С той ночи с Камом моё либидо проснулось, как медведь после долгой спячки — голодный и злой. Одна рука скользнула ниже, в то время как другая потянулась к крану, делая воду теплее.

Может, получится уговорить кого-то из них остаться сегодня на ночь… или даже больше одного.

От этой мысли я просунула руку между ног и почувствовала, насколько я влажная — просто от фантазии о них.

А Кай и Кам согласились бы поделить меня одновременно?

Я могла лишь представить, как это выглядело бы. Образы закружились в голове, и я довела себя до оргазма. Это не заняло много времени — и, держу пари, в реальности тоже не заняло бы. Мой мозг уже прокручивал варианты, как склонить их к ночёвке. С ухмылкой я выскочила из душа и потратила около часа, приводя себя в порядок.

Я завила свои длинные рыжие волосы так, чтобы они спадали на плечи крупными волнами, и выбрала естественный макияж. В шкафу было платье, которое я давно хотела надеть, но всё не находилось повода. Достав его, я провела рукой по мягкому белому хлопку, любуясь весёлым узором из жёлтых лимонов с зелёными листьями. В чистом духе середины века платье плотно облегало фигуру, словно корсет, до талии, а затем слегка расширялось, доходя примерно до середины икры. Надев его через голову, я шевельнулась, опуская ткань, и прошептала заклинание — платье сжалось на груди, будто молния сама застегнулась. Даже не представляю, как человеческие женщины выживают без магии.

Подправив грудь, я изучила себя в ростовом зеркале, и на губах расплылась тёмная улыбка. Я чувствовала себя потрясающе. Самооценка у меня никогда не была низкой, несмотря на все старания Брайса, но в последнее время… будто дополнительный бонус сверху. И не нужно быть прорицателем, чтобы понять, почему.

Не успела я снова погрузиться в приятные мысли о своих магах, как дальний грохот заставил меня подпрыгнуть.

Ох, чёрт. Который час?

Я резко обернулась к будильнику — и да, две минуты до часа.

Блядь.

Быстро проведя блеском по губам, я услышала угрожающий рёв приближающихся плохишей, и желудок радостно перевернулся. Я вылетела из комнаты и понеслась вниз по ступеням как раз вовремя, чтобы услышать хруст гравия. Проведя руками по платью, я вдохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Заставив себя идти как нормальный человек, а не пятилетний ребёнок, объевшийся сахара, я направилась к двери — ровно в тот момент, когда в поле зрения ворвался Кай с волчьей ухмылкой, озаряющей его прекрасное лицо.

Сетчатая дверь распахнулась — он магией убрал преграду между нами, обнял меня одной рукой и сжал за талию так, что я захихикала. И, конечно же, он обязательно начал снова нюхать мою голову.

— Привет, Росточек. Надеюсь, ты готова к лучшему мясу в своей жизни, — сказал он, отступая с подмигиванием.

Чёрт возьми.

Я даже не успела выдавить ответ, как момент разрезал голос Слоана:

— Двигайся, пушистик. У меня руки заняты.

— Веди меня к моей станции творения, Росточек, — Кай схватил меня за руку, и я рассмеялась, утаскивая его через дом, пока остальные следовали за нами.

— Это моя кухня, чувствуйте себя как дома. Можете пока сложить вещи на стол, если хотите, — предложила я, оборачиваясь ко всем. Чёрт… мой дом внезапно стал куда меньше с этими четырьмя внутри.

Слоан подошёл к столешнице и начал выгружать то, что держал в руках. Мой взгляд скользнул за его движением, и я уже собиралась помочь ему, как вдруг на меня легла огромная тень.

Папочка пришёл домой.

Ха-ха-ха, я схожу с ума. Но серьезно. Он здесь.

— Маленькая ведьмочка, ты выглядишь так, что пальчики оближешь. — Глубокий тембр Кама заставил меня мгновенно сжать бедра. Он развернул меня к себе, положив руки на талию и бесстыдно ощупывая взглядом мою фигуру. Я же поглядывала на него из-под ресниц с дерзкой ухмылкой.

