Если она сейчас усядется за стол, то пиши пропало. Но Мотька живо смекнула, что к чему, и уже щедрой рукой накладывала на большущую тарелку всякие вкусности.

– Вот, тетя Тасечка, возьмите, попробуйте, что мы тут с мамой наготовили, – приговаривала она, неся тарелку к двери.

Тете Тасе ничего не оставалось, как последовать за ней. Когда она наконец ушла, все уже умирали со смеху.

– Ну, Матильда, ты даешь! – восхищенно кричал Костя.

– Да, ловко ты ее спровадила! – хохотала Людка.

Потом начались танцы, и вдруг опять раздался звонок.

– Наверное, она уже все слопала, – предположил Макс.

Я пошла открывать.

На пороге стояли… наша классная руководительница Клавдия Сергеевна и директриса Алиса Петровна.

– Здравствуй, Ася, – строго произнесла Лиса Алиса. – Что тут у вас происходит?

– У нас? У нас происходит день рождения, – пролепетала я в полном обалдении.

Тут в переднюю выглянули ребята.

– Заходите, пожалуйста, – сказала Мотька. – Вы пришли меня поздравить? – Глаза у Мотьки лезли на лоб.

Кажется, Лиса Алиса и Клавдюшка чувствовали себя не в своей тарелке.

– Заходите, садитесь, – радушно предлагала Мотька.

Они вошли и как-то бочком сели к столу. К счастью, единственную бутылку сухого вина, принесенную Максом, мы уже выпили, и Мотька на всякий случай выкинула ее в мусоропровод.

– Матильда, мы от души поздравляем тебя! – начала Клавдюшка и покраснела как вареный рак. – Мы, к сожалению, без подарка…

Первым сообразил, что к чему, Макс.

– Алиса Петровна! Как я понимаю, ваш визит вызван чьим-то доносом? – напрямик спросил он.

Алиса смешалась. Ее доверчивость уже не раз сослужила ей плохую службу.

– Гольдберг, что ты себе позволяешь? – слабым голосом проговорила она, уже понимая, что села в лужу.

– Неужели опять Дубова? – поинтересовался Вадик.

– При чем здесь Дубова? – вскинулась Алиса. – Мне на дом позвонили соседи, сказали, что у моей ученицы в доме черт-те что творится!

– Соседи? Какие соседи? – поразилась Мотька. – И откуда соседи могут знать ваш домашний телефон?

– Звонил какой-то мужчина…

– Вы спросили его фамилию, адрес?.. – допытывался Макс.

– Да, он сказал, его фамилия Аскольдов.

– Ага, это Верстовский! – сразу сообразил Макс.

– С чего ты взял? – спросила до сих пор молчавшая Клавдюшка.

– Как с чего? Его же у нас дразнят «Аскольдовой могилой»! Во дурак! Так себя выдать! Совсем безмозглый! Только на фиг ему это было нужно? – недоумевал Вадик.

– Да у него с Дубовой роман! – выпалила Мотька.

– Не может быть!

– Так ему и надо, кретину!

– А ты почем знаешь?

Все что-то кричали, хохотали, вопили. Очередная Лялькина пакость сорвалась.

Первым опомнился Макс.

– Алиса Петровна, Клавдия Сергеевна! Что же такое этот болван…

– Гольдберг! – одернула его Алиса.

– Хорошо, что же этот умник – против умника вы не возражаете? – вам сказал? Что мы здесь пьянствуем, разлагаемся морально, наркотики употребляем, да?

– Ну, примерно… – смутилась Алиса.

– И вы сразу поверили?

– Ну, не то чтобы поверила, но знаешь, как говорится, доверяй, но проверяй.

– Этот лозунг уже устарел, – тихо заметил Митя.

Тем временем, пока ребята выясняли отношения с руководством школы, мы с Мотькой и Машкой быстро убрали грязную посуду и накрыли стол к чаю. Матильда заварила чай, а я внесла тети-Липин торт.

– Алиса Петровна, Клавдия Сергеевна, попейте с нами чайку, – озорно блестя глазами, предложила Матильда. – И не вздумайте отказываться, я обижусь!

Алиса растерянно взглянула на Клавдюшку. Та пожала плечами.

– А почему бы и нет? – сказала она. – Вы уж извините нас, ребята!

– Да ладно! Кто старое помянет, тому глаз вон! – закричал Балабушка.

