Я проверяю свои сообщения и вижу множество пропущенных звонков. Два пропущенных звонка от Денис Соколова, один в одиннадцать и еще один ближе к полуночи, за которыми последовали два сообщения от него, в которых он спрашивал, где я, и просил меня перестать валять дурака. Также есть сообщение от Никиты, в котором он спрашивает, все ли у меня в порядке.

Алина, ты где? Денис сказал, что видел тебя пьяной ночью с незнакомцем!

Этот козлина донес на меня. Только Никитиных вопросов мне сейчас не хватало.

Я дома, со мной все отлично, Ник, это было просто свидание. Перестань волноваться!

Я не отвечаю на сообщения Дениса. Мое местонахождение его не касается. Он может уточнить его у Никиты, если его это так беспокоит. Внезапно у меня в животе начинает тревожно крутить. О-о-о. Мои внутренности скручиваются в болезненные узлы, как будто кто-то сжимает их, как промокшее полотенце, пытаясь выжать воду. Я вскакиваю с кровати и мчусь в ванную как раз вовремя.

Шесть часов спустя Оля, Паша и я сидим в кафешке недалеко от нашего дома.

- Это плохо, не поймите меня неправильно, но смешно, - говорит Оля, потягивая свой молочный коктейль.

- Он бы все равно переспал с тобой, если бы ты осталась, - добавляет Паша, жуя с открытым ртом. - Чтобы отбить у нас желание трахаться, нужно больше, чем рвота или сопли.

Я морщу нос.

- Ты знаешь, у меня почему-то не было настроения заниматься сексом с тошнотой и рвотой.

- Я бы просто не стал тебя целовать, - пожимает он плечами. - Но в остальном все в порядке

Оля фыркает:

- Типичный мужик. Им все равно, они могут и не целоваться! Лишь бы вагина была доступна.

- А твоя всегда доступна, да, Оль? - поддразнивает он, и она бросает в него салфеткой.

- Так что же случилось сегодня на работе, Паш? - спрашиваю я, как бы невзначай меняя тему.

Он закатывает глаза.

- Ты имеешь в виду, что случилось у Дениса Соколова? Нет смысла делать вид, что тебе интересно что-то другое.

- Ну и? - говорю я.

- Ну, ты не одна страдаешь с похмелья. Сегодня утром шеф выглядел довольно уставшим, - говорит он, отправляя в рот картошку. - Я слышал, Петра Ивановича вообще вырвало в туалете на работе.

- Меня стошнит, если ты будешь продолжать есть с открытым ртом, - огрызаюсь я.

- Если ты хочешь, чтобы я был твоим шпионом, - продолжает он. - Тебе придется принимать меня таким, какой я есть.

- Выкладывай, - говорю я, морщась.

- По-видимому, прошлой ночью Соколов пользовался вниманием у многих женщин, не только у тебя. К нему клеилась какая-то модель и вроде как он ушел домой вместе с ней. Но это по слухам.

Я снова борюсь с позывами к рвоте. Только я начинаю радоваться, что у нас может что-то получится, когда Денис смотрит мне в глаза так, словно я самый важный человек в мире. Как я сразу слышу, что он флиртует с первой встречной. Вот и все. Больше никаких колебаний, никаких фантазий и, конечно, никаких планов на будущее с ним. Я должна двигаться дальше.

Алина

Суббота. Я жду маму и Марину у метро.

После насыщенного дня мама объявила, что хочет заехать ко мне домой и выпить чашечку чая. Я понимаю, что она задумала. Ей любопытно, и она хочет осмотреть мою квартиру, чтобы убедиться, насколько там чисто.

Мы заходим в квартиру.

- Всем привет, - неуверенно крикнула я через дверь, чтобы предупредить о нашем присутствии.

Никто не ответил, отлично!

- Аня спит, поэтому не шумите.

- До сих пор спит? - губы мамы сжались в тонкую линию. - Покажи нам свою комнату тогда.

- Почему бы вам не присесть, а я заварю вам чайку?

Я проводила маму в гостиную, когда я уйду на кухню, она наверняка будет досконально изучать пространство на предмет всякого, по ее мнению, дурного. К счастью, я не забыла спрятать книгу Оли «101 Потрясающая сексуальная игра».

