- Я умираю, Макс! Прости, но я просто умираю! - Шурик не мог удержаться, и смеялся до слез.

- Ты - сволочь, - беззлобно сказал ему Макс и обернулся к Ионову, - Ну, а ты что, вражина, ведь догадывался же, что так все повернется, чего ж не предупредил?

- Откуда ж я знал? - развел руками Ионов. - Поверь, Макс, первый раз в жизни взрывал тротиловые шашки, да еще накрытые сейфом.

- Ч-черт, - Макс горько захихикал, - Ну ты подумай - раньше этот лысый прапорщик приставал ко мне с расспросами и дознаниями почему, мол, из сейфа все пропадает. А завтра он, бедолага, припрется на службу - ничего из сейфа не пропало. Вот оно - все лежит и ждет хозяина. А вот сейфа нет. Что я ему скажу?

- Скажи, что крысы утащили, - весело предложил Шурик.

- Иди ты, со своими крысами, знаешь куда? - покосился на него Макс. - Да ну вас к дьяволу, я пошел.

Макс взял под мышку свою разрядную машинку, намотал на руку остатки провода, и, сгорбившись, побрел к своему подземелью.

- Макс! - окликнул его Шурик. Макс не оглядывался. - Макс!

- Оставь его, - махнул рукой Ионов. - Пойдем на дизельную.

Они вернулись на дизельную и Ионов вспомнил:

- О! Надо воды из скважины в пожарный водоем набрать. Пойдем к скважине.

У скважины он предложил:

- Давай, водичкой обольемся.

- Давай, - согласился Шурик, - А то и впрямь жарко.

- Тебе-то что, ты лысый как колено, - Ионов бросил взгляд на обритого Шурика. - А у меня волосы на голове трещат от жары. Ну, становись, я тебя оболью, потом ты меня. Снимай хэбэшку.

Стаскивая хэбэшку, Шурик посмотрел, как Ионов направляет на него гофрированный шланг диаметром этак сантиметров в десять. Рука Ионова лежала на кнопке электрощита приводившего в действие погружной насос.

- Смотри, лей на спину, - сказал Шурик нагибаясь. - А в штаны - не лей.

- Договорились, - кивнул головой Ионов. - Включаю.

Насос дернулся и зарычал, словно разбуженный пес. Спустя секунды две из шланга вылетела упругая и полновесная струя ледяной воды и обрушилась на горячую спину Шурика.

Шурик остался стоять на ногах благодаря какому-то неимоверному усилию воли. Вода была не просто ледяная - она была еще холоднее. Шурик даже не смог вскрикнуть или выругаться - дыхание в груди сперло, а рот судорожно раскрылся, как у рыбы, выброшенной на берег. "Ну, Ионов! Ну, подставил!" - подумал Шурик, через плечо оглядываясь на Ионова. Но Серега держал шланг, поливая Шурика холоднющей водой, и заботился лишь об одном: чтобы вода не попала Шурику в штаны. Похоже было, что он просто не подозревал, что вода столь холодна. Шурик хлопнул по себе руками раза два и крикнул:

- Хорош!

Ионов выключил воду. Шурик с трудом разогнул поясницу. Он вдруг понял, что сейчас начнет стучать зубами, поэтому открыл рот пошире и с силой выдохнул:

- Хо! Хо! Бод-д-дрит водичка! Прохладная!

- Здорово, да? - улыбаясь спросил Ионов.

- К-класс. Т-ты - б-будешь?

- Конечно. - Ионов скинул с себя хэбэшку и согнулся пополам. - Смотри, в штаны не лей!

- С-спокойно. Включаю. - Шурик нажал на кнопку насоса.

Струя вылетела из шланга и хлестнула Ионов по спине. Ионов вздрогнул, выгнулся, как от ожога, ноги его подогнулись, он припал на одно колено. Затем он резким рывком вывернулся из-под струи и вытаращился на Шурика дикими глазами.

Шурик выключил насос и повернулся к Сереге.

- Ты что, Серега? Что с тобой?

Серега судорожно хватал ртом воздух. Через минуту он сумел выговорить:

- Н-ничего себе душик! Эт-то по т-твоему н-нормальная вода?

- Ну, похолоднее, чем нормальная, но ведь и на улице пожарче. Плюс на минус, минус на плюс - вроде бы нормальная вода.

- Ну тебя на фиг. У меня чуть сердце через горло не выпрыгнуло, а тебе - нормальная вода. Если ты морж - то давай я тебя еще разик оболью, а я больше не рискну ни разу.

- Ладно, пошли на солнышко.

