Курт.

Я мечтал о сотнях способов разорвать извращенца на части, но трус выбрал самый простой способ, когда почувствовал, что петля правосудия затягивается вокруг него все туже. Все, что я мог сделать, это сохранить нейтральный тон, когда спросил:

- Итак, ты начал вспоминать больше?

После того, как Джио вернули семье, он уже не был тем маленьким мальчиком, которого у нас забрали. Подросток, которого мы вернули, был озлобленным, отстраненным и жестоким.

Он также ничего не помнил о том, кем он был. Или кем были мы.

Даже Лука, его собственный отец, был забыт. Похититель стер воспоминания Джио, и их место заняли новые. Вернувшись домой, Джио заявил, что его зовут Ник и что он не был освобожден от своего похитителя. Нет, он искренне верил, что мужчина, с которым он жил, был его мужем и что у них были любовные отношения. Его преданность Курту, своему похитителю, была настолько сильна, что, когда Курт покончил с собой, вместо того чтобы предстать перед судом, Джио попытался сделать то же самое. Сказать, что мы все были потрясены, узнав, что Джио пытался покончить с собой не один раз, а дважды, после того как его спасли, было бы в высшей степени преуменьшением.

Джио потребовались недели, чтобы, наконец, вспомнить Луку и принять его тем, кем он был. И хотя это был хороший первый шаг, память Джио была, в лучшем случае, отрывочной. О своем пленении он помнил только отрывки, и какими бы ни были эти воспоминания, он не делился ими ни с кем, кроме своего психотерапевта. Врач заверил нас, что для человека в таком состоянии, как у Джио, такие провалы в памяти - это нормально… это был своего рода механизм преодоления. Хотя он не мог с уверенностью сказать, произойдет ли и когда именно, настанет день, когда стена, которую Джио воздвиг в своем сознании, чтобы отгородиться от жестокости, с которой ему пришлось столкнуться, может рухнуть.

Джио долго не отвечал, и я не давил на него. Я был просто рад чувствовать, что он нормально дышит в моих объятиях, а его кожа больше не кажется холодной.

- Не совсем, - пробормотал Джио. - Просто несколько случайных образов или обрывков разговора.

- Значит, когда Тэд дотронулся до тебя... - Начал я, но вынужден был остановиться, потому что при одной мысли о том, что Тэд пытался сделать с Джио, захотелось найти этого дерьмового золотого мальчика, чтобы задать ему еще одну трепку.

- Нет, - перебил Джио. - Это началось раньше. Он, эм, на самом деле помог избавиться от воспоминаний, произнеся мое имя. Но потом он положил на меня руки, и я просто...

- Ты просто что? - Мягко спросил я.

- Застыл, - прошептал Джио. - Папа и дядя Вон учили меня кое-каким приемам самообороны, но когда Тэд... когда он дотронулся до меня, я... я не мог пошевелиться.

По его голосу я понял, что Джио был сбит с толку и измучен. Будучи свидетелем многих его приступов паники, я знал, что его организм не выдерживает, когда адреналин покидает его. Я почувствовал, как он глубоко вздохнул, а затем еще больше расслабился, прижимаясь ко мне. Мне нравилось ощущать его вес на себе. Он был не слишком тяжелым, но и не слишком легким. В самый раз.

Правда, Кинг? Кто ты, Златовласка?

Мне удалось заглушить проклятия, которые я адресовал занозистому внутреннему голосу, и вместо этого сосредоточился на Джио. Его хватка немного ослабла, а дыхание выровнялось.

Я знал, что это значит.

И я понял, что мне нужно сделать.

- Джио, милый…

Блядь, нужно прекратить это делать. Я не мог припомнить, чтобы когда-либо обращался с нежностью к кому-либо из бесчисленных мужчин, с которыми трахался все эти годы, так какого черта я делаю это сейчас? Я дважды назвал его «милым» и был уверен, что еще называл его «малышом».

Вслух.

Черт.

- Джио, давай уложим тебя в постель, хорошо?

- Я не устал, - сонно пробормотал Джио.

Я усмехнулся и слегка выпрямился, но продолжал обнимать его.

- Тебе следует делать это почаще, - пробормотал Джио, уткнувшись мне в грудь.