Мама с отвращением смотрит на наш диван и склоняется над ним, как будто боится что-то подхватить. Я возвращаюсь с тремя чашками чая и миской с конфетами в руках.

- Тут тебе пришли письма.

Она роется в своей сумке, повсюду разлетаются носовые платки и салфетки, когда она протягивает мне пачку писем. Я до сих пор получаю письма на адрес матери, потому что прописана у нее. Я смотрю на маму.

- Они все открыты? - спросила я.

- Да. - Она пожимает плечами, как будто не сделала ничего плохого.

- Зачем ты читаешь чужую почту, мам? - огрызаюсь я.

- Кто-то должен читать твои письма, поскольку ты, очевидно, не в состоянии.

Блять! Она пробыла в доме всего пять минут, а моя кровь уже кипит.

- Марин, что ты делаешь? - спрашиваю я.

Марина ерзает на диване, как будто там водятся насекомые. Не удивлюсь, если это на самом деле так.

- Какой-то диван у вас неудобный, - жалуется она, засовывая руку под подушку. - Подождите, я что-то нашла. Что это???!!!

Мое сердце ухает в пятки, когда она машет открыткой, купленной Аней в Амстердаме, на которой изображен черный член.

У Марины отвисает челюсть. Я выхватываю открытку у нее из рук, прежде чем она успевает помахать ей перед маминым лицом. К счастью, мама слишком поглощена пятнами на ковре, чтобы заметить это. Она поднимает взгляд, не упуская ни одной детали.

- А это что такое?

- Это Оля тут всякую фигню разбросала.

Я как можно спокойнее подхожу к комнате Оли и забрасываю открытку внутрь.

- Расскажи, как твои дела, Марин? - Я снова пытаюсь сменить тему.

Она пожимает плечами.

- Все хорошо, ничего особенного .

Лицо мамы бледнеет.

- Я сейчас расскажу тебе, как у нее дела. Ее отчислили из университета!

- Как так???

Я смотрю на Марину, которая небрежно листает журнал, который нашла на столике.

Она учится на последнем курсе, и до диплома осталось всего шесть месяцев.

- Эта юная леди опозорила всю семью, - говорит мама, прикрывая рот рукой и оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что никто из моих соседей ее не слышит.

Марина вздыхает, отрываясь от журнала.

- Ой, да ладно, восстановлюсь и закончу в следующем году. Зачем вообще мне нужен этот диплом, сейчас другие времена!

- Так нельзя, Марин, - говорю я тоном заботливой старшей сестры. - Без образования тебе трудно будет найти хорошую работу.

Она смотрит на меня с отсутствующим выражением лица.

- Зачем мне работать?

- Никита дает тебе деньги? - Я смотрю на нее с отвращением. - Так вот почему ты можешь позволить себе ходить по дорогим магазинам!

Мама прерывает нас.

- Хватит спорить, пожалуйста. Я уже выпила достаточно этого чая. Пойдем посмотрим твою комнату.

- Хорошо, - говорю я, поставив свой чай и проводив их в свою комнату.

К счастью, кровать была застелена, а белье убрано.

- Тут не помешало бы прибраться и проветрить, - сказала мама, принюхиваясь, пока Марина разбирала мою косметику.

- А этот ковер - когда его в последний раз пылесосили? - спросила она, наклоняясь, чтобы рассмотреть поближе. - Я бы сказала, что несколько недель назад. Что это? - она подняла закатившуюся под кровать конфету, к которой прилипли волоски и другие липкие кусочки с ковра.

- Ты принимаешь наркотики???

Я ошеломленно уставилась на нее.

- Это конфета, мам!

- Конфета?! - крикнула она, сузив глаза.

Марина рассмеялась у нее за спиной и получила подзатыльник.

- Это просто мятный леденец, дыхание освежает, - медленно произнесла я.

- Мятный, да? Так, дашь мне попробовать?

Я смотрю на кусочек карамельки с волосами моими, Лешиными и, вероятно, тех, кто жил в комнате до меня, и говорю

- Я бы не советовала этого делать.

Она облизывает леденец, ожидая, что я остановлю ее. На ее лице гнев сменяется удивлением, а затем отвращением, когда до нее доходит. Она начинает вытаскивать волоски изо рта.

- О, так это просто леденец.