Впрочем, с этим тут у многих проблемы. Даже, казалось бы, у Школ и Гильдий, которым «по профилю» положено.
Или, как вариант, приближенные скрыли от императора эту информацию, чтобы не рисковать появлением новой фаворитки. В конце концов, не вызови он Сору сюда вместе со мной, мог и вовсе ее не увидеть до отбытия из Тверна в Варид — а это отбытие должно случиться уже ближайшей осенью!
На секунду я пожалел, что Сора не выдала себя за собственную дочь — зачем нам пристальный интерес императора к возможностям омоложения? Однако тут же понял, что мысль эта очень глупая. Во-первых, даже если сам Энгеларт по неведомым мне причинам не интересовался моей женой, кто-то из его окружения обязательно расспросил бы и выяснил, что Сорафия Боней бессменно стоит во главе Школы Цапли уже семь лет — и отчаянно помолодела три года назад. Зачем ложь, которая долго не продержится?
Во-вторых, интерес императора к омоложению тоже можно — и нужно — использовать нам на пользу. Я уже обдумывал, что делать, если кто-то из сильных мира сего обратится ко мне за исцелением. Данный случай ничем принципиально не отличается.
— Ваша внешность превыше всяческих похвал! — пораженно проговорил Энгеларт, не отводя взгляд от Соры. — Время как будто остановилось для вас!
— Увы, — сказала Сора, бестрепетно глядя на него. — Половина Тверна вам подтвердит, что я получила такие тяжелые раны, когда защищала свою Школу, что стала, напротив, выглядеть старше своего возраста, и пробыла в таком жалком состоянии четыре года. Мой муж Пророк исцелил меня волей Истинного Бога, и я стала казаться моложе. Это не моя заслуга, это милосердие Творца.
Насчет «старше своего возраста» — это Сора сильно загнула. Но, опять же, паспортов с датами рождения тут не водится, так что разоблачения мы не боялись. А вот преуменьшить способности Пророка на данном этапе считали необходимым.
— Поразительно… — пробормотал Император, продолжая глядеть на нее зачарованными глазами. «Телячьими», как сказал бы мой первый отец, выросший в деревне.
Тут в дело вступила императрица Вриенна.
— Великий мастер Боней-Коннах, безусловно, не только вам повезло, что вас коснулось чудо исцеления, но и всем нам. Я жаждала встречи с вами еще с тех пор, как его величеству пришло известие о беспрецедентном бое между Школой Цапли и Школой Иглы в городском квартале Тверна. Как вы видите, я и сама не чужда боевых искусств, хотя мне с вами и не сравниться. Не согласитесь ли вы принять приглашение на беседу у меня в покоях?
Сора искоса взглянула на меня, я едва заметно опустил веки. Про императрицу мы почти ничего не знали, — увы, несовершенство разведывательной сети! — а она представляла собой не такую уж малую политическую силу. Традиционно никакой государственной власти у этой дамы не было — но, как водится, кто-то за ней стоял. Кроме того, нынешняя жена императора была также матерью двоих из троих его детей (третий был сыном от «официальной» наложницы, она же «вторая жена») — это тоже значило немало. Поскольку информаторов из числа ее слуг и приближенных у Плессена пока не имелось, разговор с ней — возможно, единственный шанс получить данные из женской части дворца. Очень удачно, пусть Сора ее прощупает.
Раньше я бы сказал, что навыки светской беседы Алёны прихрамывают, и едва ли она сможет получить сколько-нибудь ценные сведения. Но теперь на стороне моей жены играл гигантский опыт Сорафии, и ее же привычка к самообладанию вкупе с навыком активного слушания — да, Алёне от нее достались не только вредные привычки. Так что можно было не волноваться: она узнает от императрицы побольше, чем узнал бы я по итогам разговора! Просто в силу того, что часть культурных отсылок все равно прошла бы мимо меня. Я, например, за семь лет так и не успел прочесть все шедевры древнеэремской литературы, которые должен знать тут по-настоящему образованный человек — а Сорафия за долгую жизнь успела, и еще сверх того.
Ну и в любом случае отказаться от приглашения императрицы — тот еще моветон. Великому мастеру это, пожалуй, сошло бы с рук… а может, и нет.
Так что Сора присела в местном варианте книксена.
