Последнее слово прозвучало издёвкой.

Принцесса из меня – как балерина из пингвина. Слишком рано меня похитили из родного дворца, чтобы я успела впитать положенные знания и научиться вести себя сообразно статусу. Вернее, кое-чему всё же научилась, да и Олеанна постаралась привить мне достойные манеры, но откуда простой гувернантке знать, как воспитывать настоящих принцесс? Речь же не об этикете, а о дипломатии, умении из вороха слов вычленить главное, способности распознать угрозу до того, как она превратится в удар, а также просчитывать свои действия на десятки ходов вперёд.

Этому мог научить только отец. Его и брата Трезана я часто видела в снах – они были живы и искали меня. Просто искали в нашем родном мире, Доваре, а не здесь, на задворках чужой цивилизации. Никто даже не предполагал, что старой карге удалось создать стабильный межмировой портал и регулярно пользоваться им. И саму её в похищении никто не подозревал, настолько умело она всё обставила и даже показательно «искала» меня вместе со всеми.

Я изо всех сил саботировала с маниакальным упорством повторяемый ритуал, однако ни отказаться, ни сбежать не могла, потому что это перечеркнуло бы мои шансы вернуться домой. Чтобы сохранить свою ценность в глазах старой карги и дать ей повод возвращаться, мне приходилось терпеть и притворяться дурой.

Мне ни за что не удалось бы собрать в этом мире столько магии, чтобы хватило на открытие портала обратно в родной мир, да и формулы я не знала. После ухода старой карги часть знаков всегда оставалась на полу, но это лишь составляющая более сложной схемы, делиться которой она не стала бы даже под страхом смерти – смысла для неё в этом не было никакого. Зная её характер, она скорее унесла бы знания в могилу и навсегда оставила меня в чужом мире, чем позволила бы вернуться домой.

Был ещё один вариант – сбежать с опостылевшего острова и затеряться в этом мире, но это означало бы, что я никогда не встречу своего героя и не увижу семью.

Именно поэтому я притворялась, что верю ей, и участвовала в ритуале, который с каждым месяцем становился всё опаснее – в прошлый раз он едва не закончился развеиванием моего духа, но для старой карги это значения не имело – он для неё ценности не представлял.

Я молча сходила за ведром с водой и тряпкой, а затем принялась отмывать ненужные знаки с пола, на котором находилась общая ритуальная схема – шесть концентрических кругов, не соприкасающихся краями. Они были вырезаны на отполированной каменной поверхности для удобства. Оставалось лишь дорисовать между ними символы, наполнявшие ритуал смыслом, как напиток наполняет фужер, превращая его в орудие убийства ядом, инструмент исцеления зельем или просто источник хмеля.

Как фужер не может влиять на своё содержимое, так и эти круги не несут зла, но я с детства ненавидела их даже сильнее, чем ледяное море.

В том, что старая карга заставляла готовить место ритуала, который должен был меня же и прикончить, была какая-то извращённая ирония, бесившая до красных пятен в глазах. Но я стискивала челюсти и делала всё, чтобы не вызвать у своей экзекуторши подозрений. Притворялась тупой и покорной, чтобы она раз за разом возвращалась с новыми вариантами ритуала.

Я искренне верила, что однажды моё терпение окупится. Однако, вероятно, не сегодня.

Мой герой опять не пришёл.

Где носит его долгожданную задницу и чем он занимается вместо того, чтобы спасать меня?

Смыв все старые символы, я смотрела, как старая карга чертит новые, превращая портал в алтарь.

Луна светила сквозь стеклянные стены почти невыносимо ярко, но мне не требовался свет – я знала эти символы наизусть. Как и знала, что ложась на пол, вписываюсь в пятую окружность. Как и знала, что буквально через несколько минут тело сначала наполнится дармовой лунной силой, а потом опустеет. После каждого ритуала усталость наваливаливалась такая, что хотелось сдохнуть, но я давила в себе малодушие и раз за разом заставляла себя проходить через долбаный ритуал снова и снова, хотя на восстановление потом уходили недели.

Иногда я ночами лежала здесь в свете луны и думала лишь о том, что скоро всё кончится. Только вот обманывать себя становилось всё сложнее. Три года назад я считала, что потерпеть осталось всего ничего… и вот мы со старой каргой снова здесь.

