– Конечно же, открыл!

– И вы подсыпали яд ему в стакан с виски?!

– Ну да, подсыпал… А потом ушел.

– Восхитительно… то есть… хорошо, – поправился Фрэнки, осознав, что ничего «восхитительного» в этом событии не было. Правда, и хорошего тоже… – А во сколько вы ушли от мистера Гэдстока?

– Вы думаете, я каждый раз на часы пялился?! Так, по вашему?!

– Ладно… – Фрэнки сглотнул. С девчонкой было проще… – Предположительное время… Ну сколько, вам кажется, вы пробыли у мистера Гэдстока?

– Сколько я пробыл… – Фрэд Миглс задумчиво почесал за ухом. – Наверное, полчаса, не больше…

– И из этого я могу сделать вывод, что вы вышли от Эмиса Гэдстока, своего зятя, в половине первого?

– Видать, можете…

– Неподражаемо! – воскликнул Фэнки, на этот раз не без оснований. – И вы хотите, чтобы я поверил, что Эмис Гэдсток, отравленный полтора часа назад, пребывал в прекрасном здравии?!

– Не знаю уж, в каком здравии пребывал Гэдсток, – проворчал старик, – но на ногах он держался, хоть и принял уже порядком виски…

– С ядом?! – победно улыбнулся Фрэнки.

– С каким еще ядом?! – снова взорвался старик. – Неужели вы не понимаете, что дочурка пытается меня выгородить?!

Ах ты, старая пороховая бочка! – ругнулся про себя Фрэнки, а вслух сказал:

– По-моему, это вы ее пытаетесь выгородить.

– Это каким же образом, хотел бы я знать?

– Ваша дочь была арестована меньше двух дней назад за покушение на Эмиса Гэдстока. И только сегодня ее выпустили под залог. А тут являетесь вы с вашей сказкой и портите… то есть… путаете всю картину!

Мистер Миглс ошарашенно посмотрел на мисс Миглс.

– Правда, что говорит этот осел?

– Попрошу без оскорблений, – тихо заметил Фрэнки. С этим стариканом лучше не связываться.

– Я хотела тебе рассказать. Но было уже поздно… Ты уехал в Пингтон.

– Черт возьми, дочка! Да как же это?!

– То же самое она может спросить и у вас, – холодно заметил Фрэнки. – Сдается мне, вы разыгрываете тут комедию. Эмис называл только одно имя, когда на время пришел в себя. И это имя было: Вик. Виктория Миглс. О вас он не сказал ни слова, мистер Миглс.

Повисла долгая пауза. Фрэнки Итон готов был вздохнуть с облегчением – кажется, папаше Миглсу больше нечего сказать. Но тут в дверь постучали.

– Войдите, – устало произнес Фрэнки. И кому понадобилось нарушить эту благословенную тишину?

В дверях возник молодой полицейский, пытающийся удержать пожилую женщину, которая изо всех сил старалась попасть в кабинет. Но женщина оказалась проворнее его и все-таки прорвалась к своей цели.

– Это – к вам, – пробормотал молодой полицейский, смущенный своей нерасторопностью. – По делу Эмиса Гэдстока…

Женщина встала напротив стола Фрэнки Итона и громко заявила:

– В общем, так. Эмиса Гэдстока убила я.

Фрэнки не успел прийти в себя после такого заявления, как старший Миглс вскочил со стула, как ужаленный, и вскрикнул, будто его режут на части:

– Линда?! Неужели это ты?!

– Мама! – не менее громко воскликнула мисс Миглс.

– Вот черт! – выругался Фрэнки и отер со лба мелкие капельки пота. – Вы что – семейка Адамс?!

Появление Линды Миглс, вернувшейся из Флориды три недели назад, потрясло не только Фрэнка Итона, но и родных Линды, которые не видели ее очень много лет.