Они вышли на пригорок, легли на горячий склон и подставили свои тела, покрывшиеся гусиной кожей жарким лучам хабаровского солнышка. Но лишь минут через десять они начали чувствовать, что отогреваются.

- Загораем? - послышался голос.

Шурик и Ионов дружно сели и, щурясь, уставились на обладателя голоса. Им оказался не кто иной, как Оскар.

- И как вам не жарко? - спросил Оскар. - Жара, все кругом потом обливаются, а вы загораете. Сильны.

- Все просто, Оскар, - пояснил Ионов. - Подходишь к скважине, обливаешься водой - и - кайф!

- Спасибо, - улыбнулся Оскар, - но я уж воздержусь. На прошлой неделе легендарный немец Штраух вздумал обливаться. Я сам его обливал, по его же просьбе. Я думал, он тут же умрет. Но он тут же не умер. И даже потом не умер. А только кляскал зубками в течение всего вечера и приговаривал, что я хотел его убить. А вы, что ли, обливались?

- Да. И с превеликим удовольствием.

- Ну и флаг вам в руки. Ну, я пошел.

- Погоди, - Серега Ионов встал. - Ну ладно, Шура, я пойду к себе. До вечера. На ужине встретимся.

Но встретились они еще перед ужином. В кабинете у доктора. У Шурика ручьем текли сопли, и голова раскалывалась от боли. Он вошел в кабинет к Петренко и увидал там Ионова, сидящего на кушетке и держащего под мышкой градусник.

Ионов, увидав Шурика, заулыбался, а Петренко воскликнул:

- Во! А вот и другой! Ну, входи, бери градусник.

Шурик взял градусник и сел напротив Ионова. Секунд десять они смотрели друг на друга ни говоря ни слова, затем дружно расхохотались.

- Ну, мы выступаем! - помотал головой Ионов. - Два дурака - пара. Начали день со взрывов, и заканчиваем его в лазарете.

- Серега, - перебил его Шурик, - давай, у кого больше температура поднимется, а?

- Давай, - кивнул головой Ионов. Оба сосредоточенно замолчали.

Доктор посмотрел на них и усмехнулся:

- Смотрю я на вас… Взрослые дяди…

- Не мешай.

Через пять минут градусники были извлечены. У Ионова было на термометре тридцать восемь и две, у Шурика тридцать восемь и девять.

- О! Серега, ты проиграл мне семь десятых!

- Я проиграл? Я выиграл у тебя семь десятых! Ты оказался на семь десятых хилее меня! А судя по твоим красным глазкам, то к вечеру ты вообще должен умереть.

- Сань, - повернулся Шурик к Петренко, - ты слышал, что он говорит? Это он загоняет меня в могилу. Саня, я сдаюсь на твою милость, уповая на твое милосердие. Положи меня в санчасть.

- Ясно, положу, - Кивнул головой доктор. - Ну и рожи у вас, я скажу. У тебя, Серж, глазики не лучше. И уж коли у вас пошло соревнование, то после ужина померяйте температуру еще раз. Сдается мне, что Серж быстро наверстает разницу. Так что, собирайтесь и ложитесь в санчасть. Чем скорее я начну вас лечить, тем лучше. Так что после ужина - милости прошу.

На следующий день к вечеру Шурику уже было лучше, но теперь его душил кашель. У Ионова же температура поднялась к утру и продолжала оставаться высокой.

После ужина их зашли навестить Макс, Мишин и Оскар Осауленко.

- Что, загремели в лазарет? - спросил Макс с издевкой. - Что же это у вас за болезнь такая? Тиф? Бубонная чума? Сибирская язва?

- Что ты, Макс, - растроганно сказал Шурик, - это у нас на нервной почве.

Очень сильно переживаем за твой сейф. Я по своей бесстыжести уже пошел на поправку, а вот Серега - ну очень тяжело переживает. Прямо знаешь - всю ночь бредил, кричал: "Макс! Макс! Верните ему сейф!" Переживает…

Макс болезненно застонал:

- Шура! Ты, такой гад, даже на смертном одре не можешь удержаться от того, чтобы не лить уксус на мои раны!

- Не могу, Макс.

- Так это вы взорвали сейф? - вступил в разговор Оскар Осауленко. - Вы знаете, у вас здорово получилось. Я под землей был, как раз у себя в инженерных сооружениях, вдруг - бумс - земля дрогнула. У меня в одном месте в тоннеле с потолка песок стал сыпаться. Я - бежать из-под земли. Выбегаю, а прямо мне навстречу идет Макс, такой грустный весь. Я ему - что случилось? А он мне - взорвался мой сейф. Я вчера так и не понял, в чем дело стало.