– Ложись, деточка, – ласково пригласила она.

А ведь я даже не чувствовала в её голосе фальши. Знала, что она там есть, но не чувствовала её – настолько искусная актриса скрывалась в дряхлом теле некогда блистательной красотки.

Символы засветились, напитываясь силой, она побежала по вырезанным кругам голубоватым ручейком – от краёв к середине.

Подавив желание придушить свою экзекуторшу, я молча легла в центр, на холодный камень пола.

Старая карга начала дорисовывать недостающие символы так, чтобы я их не видела, а затем принялась едва слышно бормотать заклинание, вырисовывая на моей груди знаки. Она считала, что я не догадываюсь о сути ритуала, но я всё прекрасно знала и понимала – тем сложнее было терпеть.

Сила ринулась в тело, делая его лёгким. Показалось, будто я парю над ритуальным кругом, даже ощущение холода исчезло. Вобрала в себя всю силу, до которой только смогла дотянуться, а затем постаралась сродниться с ней, впитать каждой клеточкой – так, чтобы её нельзя было отнять у меня.

Вторая часть ритуала обрушилась сверху чугунной плитой. Меня придавило к полу и размазало королевским фаршем. Напевный ритм заклинания ускорился, старая карга, сияя от переизбытка магии, вливала силу в начертанные символы, и они засветились невыносимо ярко, ослепляя, проникая под кожу стылой болью и служа проводниками между мною и ею.

Теперь сила потекла из меня прочь – голубой прозрачной кровью по вырезанным в камне ложбинкам. Я начала отчаянно сопротивляться, не желая отдавать жизненную энергию алчному ритуальному кругу, но её тянуло из меня так яростно, что сознание стало путаным.

Я не позволила себе сдаться. Держалась изо всех сил, внешне никак не давая понять, чего мне это стоит.

Вся комната налилась магией до краёв, и единственным пустым местом в ней осталась я. Тело покинули все силы, и жадный ритуал впился в него ещё сильнее, вытягивая самую душу – ту искру жизни, которая есть в каждом. Я отчаянно боролась, не отпуская её, сжимая в груди так тесно, что она становилась крошечной.

Боги, мне ещё никогда не было настолько плохо!

Старая карга почуяла, что на этот раз ритуал работает как надо, и замерла с отчаянной улыбкой на губах.

И в этот момент всё потухло. Круг высосал из меня все силы, оставив лишь такую крупицу, которой едва хватало, чтобы дышать.

Сквозь вату изнеможения я слышала, как хмыкнула старая карга, а затем почувствовала морщинистую ладонь у себя на лбу.

– Ну полно тебе, деточка. Не всё так плохо. Зато ты не потеряешь магию…

В её голосе звучало столько заботы, что меня в очередной раз покоробило от её лицемерия, но ни говорить, ни двигаться я уже не могла. Балансировала на грани яви и беспамятства, чувствуя, как она без особых усилий откатывает меня прочь от ритуального круга к стене и спиной к нему укладывает на тонкое одеяло, его же углом прикрывает сверху.

Мне действительно стало теплее. Сил двигаться не осталось, да и меня почти не осталось. Лишь робкий лунный луч лёг на лицо, словно пытаясь утешить.

– Вот так, чтобы не простыла, лапонька моя. Полежи, отдохни. Знаю, что трудно, но как ты хотела? Магию-то надо сохранить? Надо… Потерпи, моя хорошая, не так долго и осталось. Поверь, я делаю всё возможное, чтобы ты поскорее вернулась домой, – елейным голосом закончила она. – Вот и всё, мне пора. Старенькая я стала, не смогу остаться надолго, да и в прошлый раз мы все дела переделали, так? А ты полежишь чуть-чуть и придёшь в себя, как обычно. Благо, не холодно.

Откуда в ней столько здоровья в её-то годы? Возможно, секрет её долгой жизни как раз в том, что она забирала её у меня?

Переполненная моей силой старая карга тем временем бодро загремела ведром – смывала с пола старые символы и рисовала новые, портальные. Я её не видела, но всё равно знала, что на иссохших губах застыла торжественная улыбка.