– Как может не понравиться? Море, солнце и зарплата более чем достойная.

– А я у бати батрачил. К слову, у него не забалуешь… – ровным тоном отозвался Игорь, задерживая взгляд на моем запястье.

Парень с задумчивым видом рассматривал мой браслет. Отчего-то я так и не смогла его снять.

– Красивый браслет. – Игорь сосредоточенно смотрел мне в глаза.

– Ага. Случайно увидела в одном ломбарде…

– Серьезно? Я думал, в ломбардах никому не нужное старье продают, – с искренним негодованием сказал он.

Я коротко усмехнулась, зная, что семья Олейников привыкла отовариваться в магазинах типа «ЦУМа».

– На самом деле, там много всего. По весне я познакомилась с хозяином одного пристанища коллекционеров, и до сих пор получаю от него новостную рассылку, – вставила я, лишь бы поддержать не особо клеящийся разговор.

В этот момент ребята из компании Олейника вновь достаточно энергично напомнили нам о своем присутствии.

– Ну ладно. – Я поднялась, отмечая, что уже окончательно стемнело. – Мне пора возвращаться. Да и тебе пора к своей компании…

– Да, но я провожу тебя до ворот.

– Игорь, что тут идти… – Я резко замотала головой.

– Да брось. По ночам полно алкашей. Через две улицы живет даже буйный. Как нажрется, Марлезонский балет отдыхает…

Не обращая внимания на мой протест, Олейник увязался следом.

– Только, Роза, у меня просьба. – Он нервно рассмеялся. – Не говори родителям, что меня встретила. Для них я чинно отдыхаю в ресторане на Патриках.

Я вопросительно выгнула бровь.

– Мать не любит подобных сборищ: девочки, алкоголь… А я планирую у Арсена оторваться.

– Не скажу, – сухо заверила его я.

Из сгустившихся сумерек выплыла луна, принеся с собой пугающие шорохи и странные звуки. Глаза, привыкнув к мраку, начали различать темный бархат неба между ветвями. Однако каждый шорох все еще заставлял меня вздрагивать.

Вдруг сердце подскочило к горлу, когда дорогу нам преградил обрюзгшего вида мужик.

– Пару сотен не найдется, молодежь? – Он сложил ладони в наигранном смирении, оправляя грязную рубаху на полном животе. – Я за вас помолюсь…

– Не найдется. Прекращай бухать, и деньги будут, – холодно отбил Олейник, подталкивая меня вперед.

– Че такой борзый? Я что, много прошу? Не жлобься… Вон на какой тачке гоняешь… – Я поежилась, услышав его надсадный смех. – Ну выручи по-братски. Хоть пятьсот рублей…

– Устройся на работу, лентяй! – крикнул ему Игорь, после чего шепнул мне на ухо: – Роз, лучше ускориться. Я тебе про этого придурка говорил… – По коже разлился озноб, когда я уловила в голосе Игоря напряжение.

Я и сама уже находилась на взводе и начинала паниковать. Этот мужчина был откровенно маргинального вида, и, тошнотворно улыбаясь, продолжал идти за нами следом.

Выдохнув с облегчением, когда впереди показался коттедж Олейников, я в очередной раз обернулась и вдруг выхватила отблеск чего-то металлического у маргинала в руках.

Заточка? Нож?!

– Игорь… – Все внутри меня заледенело от ужаса.

Замахнувшись этим, он шел прямо на нас.

Только сейчас я отметила, что он гораздо выше и здоровее моего спутника, а еще явно под чем-то… Не было ни тени разума на его перекошенном ненавистью и презрением лице.

Нервно моргая, я перехватила испуганный взгляд Игоря, отмечая, как он побледнел, и вот здесь мне реально стало жутко.

Где-то на подкорке сознания пронеслось – Олейник не умеет драться. Он из тех, кто привык решать конфликты дипломатическим путем, а не кулаками. Игорь открыл рот, но из него не вырвалось ни звука.

Секунда… две…

Они тянулись непростительно медленно… страшно.

У меня вся жизнь пронеслась перед глазами, пока этот уголовник с остекленевшим, одурманенным взглядом двигался на меня…

Мамочка…

Она ведь не переживет еще одной потери…

– У-у… какая… – Он гадко усмехнулся, поправляя брюки на причинном месте.

По подбородку маргинала стекала дорожка прозрачной слюны. Это зрелище заставило меня внутренне содрогнуться. Я попыталась заорать, однако голосовые связки не сработали – из горла вырвался лишь жалкий надсадный хрип.

