В конце декабря я успешно сдаю на все пятёрки свою первую сессию. Дальше — академический отпуск, в который я ухожу со слезами на глазах. Мне нравится университет, факультет, преподаватели, предметы и мои одногруппники. Я много с кем подружилась, и мне очень жалко, что я вернусь через год не к ним.

После Нового года я начинаю активную подготовку к рождению ребёнка. Покупаю кроватку, коляску, одежду для малыша, игрушки и прочие необходимые атрибуты. Сижу на мамских сайтах и форумах, читаю про грудничков. Заказываю несколько книг по воспитанию детей. Арсений тоже впрягается. Возит меня по детским магазинам. Я благодарна ему за помощь, потому что без Арса было бы намного сложнее. Мои родители работают, а папа иной раз даже по выходным. Без машины я бы не справилась с таким количеством покупок и пакетов. Так что Арсу действительно спасибо. В магазине он даже может сказать что-то типа: «Мне не нравится этот цвет, давай другой». Правда, такие комментарии вызывают у меня недоумение. Я сразу ставлю Арса на место и обозначаю, что все решения касаемо ребенка принимаю я. Он не спорит.

В остальном наши отношения без изменений. Мне кажется, Арсений доволен, что все сложилось именно так. Ребенок больше его не парит, при этом каких-то особенных обязательств на Арсе нет. Денег он зарабатывает достаточно, алименты не будут его напрягать. А жениться на мне, сидеть возле меня круглосуточно, создавать со мной семью я не требую. Вот и получается, что из сложившейся ситуации Арс вышел с наименьшими потерями. Везунчик, ничего не скажешь.

Чем ближе роды, тем я взволнованнее. Мне не терпится увидеть моего малыша. Я представляю, каким он будет. Наверное, светловолосым, потому что Арс блондин, а у меня волосы каштановые. С цветом глаз сложнее. У Сени голубые, а у меня карие. Я представляю, как буду гулять с коляской. Летом мы с малышом будем ходить на целый день в парк и лежать на покрывале на траве. Малыш будет спать, а я буду читать книги. Дети ведь спят, да?

А то на форумах почему-то пишут, что не спят. В интернете вообще пишут совсем не то, что я себе представляю о детях и материнстве. Я, конечно, никогда не имела дел с младенцами, но мне видится, что маленькие дети только едят, спят и спокойно сидят в коляске. Ну а чем еще им заниматься?

— Как мы его назовём? — спрашивает Арс за две недели до родов.

Мы едем из очередного детского магазина, купили пеленальный столик.

— Кирилл.

— Кирилл? — удивленно смотрит на меня. — Почему именно Кирилл?

— Потому что мне нравится это имя.

Молчит. Думает.

— А мне не очень нравится, — изрекает.

— Какая досада, — иронично парирую.

— Нет, серьезно. Почему ты выбираешь имя без меня?

— А почему я должна выбирать его с тобой?

— Потому что я отец ребёнка, — произносит так, будто кулаком по столу бьет.

— И что дальше?

— Как это что дальше? Ты должна была посоветоваться со мной.

— Я тебе ничего не должна.

— Вик!

— Что?

Арс недовольно сцепляет челюсть и смотрит перед собой на дорогу. Боже, ему что, реально есть дело до того, как будут звать ребенка? Телефон Арсения, стоящий на подставке для навигатора, начинает вибрировать входящим звонком. «Кристина». Это новая девушка Арсения.

— Алло, — принимает вызов.

Он больше не сбрасывает входящие своих подружек в моем присутствии.

— Привет, нормально, ты как?... Сейчас немного занят, скоро освобожусь... хорошо, давай в семь... да, заеду... до встречи... и я тебя. — Отбивает звонок и возвращает телефон на место.

«И я тебя».

Интересно, и я тебя люблю или и я тебя целую? Все же у меня есть злость на Арсения. За то, что он вышел сухим из воды, а я и Влад нет. Я потеряла любовь всей своей жизни. Я буду матерью-одиночкой. А Арсу хоть бы хны.

— Мне не нравится имя Кирилл, — заявляет категорично после паузы.

— Какая жалость, что мне наплевать.

— Вик, я серьезно. Малахов Кирилл Арсеньевич — не очень.

