— Никто не смеется, Блэр. И уверен, что я дурак, потому что испытываю такие чувства к замужней женщине.

— Ты мог бы заполучить любую женщину в мире. — Я невесело смеюсь.

— Это неправда, — печально отвечает он. — Я не могу заполучить тебя.

Мне хочется плакать. Это один из тех моментов, о которых мечтают девушки. Красивый, знаменитый, сексуальный незнакомец подходит и смотрит на них так, как смотрят парни в кино.

Это происходит со мной прямо сейчас, но это не похоже на сон. Это причиняет боль, потому что этого не может быть на самом деле. Этого никогда не может быть на самом деле.

— Поехали со мной. — Он произносит эти слова в спешке, как будто эта идея только что пришла ему в голову. — Я возьму тебя с собой.

Я издаю смешок безнадежного разочарования.

— Ты же знаешь, я не могу просто так сесть с тобой в самолет.

Он берет меня за руку, и я хочу, чтобы он мог делать это вечно.

— Я бы позаботился о тебе, Блэр. Я дам тебе все, чего ты когда-либо хотела.

— Я знаю, чего бы хотела, — шепчу я. — Но ты едва меня знаешь. Я едва тебя знаю. Все, что у нас есть, — это то, что есть между нами.

— Это химия. Чистая и нефильтрованная. — Он вздыхает. — Знаешь, это единственное, во что я всегда верил в кино, в актерскую игру… жизнь — все это… Ты не можешь подделать химию, но и не можешь ее остановить. Если она есть, то она есть, и она настоящая.

— Прошло всего несколько часов...

Он пожимает плечами.

— Попробуй сказать мне, что ты этого не чувствуешь.

Это было бы откровенной ложью. Я давно влюблена в него, но это уже не просто влюбленность, это нечто невообразимо другое.

Это чувства, и они растут с такой скоростью, что я никогда не думала, что это возможно.

Я еще даже не выпила свой напиток, но уже опьянела от него и с каждой минутой погружаюсь все глубже.

— Я чувствую это. Не знаю, что это, но я это чувствую, — признаюсь я.

Другой рукой он накрывает наши переплетенные руки.

— Я никогда не чувствовал себя так.

— Это из-за ситуации, — шепчу я. — Это из-за давления.

— Это из-за тебя. Больше ничего, Блэр.

— Бьюсь об заклад, ты говоришь это всем девушкам, — шепчу я с неловким смешком, пытаясь поднять настроение.

Его голубые глаза прожигают мои, опаляя мою душу и изменяя мое сердце. Он вздыхает.

— Я должен найти отель на ночь.

Огромная часть меня мечтает о том, чтобы я пошла с ним в этот гостиничный номер, но я этого не сделаю. Я не могу, и в этом все дело.

— Я могу тебя подбросить до места?

Он кивает мне и убирает свои руки из моих. Я прикусываю губу, чтобы унять дрожь.

Он берет свой бокал и залпом допивает остатки пива. Он указывает на мой все еще полный бокал, и я качаю головой.

Я этого не хочу.

Если я сейчас что-нибудь пущу в желудок, это только подтолкнет его обратно.

Такое чувство, что это конец... как прощание, и от этого меня подташнивает.

Я не хочу с ним прощаться, хотя мне больше нечего сказать или сделать.

Он встает и протягивает мне руку, чтобы помочь подняться. Я беру ее, потому что это, несомненно, в самый последний раз.

Беккет

Она сворачивает с дороги налево и подъезжает к прилично выглядящему отелю.

— Я слышала много хорошего об этом месте, — говорит она мне, наклоняясь, чтобы посмотреть в окно на высокое здание. — В это время года там должно быть много свободных номеров.

Она заглушает двигатель, и нас окутывает тишина. Она серьезна, как будто чувствует надвигающуюся гибель так же, как и я. Именно так это и ощущается — как катастрофа эпических масштабов.

Я киваю ей.

Не знаю, что сказать. Я не знаю, как покончить с этим, что бы это ни было.

— Беккет, — шепчет она умоляющим тоном, ради чего… Я не знаю.

Я не знаю, как сейчас выглядит мое лицо, но если оно хоть немного похоже на то, что я чувствую, то это наверняка будет трудно заметить.

Я отстегиваю ремень безопасности и поворачиваюсь к ней лицом. Она делает то же самое.

