Мне далеко до неё, да. Но я стараюсь.

— А? — Бонни растерялся, тяжёлая аура горя и горечи слегка развеялась.

— Всего лишь мысли вслух. А возвращаясь к теме твоих гипотетических извинений — они бессмысленны, потому что мне бы в голову не пришло злиться. Ты всё сделал правильно. А ситуация, в которой оказалась я, является всего лишь последствием моих собственных эмоций и выборов.

Он отвернулся к окну и едва слышно признался:

— Я знал.

— Я знаю, — я улыбнулась ему. — Всё в порядке.

Он нервно хохотнул.

— Что в порядке?! Твоя алая нить была частью моего узора! Я…

— Ты — мастер Алых Нитей, — мягко сказала я. — Это твоя судьба, и она, как и моя, даётся не бесплатно. На твоих плечах лежит огромный вес, и чудо, что под этим весом ты ещё держишься за себя, не растворяясь и не ломаясь. И я не хочу, чтобы неуместная вина это изменила. Что бы ни случилось дальше, ты сделал всё правильно, Бонни. Мне не за что на тебя злиться.

Он моргнул на меня и фыркнул:

— Это твой способ заставить меня ненавидеть себя ещё больше?

Нет, ну скажите пожалуйста.

— Это мой способ сказать тебе правду и выпить с тобой на прощание. Я говорю тебе, что не злюсь; я говорю, что мои решения только мои, как и их последствия; не обесценивай мой выбор и меня.

Бонни помедлил, но тени, что набежали на его лицо, слегка развеялись.

— Я люблю тебя, — сказал он тихо и как-то немного беспомощно.

И снова, мне нечего было ему ответить.

**

**

Лишь покинув Академию, я позволила своей дежурной улыбке сползти с лица, а ресницам опуститься на мгновение, заменяя мир покоем привычной и уютной Тьмы-Под-Веками.

Времени оставалось немного, я чуяла, практически даже не фигурально, как Улыбающийся Кот дышит мне в шею, как его сила опутывает Академию, дотягиваясь до тех, на кого он ещё мог влиять — и их немало.

Я чувствовала, как дестабилизируется ментальная энергия, как один за другим идут вразнос слабые сознания, как захлёбываются в грязновато-узорчатой, похожей на нефть энергии малолетние недоделанные демонологи, которые понятия не имели, во что ввязывались, вызывая демонов по совету добрых взрослых. Немыслимое преступление, с моей точки зрения, но это дискуссионно; с другой стороны, они получат отличный урок.

Те, кто выживет.

Но, так это обычно и бывает. Не самый мягкий, но самый действенный тип педагогики. Сама проходила.

Сила меж тем звенела за спиной, закручивалась спиралями, захватывала всё больше разумов, подпитывая тонкую фигурку, стоящую на крыше главного корпуса… Ну то есть, этим он казался на основном слое бытия — худеньким, слегка болезненным юношей. Но тем, кто обладал способностью правильно смотреть, кто мог видеть моих пауков и слышать голоса деревьев, — таким существам Адан Найделл представал в совершенно ином свете.

Я сама, уходя, краем глаза успела полюбоваться на огромную, с пару домов размером, многохвостую, переменчивую, как вода, тварь, покрытую переливающимися в гипнотическом ритме, сгибающимися и сливающимися полосами. Облик твари менялся, но постоянно возвращался к котообразному — толстый полосатый кот с лоснящейся шкурой…

Технически, конечно, Улыбающиеся Коты из Бездны Безумия — это даже не то чтобы коты. У знати из этой Бездны не бывает постоянной формы, они не ограничены в обличьях и могут носить какое вздумается, как угодно долго. Но улыбашки ещё несколько поколений назад культивировали себе для отражений кошачье обличье как отличительный знак. Ну, и в качестве дани уважения какому-то человеческому магу, Бездну Безумия посетившему и сумевшему (или сумевшей?) встреченного кота именно таким обликом наделить. Что за личность проассоциировала этих существ с котами, вопрос отдельный, дискуссионный. Но дух Адана Найделла, не обученный контролировать свой облик, то и дело тёк в сторону кошачьей формы.

Это было одновременно завораживающее, пугающее и печальное зрелище.

