– Это не может кончиться хорошо, – задумчиво сказала Анн Бритт.

Валландер бросил на нее быстрый взгляд:

– А кто сказал, что это должно хорошо кончиться?

Они проехали Ландскруну и приближались к Мальмё. Их обогнала на большой скорости машина «скорой помощи» с голубым маячком и включенной сиреной. Валландер почувствовал усталость. Он даже сам не мог бы объяснить почему, но ему вдруг стало очень жалко женщину, сидевшую рядом с ним. Ей предстоит много раз пересматривать свои взгляды на работу полиции. И если она не сверхчеловек, тяжелых разочарований ей не избежать.

В этом он был уверен.

Еще Валландер думал, что все, что он о ней слышал, по-видимому, соответствует истине. Она напоминала ему Мартинссона в первый год после окончания Школы полиции. Он приехал работать в Истад, и поначалу все к нему настороженно присматривались. Сегодня он – один из лучших следователей.

– Завтра еще раз подробно все обсудим, – сказал он, пытаясь ее подбодрить. – Где-то же должна быть щель в стене.

– Хорошо бы ты был прав, – сказала она. – А то доживем до времени, когда и убийство не будет считаться преступлением.

– Тогда полиция устроит революцию, – улыбнулся Валландер.

– Шеф полиции на это не пойдет.

– А мы выберем момент, когда он будет обжираться на каком-нибудь представительском банкете за границей.

– Ну, тогда в подходящих моментах недостатка не будет, – согласилась она.

Разговор окончился сам по себе. Валландер свернул на кольцевое шоссе, сосредоточился на управлении и больше ни о чем не думал.

Когда они выехали на Е-65, у Валландера почему-то возникло странное чувство – что-то не так. Анн Бритт склонила голову на плечо и, казалось, дремала. Сзади никого не было.

Он напрягся. «Неверный ход мыслей, – подумал он. – Я радуюсь, что нас никто не преследует, вместо того, чтобы попытаться понять: а почему нас никто не преследует? Если Анн Бритт права, а у меня нет никаких оснований в этом сомневаться, кто-то и в самом деле ехал за нами чуть ли не от здания полиции в Истаде. Что случилось? Почему они прекратили слежку?»

И тут Валландер вспомнил про мину в саду фру Дюнер.

Он резко затормозил, включил аварийную сигнализацию и свернул на обочину. Анн Бритт проснулась от резкой остановки и сонно уставилась на него.

– Выйди из машины, – сказал он.

– Зачем?

– Делай как я сказал! – заорал он.

Она сбросила ремень безопасности и выскочила из машины раньше него.

– Отойди в сторону.

– Что случилось? – спросила она, поглядела на работающий на холостом ходу мигающий автомобиль и поежилась от холодного, порывистого ветра.

– Не знаю, – буркнул он. – Может быть, и ничего. Мне не понравилось, что никто за нами не едет.

Ему даже не понадобилось ничего объяснять – она сразу поняла, что он имеет в виду. Из нее выйдет прекрасный полицейский, подумал он. Она умна, мгновенно схватывает, умеет приспосабливаться к неожиданным ситуациям. Но самое главное – впервые за много лет он чувствовал, что ему есть с кем поделиться своим внезапным страхом. Именно сейчас, на обочине дороги вблизи поворота на Сведалу, он понял, что бесконечное хождение по берегу Скагена наконец-то закончилось.

Впрочем, Валландер сохранил присутствие духа в достаточной степени, чтобы не забыть в машине телефон. Он набрал номер Мартинссона.

– Он решит, что я сошел с ума, – сказал он Анн Бритт.

– А что может случиться?

– Не знаю. Но тот, кто закапывает мины в саду, вполне может добраться и до машины.

– Если это те же люди.

– Конечно. Если это те же люди.

Мартинссон взял трубку.

– Это Курт. Я стою на Е-65 у поворота на Сведалу. Пожалуйста, позвони Нюбергу и попроси его приехать.

– А что такое?

– Хочу, чтобы он осмотрел мою машину.

– Если что-то с двигателем, лучше вызвать эвакуатор, а не Нюберга, – удивился Мартинссон.

– Мне сейчас некогда объяснять, – начиная злиться, произнес Валландер. – Сделай то, о чем я прошу. Скажи Нюбергу, чтобы он взял что-нибудь из своих причиндалов. Мне нужно определить, не спрятана ли в машине бомба.

