– Да, но как мне теперь объяснять… перевозку трупа? – с недоумением спросил майор Уиннет.

Мейсон бросил на него полный сожаления взгляд:

– Вам ничего, абсолютно ничего и никому не надо объяснять. Для чего, по-вашему, существует адвокат? Садитесь в мою машину. Предоставим сиделке направлять полицию по ложному следу.

Время близилось к полуночи, когда Перри Мейсон и Пол Дрейк вошли в здание городской полиции. При себе они имели подробное описание Марсии Уиннет и пачку ее фотографий.

– Понимаете, майор не хочет никакой огласки, – пояснил Мейсон сержанту Дорсету. – Несколько лет назад у нее уже был приступ амнезии, то есть потери памяти, и майор, естественно, боится, что это может повториться.

Сержант Дорсет, нахмурившись, глянул в лежавший перед ним журнал регистрации.

– К нам поступили сведения о женщине, которая соответствует вашему описанию. Амнезия. Так здесь и сказано. Но какое отношение можете иметь к этому вы, Мейсон?

– Я веду дела Уиннетов.

– Да уж, ведете, черт побери! – раздраженно воскликнул сержант.

Дорсет еще раз просмотрел журнал:

– Телекс из графства сообщает об убийстве человека по имени Гарри Драммонд. Сиделка миссис Уиннет это видела. Она и сообщила в полицию номер машины убийцы. Жены Драммонда.

– Вот как, – произнес Мейсон тоном, отражавшим лишь вежливый интерес и не более. – А теперь можем ли мы взглянуть на дело с амнезией? Майор очень беспокоится.

– Далее, – невозмутимо продолжал сержант Дорсет, – полиция графства задержала жену Драммонда. Та клялась, что убила, обороняясь, и что сиделка Уиннетов шантажировала ее. Сиделка, в свою очередь, назвала ее лгуньей. Вполне может быть: признавшись в убийстве, миссис Драммонд поставила себя в слишком трудное положение, чтобы обвинять кого-либо в шантаже. Как я понимаю, – заключил сержант – графство настолько удовлетворено раскрытием убийства, что с радостью умывает руки: все остальное их не волнует.

Мейсон в упор посмотрел на Дорсета:

– Слушайте, может, поделитесь со мной, какое отношение все это имеет к жене майора Уиннета?

Дорсет тяжело вздохнул.

– Хотел бы я, черт побери, это знать, – произнес он. Затем добавил со значением: – Но готов поставить сто к одному, теперь мы уже никогда ничего не узнаем.

– Спуститесь на нашу грешную землю, Дорсет, – сказал ему Мейсон. – Это убийство – дело графства. И конторе шерифа вряд ли понравится, если люди из города будут совать туда свой нос.

Дорсет согласно кивнул:

– Да, точно так же и с делом об амнезии. Вы преподнесли это как дело города. Поэтому люди шерифа не будут совать в него свой нос.

Сержант Дорсет бросил на адвоката мрачный, но не лишенный уважения взгляд.

Мейсон пожал плечами:

– Не вижу никакой связи между делом об убийстве и нашим делом. Тем более что у шерифа есть признание. Сейчас ясно одно: у вас находится жена майора Уиннета, страдающая серьезным нервным заболеванием. И если ей станет хуже из-за глупейших домыслов и догадок, вам придется горько пожалеть об этом, Дорсет. Так выдадите ее нам сейчас или мне применить subpoena[4].

– Сейчас, черт побери, сейчас, – торопливо пробормотал Дорсет. Сержант снял трубку телефона: – Пришлите ко мне дело об амнезии номер восемьдесят четыре в ночном рапорте. Немедленно, – приказал он.