Завораживающее — потому что все существа из Бездны Безумия паранормально прекрасны. Смертельно опасны, да, хищны, да, но никто на целом свете не смог бы отрицать, что плоды погружения в это измерения не зря становились во все века движущей силой искусства. В отличие от гротескных кошмарных уродцев, что порождены обрывками видений болезненно-угасающих разумов и живут на границе Бездны, существа из внутреннего круга, живые воплощения безумной разумности, представляют собой подлинный шедевр.

Слыхала я про нескольких творцов, которые доставали демонологические манускрипты и рисковали жизнью, вызывая высших существ из Бездны Безумия. Да, просто чтобы на них посмотреть. Говорят, если провести с ними время, рассматривая их и слушая их, искусство после будет носить отпечаток гениальности… Если выживешь. Но подлинные творцы редко бывают осторожны и практичны, когда доходит до их творчества, потому многие пытаются. Даже к императорской розочке стоит очередь из желающих — притом что уж разумный цветочек к безумной знати отношения не имеет и точно никого гениальностью наделить не может. Но многие поэты и художники, побывавшие в её компании, утверждали обратное; ей целых три поэмы посвящено, если что. И одна фреска.

Эти уж мне люди искусства и их впечатлительность.

Кто знает, работает это или нет, на самом деле. У меня было не так уж много возможностей сравнить; однако, знавала я одного такого. Подлинный гений, в лучшем и худшем понимании этого слова, он провёл целые сутки в компании Опаздывающего Кролика. Но стал ли он гением после общения с безумной знатью или всегда таким был — вопрос дискуссионный. Мне кажется, только очень специфических человек рискнёт жизнью, душой и разумом, только чтобы его искусство несло оттенок гениальности (которая не факт что даже будет оценена и оплачена по достоинству); вряд ли до чего-то подобного додумалась бы тривиальная личность.

Так что да, я наслаждалась зрелищем, потому что Адан Найделл в своём подлинном облике был ошеломительно прекрасен.

Но так же ошеломительно он был ужасен. Потому что только теперь, увидев его во всей красе, я осознала, насколько могущественным он успел стать. Ранее это увидеть не было возможности: он играл, дозируя и распыляя своё вмешательство, скрывая свои силы и от так называемых родителей, и от прочих игроков на поле… И только сегодня он, как и я, решил, что имеет смысл выложить карты на стол.

Наблюдая за ментальными щупальцами, опутавшими Академию, я прикинула, сколько разумов сегодня будут повреждены безвозвратно. И призналась самой себе: Адану нельзя позволять и дальше тут разгуливать.

Что напрямую вело к самой последней проблеме: мне было его жаль. Из всех невольных и побочных жертв в этой игре, то, что произошло с ним, выделялось абсурдной бессмысленностью. Для меня не секрет, что разница трактовок — главная причина глупых трагедий, и всё же данный случай даже слегка выступал из ряда прекрасного. И совершенно очевидно: Адан ни секунды не виноват в том, что с ним (из него) сделали. Однако, учитывая его текущее могущество, это в любой момент может стать проблемой окружающих. Которые тоже ничего ему не сделали, но попадут под раздачу просто как побочный ущерб в классических кольцах расходящихся кругов насилия.

Потому я решила для себя, что попытаюсь забрать Адана в Предвечную с собой. Рискованно, сломает игру Кану — но лучше, чем оставлять такое опасное, умное и непредсказуемое существо здесь. Опять же, когда все Найделлы окажутся вне игры, Дар-Кан сможет позволить себе побыть котом немного дольше; чтобы он там себе ни говорил и не думал, но ему это явно идёт на пользу.

Отдав последние мысленные команды тем паукам, что отвечали за отъезд “леди Канн”, я в последний раз оглянулась на огромную, будто бы сияющую клыкастую улыбку — и, легко оттокнувшись от земли, перелетела через ограду Академии.

*

Меня встретил глубокий снег, горный воздух и лес, полный громкой, приветливой тишины. Мягко ступая босыми ногами, слыша, как следы на снегу с хрустом зарастают за мной, оставляя ровную белоснежную поверхность, я смотрела на ослепительно-яркие зимние звёзды, на кроны заснеженных деревьев, на воплощение той Тишины, которая и есть я.