Она просто сгусток нервной энергии, и тут до меня доходит, всё. Это последний момент, когда я с ней общаюсь. Это единственная возможность, которая у меня будет, чтобы отстаивать свою точку зрения.

— Дома я получаю все, что хочу и когда хочу.

— Но ты больше не дома.

Хотел бы я.

Я рад, что это не так. Я разрываюсь.

Делаю глубокий вдох.

— Как бы сильно я ни ненавидел то, что здесь другие правила, я испытываю огромное облегчение, потому что ты совсем не похожа ни на кого из тех людей – и это самое лучшее, что есть в тебе… Ну, это и твои чертовски сексуальные ноги.

— Беккет, — снова произносит она, только на этот раз это звучит так, будто она о чем-то умоляет.

Я перегибаюсь через центральную консоль и беру ее лицо в ладони. Ее веки, трепеща, закрываются, когда она наклоняется.

— Поехали со мной домой, — прошу я.

— Я не могу, — говорит она, наклоняясь ближе ко мне, как будто это непроизвольная реакция.

— Я в твоем списке, получивши одобрение.

— Хотела бы я, чтобы все было так просто.

— Я бы хотел, чтобы ты была моей.

Ее веки распахиваются, и ее карие глаза смотрят прямо на меня — в меня. Они полны желания, замешательства и боли.

Я больше не могу этого выносить. Я сокращаю расстояние между нами.

— Блэр, — шепчу я, прежде чем прижаться губами к ее губам.

Я прикусываю ее нижнюю губу точно так же, как она свою.

— Я хотел делать это весь гребаный день, — бормочу я ей в губы.

Я чувствую, как на долю секунды напрягаются ее мышцы, прежде чем она расслабляется, и ее губы двигаются в унисон с моими.

Я просовываю язык ей в рот, и она стонет.

Ее руки зарываются в мои волосы, теребя только что подстриженные пряди, а щетина на моем лице грубо трется о ее кожу.

Я хочу услышать этот тихий скрежещущий звук, когда буду целовать каждый дюйм ее кожи.

Каждая частичка меня хочет ее прямо сейчас. Мне все равно, что мы в машине в общественном месте, мне все равно, что кто-то может меня узнать, черт возьми, мне даже все равно, что она замужем.

Это самый страстный поцелуй в моей жизни, и я могу думать только о том, как бы повторить его.

Она отстраняется прежде, чем я успеваю насытиться.

— Срань Господня, — выдыхает она, пытаясь восстановить сбившееся дыхание.

Я все еще держу ее лицо в своих ладонях, а ее пальцы вцепились в мои волосы, как в тиски.

Я усмехаюсь.

— Согласен.

— Мне пора, Бек, — шепчет она, и на этот раз я знаю, что это прощание.

— Я хочу увидеть тебя снова, — торопливо говорю я. Есть так много вещей, которых я хочу больше, чем этого, но если я, по крайней мере, не увижу ее снова, то ничего из этого никогда не случится.

— Я больше не смогу тебя видеть, — говорит она, и боль в ее голосе разбивает мне сердце. — Я не смогу позволить тебе уйти.

— Заставь меня остаться. Пойдем со мной, — умоляю я. Я знаю, что это противоречивые заявления, но я бы сказал что угодно прямо сейчас, чтобы выиграть больше времени — чтобы заполучить ее.

— Ты же знаешь, я не могу. — Ее голос срывается, и я зажмуриваюсь. Я не могу видеть, как она плачет.

— Еще раз, и ты больше никогда меня не увидишь.

Она отпускает мои волосы и проводит руками по моему лицу, ее пальцы скользят по моим чертам.

— Я буду видеть тебя везде.

Она запечатлевает на моих губах нежный поцелуй.

Это прощание. Возможно, она увидит меня снова, но я ее больше не увижу. Я чувствую это.

Я открываю глаза и смотрю на нее, по-настоящему смотрю на нее. Я пытаюсь запомнить каждую деталь, пока не стало слишком поздно.

Я касаюсь губами ее губ, и она вздыхает.

— Харви, наверное, беспокоится, где я.

Я киваю, потому что чувство утраты вот-вот захлестнет меня.

Я целую ее в кончик носа, всего один раз, прежде чем повернуться, открыть дверь и выйти.