– Бомба?!

– Ты слышал, что я сказал.

Валландер нажал кнопку отбоя и покачал головой.

– На его месте я бы прореагировал так же, – сказал он, успокаиваясь. – Звучит абсолютно дико – мы стоим посреди ночи на обочине и подозреваем, что машина заминирована.

– А это так?

– Не знаю. Надеюсь, что нет. Но не уверен.

Прошло не меньше часа, пока приехал Нюберг. Валландер и Анн Бритт совершенно промерзли. Валландер уже приготовился выслушать сварливые тирады Нюберга – легко можно было представить себе, что наговорил ему Мартинссон. Но Нюберг был на удивление спокоен и собран.

Валландер, не обращая внимания на протесты Анн Бритт, затолкал ее в машину Нюберга – греться.

– На переднем сиденье лежит термос, – сказал Нюберг. – Кофе, наверное, еще не остыл.

Он повернулся к Валландеру. Из-под плаща торчала пижама.

– Что с машиной?

– Я надеялся, что ты сможешь ответить на этот вопрос. Может быть, и ничего.

– Что я должен искать?

– Не знаю. Единственное, что я знаю: минут тридцать машина была без присмотра. Запертая.

– А у тебя сигнализация есть?

– Ничего у меня нет. Машина дряхлая, вряд ли у кого возникнет желание ее украсть.

– Продолжай.

– Значит, тридцать минут. Когда я завел мотор, ничего не произошло, все было нормально. Отсюда до Хельсингборга километров сто. По дороге мы останавливались и пили кофе. Не заправлялись – я еще по дороге туда залил полный бак.

– Вообще-то мне лучше не лезть, если ты подозреваешь, что машина в любую минуту может взлететь в воздух.

– Я думал, бомбы взрываются, когда поворачиваешь ключ в замке зажигания.

– Теперь можно управлять взрывом как угодно, – махнул рукой Нюберг. – Это может быть все что угодно: часовой механизм, химическая реакция, дистанционное управление.

– Может быть, и в самом деле лучше не трогать.

– Может быть. Но я все же посмотрю. Ты мне ничего не приказывал, я делаю это добровольно.

Нюберг достал из багажника мощную лампу. Анн Бритт вылезла из машины и протянула Валландеру чашку кофе. Нюберг лег на землю и осветил днище. Потом встал и дважды медленно обошел мигающую машину.

– Мне кажется, я сплю, – пробормотала Анн Бритт.

Нюберг остановился возле открытой водительской двери. Держа в руке лампу, он заглянул внутрь. Мимо прошел перегруженный автобус с польскими туристами – наверное, ехали на паромную пристань. Нюберг сунул лампу в карман и подошел к ним.

– Я не ошибся? – спросил он. – Ты ведь сказал, что залил полный бак по дороге в Хельсингборг?

– В Лунде, – подтвердил Валландер. – Под завязку.

– А потом поехал в Хельсингборг? А оттуда – сюда?

Валландер посчитал в уме.

– Не больше ста пятидесяти километров, – сказал он и заметил, что Нюберг нахмурился. – А что такое?

– А у тебя счетчик исправен?

– Не жаловался.

– Сколько литров вмещает бак?

– Шестьдесят.

– Тогда объясни мне, почему счетчик показывает всего четверть бака.

Валландер сначала не понял, что имеет в виду Нюберг, но когда понял, то похолодел.

– Кто-то вылил бензин, – сказал он. – Машина жрет меньше десяти литров на сотню.

– Давайте-ка отойдем метров на десять, – предложил Нюберг. – Я и свою машину отгоню подальше.

Машина Валландера по-прежнему мирно подмигивала. Ему показалось, что ветер усилился. Мимо проехала еще одна машина с польскими номерами. Нюберг, отогнав машину, подошел к ним.

– Если кто-то выкачивает бензин, он делает это, чтобы освободить место для чего-то другого. В бак вполне могли заложить взрывное устройство с химическим детонатором. Бензин медленно разъедает изоляцию – и происходит взрыв. У тебя большой расход на холостом ходу?

– Нет.

– Тогда оставим здесь машину до утра, – сказал Нюберг. – Вообще-то следовало бы перекрыть шоссе.