— Благодарю за приглашение, ваше величество! Принять его — честь для меня!
После чего Вриенна увела мою жену. Часть собравшихся в зале придворных — в основном, женского пола — последовала за ними. Император же сказал:
— Глава Коннах, прошу вас в мой кабинет.
Настоящая аудиенция начиналась.
Глава 18
Аудиенция у императора — часть 2
Кабинет императора поразил меня пустотой и чистотой — как когда-то кабинет Сорафии. Вот только Сора, когда мы познакомились в этом мире, страдала исключительной близорукостью, почти слепотой, и делами занималась только через прокси — ассистентов. А у Энгеларта какое оправдание?
В этой пустоватой комнате мы оказались вчетвером: со стороны Энгеларта присутствовал его цензор Фиот Рохар, с моей стороны — Герт. Я не стал даже спрашивать, можно ли провести брата, просто показал глазами, мол, следуй за мной. Он дернул краем рта в подобии на улыбку и последовал, тем более, мы с ним заранее обсудили, как себя вести.
Если уж из моей «группы поддержки» исключили Сору, меньше всего я желал остаться вовсе без свидетелей. Кроме того, я последовательно продвигал Герта как заместителя по всем моим делам на всех уровнях — а выше уровня, чем император, просто нет. Да, если со мной что-то случится, Герт не сможет стать главой Школы Дуба, даже в качестве регента при Ульне: его не примут, он лишен внутренней энергии и не сможет стать настоящим мастером. Но пока я жив и здоров, мне жизненно необходим «второй номер», человек, которому я во всем могу доверять и который способен почти на все, на что способен и я сам, — и это Герт. Хотя он с этой моей оценкой не согласен и предпочитает скромничать. До сих пор.
Сам император уселся в деревянное кресло с подушкой, точно такое же, как везде в Империи. Я планировал в ближайшее время начать выпуск мебели на пружинах: нашел под это исполнителя, который работал над открытием в Тверне новой мастерской под эгидой коннаховской производственной лицензии. Но отладка производственного процесса для такой сложной штуки, как мягкая мебель, да еще в элитном сегменте, — дело небыстрое. Я понятия не имел, как скоро получится выйти на рынок с минимально жизнеспособным продуктом!
Однако приятно видеть, что мягкой мебели не знают даже во дворце. Хотя, казалось бы, чего проще: прикрепить эту несчастную подушку сразу к стулу. Но нет, то ли не додумались, то ли по какой-то причине сочли, что неудобно. Значит, рынок сбыта точно будет: придворные редко экономят на своем комфорте.
Больше никому усесться Энгеларт не предложил: Фиот Рохар стоял у него за спиной, мы с Гертом — перед ним. Спасибо хоть, опускаться на одно колено не требовалось, очень неудобная была бы поза для беседы.
Хотя так-то даже неплохо, что мы стояли, а не сидели. В драку вступать проще.
О делах мы сразу не заговорили. Сперва император вежливо поинтересовался, как дела в нашей Школе, скоро ли я сам рассчитываю получить высший ранг и какова вероятность, что кто-то другой в ближайшее время также станет мастером.
— Благодарю ваше священное величество за внимание! — поклонился я. — Мы надеемся, что в ближайшие несколько лет получим двух или трех молодых мастеров! — я имел в виду Тейла Якри, который уже, похоже, был на грани, и Лелу Он. Остальные подмастерья пока не дотягивали. — Увы, я не такой талантливый боец, каким был мой отец, или мой двоюродный брат до постигшего его несчастья. Если бы не помощь святого предка, я бы, вероятно, взял первый ранг только сейчас. Мой уровень внутренней энергии растет медленно, и я не рассчитываю на высший ранг еще лет пять или семь — по меньшей мере.
На самом деле мой уровень внутренней энергии рос даже медленнее, чем следовало бы. Мы с Сорой считали, что в этом виновато использование магии — и подлечивание магией. Хотя могли быть просто личные особенности: подопытных кроликов кроме меня по-прежнему не имелось! Мы проверили всю Твернскую резиденцию, личный состав обеих Школ, уделив особое внимание Герту — его я проверил двумя способами, и обычным, и тем, каким проверял юного Мариса в присутствии Черного Солнца. Ни одного мага. Пусто.