Короче говоря, через две минуты уже все, и учителя, и ученики, с упоением уплетали торт. Я заметила, что Вадик что-то шепчет на ухо Матильде. Она выслушала его, прыснула и выбежала из комнаты. Через минуту она вернулась с «Полароидом» в руках.

– Внимание! – крикнула Мотька. – Снимаю!

И вот уже из фотоаппарата вылезает карточка, где запечатлено мирное чаепитие с директором и классным руководителем.

После чая они засобирались домой.

– Алиса Петровна! Клавдия Сергеевна! Куда же вы? Оставайтесь с нами, в шарады поиграем! – кричал Макс.

Но они, видимо, решили, что это уж слишком, быстро простились и ушли.

– Они у вас клевые тетки, – заметил Костя. – Наша бы директриса ни за что бы не извинилась, скорее бы умерла.

– А у нас умрет не директриса! – воскликнул Вадик Балабушка. – Дубовой – не жить! И Верстовский тоже у меня попляшет!

– А вдруг это не он? – предположила Нинка. – Может, кто-то его подставить хочет?

– А кому это в кайф? – спросил Вадик.

– Я знаю! – заявила Люда. – Это Верка! Ее рук дело!

– Думаешь, Ляля-Фу ни при чем? – удивилась Мотька.

– Она бы побоялась. Она и так от нас бегает, – сообразила я. – Это Верка под нее сработала! Ясный перец! Верстовский за Дубовой бегает – это раз, на день рождения Матильда ее не пригласила, хотя она даже готова была пожертвовать Лялькой… Картина ясная!

– Пожалуй, ты права, – сказал Макс. – Интересно только, кто так тонко все продумал, назвался Аскольдовым, чтобы подозрения на Богдашу пало… Верке одной не под силу!

– Аська, вы же с Мотькой сыщицы, вот и разведайте, – смеялся Вадик.

– Делать нам больше нечего! – хмыкнула Матильда. – Кому еще торта?

Когда все гости разошлись, мы с Матильдой решили сразу все прибрать, чтобы завтра с утра, когда мы проснемся, у нас продолжался бы праздник. В комнате много цветов, в холодильнике остались разные вкусности, и впереди еще полный выходной день.

– Ну, ты довольна? – спросила я.

– А то! Еще как довольна! А что ты про маминого полковника скажешь?

Дело в том, что после театра тетя Саша с полковником заехали поглядеть, не очень ли мы безобразничаем. И остались вполне нами довольны. Полковник был высокий крепкий мужчина лет пятидесяти, с добродушной улыбкой, очень молчаливый. Зато тетя Саша при нем просто цвела.

– Да пока ничего сказать не могу, но вроде он вполне симпатичный.

– Вроде да.

– И маму твою, кажется, любит.

– Вроде да.

– Что ты все заладила «вроде да», «вроде да»?

– Просто не разобралась я в нем еще. Только рада, что живу отдельно!

– Понимаю!

Я мыла посуду, а Мотька вытирала и ставила по местам. Вдвоем мы довольно скоро управились.

– Ой, Аська, какой кайф! Уже все чисто, и столько цветов! Мне до сих пор только Феликс цветы подарил, а сегодня… И Костя, и Митя, и Вадька, и Макс…

– И Олег подарил тебе четырнадцать обалденных чайных роз, – напомнила я.

– Это особый разговор, – засмущалась Мотька. – Слушай, а ничего, что четное число?

– Нет, я слышала, что если больше десяти цветов, то можно.

– А какие красивые!

– Только надо на ночь их в ванну с водой положить, – вспомнила я.

Мы отнесли розы в ванную.

– Аська, ты спать хочешь? – спросила Мотька.

– Нет!

– Давай подарки посмотрим, а то я еще не видела их толком. Про миксер и духи я не говорю, это вааще! Фотоальбом очень даже пригодится, я в него израильские фотки вложу. Косыночка красивая!

– Это от Нинки?

– Да!

– А Олег тебе что подарил?

– Кроме роз, еще конфеты и кассеты для «Полароида». Здорово, а то они жутко дорогие.

– А Костя?

– Высокие стаканы. Я буду в миксере взбивать коктейли и наливать в высокие стаканы. Кайфец!

– Матильда, погоди, а что мы будем делать с Машкиной сахарницей?

– А чего с ней делать-то? Олег обещал ее завтра завезти.

– Уже сегодня! – напомнила я. – А на толкучку когда мы пойдем? Не следовало бы воскресенье пропускать. А то по будням она не всякий день там бывает.

– Верно! Надо бы завтра туда съездить. И Машку хорошо бы прихватить.