— Коган Кирилл Арсеньевич, — поправляю. — А можно и без отчества. Я недавно узнала, что в графе «отец» можно поставить прочерк.

— Чего???

— Командовать будешь у своей Кристины.

— Ах вот оно что! Ревнуешь? — выгибает бровь, глядя на меня.

Смеюсь.

— Большего бреда в жизни не слышала. Нет, просто считаю, что это только мой ребенок. Как хочу, так и называю.

Арс чешет затылок.

— Ладно, называй, как хочешь. Хоть Даздраперма. Но фамилия моя должна быть.

Я отворачиваюсь к окну и не отвечаю. Арс тяготит меня. Или это просто злость за его непринужденную и ничем не обременённую жизнь. Не знаю. Я бы тоже хотела жить непринужденно: учиться в университете, веселиться, гулять. А в итоге имею то, что имею.

Злость на Арса проходит в конце марта. Когда я рожаю сына Кирилла. 51 сантиметр, 3200 грамм. Смотрю на маленький спящий комочек и не верю своим глазам. А еще своему счастью.

Потому что вот оно — самое настоящее счастье.

Глава 58. Обязательства

«Поздравляю с рождением сына»

Такое сообщение я получаю от Влада на третий день после выписки из роддома. Сердце больно сжимается.

«Спасибо»

Кирилл начинает хныкать. Беру сына на руки. Чуть подкачиваю его, засовываю в рот соску. Ребенок замолкает, но я знаю, что это не на долго. Подхожу к окну и смотрю с десятого этажа на свободных счастливых людей. Моя футболка в районе груди мокрая. И с каждой секундой мокрое пятно становится больше и больше. Потому что из меня в прямом смысле слова льется молоко. Его так много, что можно накормить всех детей в районе. А Кирилл не берет грудь! Не берет и все тут! Даже у специалистов по грудному вскармливанию не получилось приложить его. Они ходили ко мне в роддоме каждый день и на дом тоже приезжали. Я сцеживаюсь молокоотсосом, а это ужасно больно.

Последний раз я мыла голову перед родами. Это было неделю назад. У меня на голове грязный небрежный пучок, сама я толстая как корова и с грудью как коровье вымя, из которого льется молоко. Я не могу никуда отойти от своего ребенка больше, чем на несколько минут. Он плохо спит и постоянно плачет. Ночи просто ужасные. Кирилл орет на весь дом. Я не понимаю, что ему нужно. Даже мой папа с большим опытом работы с новорожденными не понимает, почему Кирилл орет.

От родителей нет особой помощи. Днём они работают, а ночью им нужно отдыхать, потому что утром снова на работу. У моей мамы никогда не было младенца, она не знает, как с ними обращаться, и боится брать Кирилла на руки. Папа возвращается с работы слишком поздно и уставший. Таким образом я с ребенком одна.

И вот я смотрю на этих людей внизу, которые беззаботно шагают по тротуару и ездят на машинах, и понимаю, что завидую им. Они могут просто взять и выйти из дома. Они могут сесть в машину и куда-то поехать. А я даже голову помыть не могу.

Кирилл начинает беспокоиться в моих руках, соска выпадает изо рта, он хнычет. Приваливаюсь лбом к холодному окну и от усталости и безысходности закрываю глаза. Хныканье сына набирает обороты и переходит в плач. Он становится громче. И я сама тоже начинаю реветь. Потому что мне тяжело, потому что я совсем не сплю, потому что у меня огромная каменная грудь, которая ужасно болит, потому что я элементарно не могу поесть и помыться.

Кирилл совсем расходится. Тогда я собираю волю в кулак и успокаиваюсь. Иду на кухню, беру из подогревателя бутылочку со сцеженным молоком и начинаю кормить сына. Свободной рукой звоню Арсению и зажимаю мобильник между ухом и плечом.

— Алло, — у него на заднем фоне слышится музыка, отчего меня моментально охватывает злость.

— Мне нужна помощь с ребенком. Приезжай сейчас ко мне домой.

— Я сегодня не могу. Попробую завтра приехать.

От негодования у меня аж воздух из легких выбивает.

— Я сказала, немедленно приезжай!!! — ору в трубку. Кирилл испуганно вздрагивает, выбрасывает соску и начинает плакать. — Тш, тш, тш, — принимаюсь успокаивать малыша и снова сую ему бутылку.