Раз уж мы так открыто оценивали друг друга, я не стала торопиться и вовсю пялилась на него. Красно-черная клетчатая рубашка плотно облегала его грудь и плечи, рукава были закатаны до локтей, открывая татуированные предплечья — и, боги, какое же это было зрелище. Черные джинсы дополняли образ. Сука, как же он был хорош. Кам прочистил горло, ловя мой взгляд, и самодовольно улыбнулся. Он прекрасно знал, что он чертовски горяч. Он хороший «папочка», мне не стоит его злить. Пфф, как же.

— Сойдет, — невозмутимо бросила я, отворачиваясь на долю секунды, но он тут же перехватил мое запястье и прижал меня спиной к своей груди. В его глазах сверкали негласные обещания, и я клянусь луной, мне безумно хотелось узнать, что скрывается за каждым из них. Желательно — будучи голой. Наклонившись к моему уху, он прошептал:

— Уже в игры играешь, детка? У нас впереди долгий день, но даже не думай, что я не перекину тебя через колено прямо при всех в этой комнате, если ты продолжишь вредничать и пытаться вывести меня из себя. Это платьице задрать — пара пустяков.

Мне потребовались почти все силы, чтобы подавить дрожь, готовую охватить всё тело от его угрозы. Моя внутренняя ведьма так и подмывала сказать какую-нибудь дерзость, а задница прямо-таки умоляла о его руках, но нет. Как бы сильно мне ни хотелось поиграть с ним, лучше сделать это позже, когда нам не придется останавливаться.

Отпустив меня, он отступил на шаг, вызывающе выставив руки вперед, а на его красивом лице расплылась широкая улыбка. Я прищурилась и послала ему воздушный поцелуй, но Фишер перехватил невидимый жест в воздухе и притворился, что съел его. Погладив живот после такого «сытного» перекуса, Фиш толкнул Кама в грудь:

— Моя очередь, БДВ (Большой и Добрый Великан). Иди пограбь каких-нибудь горожан или типа того.

На мгновение в комнате воцарилась тишина — мы все замерли, а потом просто взорвались от хохота.

— Опа, ты у нас теперь юморист? — выдавил Кам сквозь смех. Кай и Слоан ржали вместе с нами. Спор о том, какие специи использовать, закончился в пользу удачного подкола. Судя по тому, как все сначала опешили, я поняла, что мой «гуппи» обычно не шутит. Мне стало немного грустно, но в то же время радостно, что рядом со мной он чувствует себя достаточно комфортно, чтобы немного расслабиться.

— Но БДВ не грабит! Он Добрый. В этом вся суть, бро, — вставил Кай, решив просветить друга. Фишер отодвинул стул, приглашая меня сесть. Я подчинилась, и он уселся рядом.

— Ну, в его-то случае, — парировал Фиш, указывая на Кама, — «Д» значит «Долбаный». Большой Долбаный Великан. Ему это больше подходит. — Даже когда смех грянул снова, его взгляд оставался прикован к моему. Я улыбнулась ему, пока он проводил рукой по своим густым кудрям.

— Привет, милая, — прошептал он, покраснев; эти слова предназначались только мне. Боги, какой же он милашка.

— Привет, гуппи, — ответила я, и он покраснел еще гуще. Не долго думая, я схватила его за руку и переплела наши пальцы. — Я рада, что ты здесь, — призналась я. Наклонившись, я запечатлела поцелуй в уголке его рта. Когда я начала отстраняться, он подался вперед и обхватил свободной ладонью мой затылок, снова притягивая к себе.

Целоваться с Фишером было сущим наслаждением. Его поцелуи, хоть и были интенсивными, ощущались основательными и неторопливыми. Он никогда не спешил; его язык скользил, сплетаясь с моим в танце, который ясно давал понять: когда дело дойдет до чего-то более серьезного, это будет похоже на взрыв бомбы. Он поглотил стон, который сам же и выудил из меня. Его глаза цвета темного дуба искрились, когда он отстранился, прикусив нижнюю губу.

Кто-то деликатно (или не очень) кашлянул. Я повернула голову к мужчинам позади нас — похоже, все трое «залипли» на этот момент так же сильно, как и мы. Теперь уже мои щеки запылали, и именно в этот миг бабуля решила эффектно появиться. Ну разумеется.

— Простите, я немного опоздала. Нужно было закончить разговор с моим инструктором по танцам, — крикнула она с заднего крыльца, и я нахмурилась. Каким еще инструктором?