Все тело напряглось от желания, когда его рот скользнул по ткани рубашки. Я практически видел, как его красивые розовые губы скользят по моей коже.

Я был так поглощен своей реакцией на прикосновение губ Джио, что не обратил внимания на его слова, пока он не сказал:

- Мне нравится.

- Что, например? - Спросил я, оглядывая комнату.

Его квартира не была особенно роскошной. На самом деле, с точки зрения обстановки, она выглядела как жилище любого другого студента колледжа. Я бы не удивился, узнав, что диван и другие предметы мебели были приобретены вместе с квартирой. Но, в отличие от других парней, учащихся в колледже, Джио, казалось, содержал свою квартиру в чистоте. Вокруг не валялось ни бутылок, ни банок из-под пива, а вместо постеров с автомобилями или женщинами с пышными бюстами на стенах висело несколько семейных фотографий в рамках, и все.

- Когда ты смеешься.

Я как раз собирался встать с намерением забрать Джио с собой, когда услышал эти тихо произнесенные слова.

- Что? - Спросил я удивленно, уверенный, что ослышался. Ему понравилось, как я смеялся?

Я недоверчиво покачала головой. В Джио было много такого, что имело для меня смысл, но было и столько же того, чего я не понимал. Его комментарий о моем смехе определенно относился ко второй категории.

- Может, я устал, - прошептал Джио, напоминая о конечной цели.

Я поднялся на ноги, потянув Джио за собой, но он уже был в полусонном состоянии и бился рядом со мной, как в воде рыба. Решение было простым. Я положил одну руку ему под колени и приподнял его. Джио сказал что-то, чего я не смог понять, а затем обнял за шею и прижался губами к тому месту, где плечо переходит в ключицу. К голому месту, где сходятся плечо и ключица.

Вот вам и простое решение - отнести молодого человека в спальню.

Не было ничего простого в том, чтобы буквально заполучить в охапку великолепного парня вместе с необходимым стояком, вдохновленным этим парнем, и быть не в состоянии ничего с этим поделать. К счастью, до спальни Джио было рукой подать. Я распахнул дверь плечом и направился к его кровати. Феттучини, стоявший прямо за мной, автоматически запрыгнул на кровать и свернулся калачиком в изножье еще до того, как я уложил Джио.

Пришлось повозиться, но мне удалось откинуть одеяло, прежде чем уложить Джио на простыни. Я почувствовал странную опустошенность, когда он вывернулся из объятий и повернулся ко мне спиной.

Возьми себя в руки, придурок.

Я опустился на колени рядом с кроватью, чтобы снять с Джио ботинки, а затем укрыл его одеялом. Я спохватился, уже собираясь наклониться и поцеловать его в висок. Я повернулся, чтобы уйти, но в тот момент, когда длинные пальцы сомкнулись на моих, замер. Я повернулся к Джио и был очарован, насколько наши руки разные. У него была безупречная бледная кожа и тонкие длинные пальцы. Мои, напротив, были загорелыми, мозолистыми и покрытыми татуировками.

Они должны были бы неправильно смотреться вместе… наши руки. Но я не мог отделаться от мысли, что, возможно, в том, как они подходят друг другу, было что-то такое, что просто… работало. Также было невозможно игнорировать тот факт, что по моей руке пробегал электрический ток. Что само по себе должно было заставить немедленно отпустить пальцы Джио.

Но этого не произошло.

Во всяком случае, я чуть крепче сжал его руку, а затем присел на корточки рядом с кроватью Джио. Его глаза были закрыты, так что мне не пришлось бороться с искушением затеряться в его тусклом взгляде. Мне не так повезло, когда дело дошло до его рта. Его губы были слегка приоткрыты, ровно настолько, чтобы подразнить мужчину.

Блядь, Кинг, соберись.

- Спи, Джио, - тихо сказал я. Я начал двигаться, но его пальцы тут же снова сжали мои.

- Спасибо, - пробормотал он. Его глаза все еще были закрыты, но, произнеся эти два коротких слова, он сжал губы.

Член дернулся в ответ. Все тело содрогнулось от желания, когда рот Джио снова приоткрылся, и его губы теперь блестели от влаги.