– Иди-ка сюда… сладенькая… – прохрипел он, сверкнув пожелтевшими зубами.

По телу неслись потоки губительной дрожи, меня выворачивало наизнанку от животного страха, парализующего все мое существо. Я ног своих не чувствовала, пока он приближался…

– По-жа-лу… – Перед глазами плыло.

Я не уловила момент, когда Игорь, оттолкнув меня, вылетел вперед. Не удержав равновесие, я упала на землю и взвыла… ультразвуком взвыла, уловив тот самый миг, когда маргинал замахнулся на Игоря ножом. Олейник попытался перехватить его руку, но не успел…

Это был точный боксерский удар куда-то в подреберье. Я на инстинктивном уровне уловила запах крови, заорав еще отчаяннее в надежде, что нас услышат…

– А я ведь по-хорошему просил. – Урод нервно рассмеялся. – Жлобье малолетнее… пятьсот рублей дядьке зажали… – Он забрался на Олейника, полностью его обездвиживая.

Игорь тихо заматерился, предпринимая новую попытку дать отпор, тогда мужик наотмашь ударил его по лицу. Он застонал и, кажется, потерял сознание. Белоснежная футболка на глазах приобретала красный оттенок…

В воздухе уже распространялся металлический кислый запах. Меня подбрасывало от конвульсий, прошивающих застывшее посреди дороги тело.

Словно в замедленной съемке я наблюдала, как окровавленная рука с ножом замахивается еще раз…

«Господи, да он же его так до смерти забьет!» – вспыхнуло под оглушающий рев крови в ушах. Из-за меня. Из-за моей тупой вылазки на реку. Прогуляться захотела… Дура!

Я с отчаянной силой дернулась вперед и впилась в руку мужика ногтями. Не ожидал. Секундное преимущество…

Где-то далеко позади послышались голоса или… это у меня в голове уже размножился целый оркестр?

Я выбила нож из окровавленной руки монстра и принялась царапаться и лягаться. Ужас всего происходящего ослеплял, заставляя сердце отчаянно биться о ноющие ребра. Только бы Игорь сделал хоть что-нибудь… Главное, не сдаваться… Не прощу себе, если с ним… из-за меня…

Я понимала, что долго не продержусь, и надежда была слишком призрачной, слишком эфемерной.

И я не ошиблась.

Уже в следующую секунду меня отшвырнуло в сторону, а голову пронзила такая острая боль, что я чудом не потеряла сознание. И снова эти голоса… Голоса, переходящие в крики… Какое-то мельтешение. Лай собак?

Дрожа в ожидании нового удара, я закрыла голову руками, борясь с накатывающими волнами ужаса, страха за жизнь Игоря и тошноты. Потому что перед мутнеющими глазами стояла кровь. Много крови. И его затухающие стоны отдавались набатом в сердце. Дышать становилось нечем.

Господи, только не это… Нет. Нет. Нет.

Сюрприз.

Эхом насмешки рассыпался в голове мамин голос.

– Девушка… девушка! – Кто-то тряс меня, словно тряпичную куклу, а я не чувствовала ничего, кроме гула крови в висках.

– Парня надо срочно в больницу…

Пространство вокруг опасно вращалось, мчалось, будто ракета – я не понимала, как это остановить. Дурацкая гравитация засасывала меня в черную дыру…

– Доченька моя… Милая… – Я слышала срывающийся мамин голос. – Доченька, ты меня слышишь?

– Ма-ма… – шептала я, силясь открыть глаза. – Мама, где Игорь? Что с ним?! – пересохшими губами спросила я, леденея от ужаса.

– С ним… все будет нормально… Сережа оказал ему первую помощь. Они с Вовой и Наташей сами повезли его в больницу. Главное, не потерять драгоценное время. Скорая скоро приедет… Милая… Только не делай резких движений… Погоди…

– Мам, со мной все в порядке… – Я попыталась присесть и вдруг заметила собравшихся вокруг нас людей. – Зачем мне скорая?

Протянув руку, мама аккуратно прошлась кончиками пальцев по моей голове, которую моментально прострелила острая боль.

– Надо в больницу, – отрезала она, всхлипывая. – Роза, ужас-то какой… Я с улицы услышала твой крик… Пока сообразили, куда бежать… Нашли вас… – Мама снова зашмыгала носом. – Спасибо ребятам, что спугнули этого ублюдка… – Она кивнула в сторону двух парней, которые стояли в нескольких метрах от нас, озадаченно переглядываясь.