Выяснилось, что именно ее Вик встретила около подъезда, куда Линда вошла с той же целью, что и муж с дочерью, – убить Эмиса Гэдстока. Оказалось, что блудная мать нашла старшую дочь и долгое время переписывалась с ней, прежде чем нагрянуть в Уиллхэйз и показаться всему семейству. Линда боялась, что семья не простит ее, но Аннабель уверяла мать в обратном. Однако Линда прислушалась к увереньям слишком поздно, тогда, когда ее дочери уже не было в живых. В письмах Аннабель часто упоминала о побоях мужа, поэтому Линда, как и все остальные, решила, что Эмис виновен в смерти дочери. Она немедленно приехала в Пингтон и, не теряя времени даром, пришла к Эмису… Дальше история развивалась так же, как две предыдущие.

Фрэнки Итон не знал, что ему делать: плакать или смеяться. Эмиса Гэдстока пытались отравить три человека, но ни одному из них это не удалось. Правда, как выяснилось, Вик оказалась совершенно непричастной к убийству. Фрэд Миглс забрал из подвала крысиный яд, заменив его каким-то похожим на вид порошком. Так что Вик пошла к Эмису с «пустышкой», что снимало с нее все обвинения.

Когда Линда закончила свой рассказ, и все трое разобрались в том, что случилось, тишину кабинета разорвал телефонный звонок. Фрэнки Итон был в двух шагах от безумия, когда снимал трубку, и всего в одном шаге, когда услышал, что ему сказали на другом конце провода.

– Эмис Гэдсток окончательно пришел в себя, – пробормотал он, глядя на оживленно болтающую троицу. – Он снимает с вас обвинения. Говорит, это ему наказание за то, что он бил жену… И еще… Убийца Аннабель найден. Преступник, который убил и ограбил Иллиону Морган, – может быть, вы читали в газетах? – сознался в ее убийстве. Аннабель Миглс была его первой жертвой. Ну, может быть, теперь вы оставите меня в покое и уберетесь отсюда?! – взревел Фрэнки, чем привел всех в немалое замешательство.

Но на этом ужасы Фрэнки Итона не кончились. В дверь снова постучались. Молодой человек, который внес залог за Вик Миглс, поздоровался с Итоном и удивленно уставился на собравшихся.

– Вик! Ты хочешь свести меня с ума?! Я успел добраться до Уиллхэйза и обратно!

Вслед за ним из-за двери показалось точно такое же лицо точно такого же молодого человека:

– Вик, похоже, нам с тобой придется объясниться…

Голова Фрэнки Итона бессильно упала на руки. Нет! С него довольно! Пора уходить на пенсию!

Вик смотрела на двоих, совершенно одинаковых и в то же время таких разных братьев, и не верила своим глазам. Карри – Карэл Ланкет – и Габриэль Ланкет были похожи друг на друга, как две капли воды. Но она была уверена – стоит им заговорить, и она сразу поймет: кто из них Карри, а кто – Габриэль.

Вик не знала, сердиться ей или радоваться. Карэл Ланкет обманывал ее, выдавая себя за Габриэля. И это неплохо ему удавалось. Правда, он тоже оказался писателем. Но, в отличие от брата, он писал не детективы, а любовные романы под псевдонимом Элизабет Макдуггал. Любимой писательницы Вик…

– Вики, милая… – Карри заглядывал в ее глаза. – Я очень хотел рассказать тебе обо всем… Но так и не смог. Мне казалось, что ты не поймешь меня, решишь, что я обманщик… И правильно решишь… Но когда я увидел тебя в квартире Габа, такую несчастную и беззащитную… Я не смог тебя отпустить… А ты ушла бы, если бы узнала, что я – не Габриэль… Но потом я влюбился в тебя и понял, что обратной дороги нет. Ты ведь простишь меня, правда, Вик?

– Да уж, тебе лучше его простить, – усмехнувшись, поддакнул Габриэль. – Такого дуралея тебе больше не сыскать… Можешь мне поверить… Только он мог додуматься прилететь из Флориды в то время года, когда все, наоборот, летят туда, и выдавать себя за своего брата. Кроме Карри на это никто не способен! Да, он еще романтик, каких поискать, – скептически усмехнулся Габриэль. – А я всегда говорил ему, что женщинам нравятся «плохие» парни.