— Японцы тоже пробовали! — вспомнил я. — Слышал, что у них были планы переезда на материк в места, из которых они в своё время перебрались на оказавшиеся с течением времени острова…
— О, эту историю я знаю достаточно хорошо, как часть собственного диплома! — возбудилась Екатерина Матвеевна. — Хотите, вкратце расскажу?
— Ну, если вкратце… — опасливо повёл я плечами. — Зная твою память на числительные…
— Не волнуйся, не уснёшь, — парировала Екатерина.
В это время на сцене произошёл какой-то технический затык со звуковой аппаратурой. Один из распорядителей вышел вперёд с мегафоном в руке и принялся орать в толпу, обрисовывая ситуацию и успокаивая разгоряченных людей, а те начали криками передавать информацию тем, кто не мог услышать слова технического чувака.
Глянув на это дело, безопасник предложил:
— Я готов вас выслушать, мадам Катрин, это наверняка будет интересно…
Он опытно прикрыл глаза и как будто погрузился в полудрему.
Лекция действительно оказалась короткой и интересной.
Период, предшествовавший Первой мировой войне, ознаменовался кардинальными переменами в мировой политике. Именно в это время амбиции островной Японии, возжелавшей стать ведущей мировой державой, окончательно кристаллизовались, что выразилось в агрессивной экспансионистской политике. Хотя отправной точкой японской колониальной империи стал остров Формоза, в будущем Тайвань, аннексированный японцами ещё в 1895 году, главной целью на материке с самого начала была Корея — откуда пришли, туда и решили вернуться. Сама Корея рассматривалась как стратегический плацдарм — «кинжал, направленный в сердце Японии» — и потому была окончательно присоединена в 1910 году.
Япония управляла Кореей тридцать пять лет, а Тайванем полвека. Многие японские исследователи склонны считать управление на Тайване более успешным, отмечая эффективные экономические реформы и модернизацию инфраструктуры.
В то же время колониальный режим в Корее характеризовался значительно более жёсткими методами управления, подавлением национальной идентичности и вызвал ожесточённое сопротивление, отголоски которого ощущаются в двусторонних отношениях по сей день. Грубо говоря, корейцев попросту сметали с лица земли, расчищая площади под себя.
Проведение параллелей между процессами установления японского господства в этих ключевых для империи колониях, развитию которых уделялось первостепенное внимание, представляется крайне важным для понимания специфики японского колониализма — будущее перемещение метрополии.
Помимо Кореи и Тайваня, японские попытки закрепиться на материке принимали различные формы, от прямой оккупации до создания марионеточных государств.
После победы в Русско-японской войне Япония получила в аренду у ослабевшего Китая Квантунскую область — юг Ляодунского полуострова — и права на Южно-Маньчжурскую железную дорогу. Это был первый и критически важный для Страны восходящего солнца плацдарм на континенте. Вдоль дороги японцы создали полосу отчуждения с собственной администрацией, полицией и войсками — той самой Квантунской армией, фактически образовав государство в государстве, что и было стратегической целью. Именно на эти земли активно поощрялась миграция японских фермеров и чиновников.
В 1931 году Квантунская армия организовала Мукденский инцидент и полностью оккупировала Маньчжурию, где было создано марионеточное государство Маньчжоу-го во главе с последним императором Китая Пу И. Эта территория стала полигоном для японского колониального управления и масштабной экономической эксплуатации — разработки полезных ископаемых и развитии тяжелой промышленности. Сюда была направлена самая массовая миграция японских граждан — к 1945 году их число превышало миллион человек.
В ходе Второй японо-китайской войны 1937–1945 гг. Япония оккупировала обширные территории восточного и северного Китая. Для управления ими и легитимизации оккупации японцы создали сразу несколько марионеточных правительств. Самое известные из которых — Временное правительство Китайской Республики в Пекине и Реформированное правительство в Нанкине.
К этому времени у Японии появились поистине грандиозные планы по переселению на материк миллионов своих граждан для решения демографических проблем метрополии и окончательной ассимиляции захваченных территорий.
Наиболее масштабной была «Плановая иммиграция в Маньчжурию», по которой к 1956 году планировалось переселить до пяти миллионов японских семей, то есть, около двадцати процентов населения Японии того времени. К 1945 году в Маньчжурию успели переселить около двухсот семидесяти тысяч фермерских семей и чиновников. Попытки Японии закрепиться на материке оказались многоуровневыми: от классической колонизации в Корее до создания номинально независимых марионеточных государств.
Несмотря на различия в методах управления, общими чертами были милитаризм, экономическая эксплуатация, японизация местного населения и поощрение миграции японцев. Однако все эти проекты рухнули вместе с поражением Японии во Второй мировой войне, положив конец её имперским амбициям на континенте…
— Да-да, у узкоглазых всё шло по плану, но японцы начали проигрывать нам в океане и на островах, а Советская армия в рекордно короткий срок полностью разгромила Квантунскую, — добавил внимательно выслушавший Селезнёву безопасник.
— У нас говорят «наголову». А вы отлично знаете историю, офицер! Даже удивительно, — впечатлилась Екатерина свет Матвеевна.
— Ну что вы, мадам… — приосанился Кровавый Джо. — Я представитель серьёзной спецслужбы, привыкший оперировать исключительно реальными фактами, а не мифологией или политическими лозунгами.
— Подождите! — встрял я. — Выходит, здесь британцы намерены сделать Попытку № 2 с учётом собственного и чужого исторического опыта?
— Южный материк — их единственный шанс отхватить достаточно большую территорию, — подтвердил глава БНБ.
— И для этого им необходимо устраивать диверсии здесь, в Америке?
— Не только в Америке, но и в России. А как ещё можно отвлечь Америку и Россию от воплощения в жизнь планов по освоению Южного материка, дорогая Катрин? — даже удивился Сазерленд, в который раз доставая из кармана носовой платок. — На данный момент ведущим анклавам планеты известны всего две великие реки на Южном: невообразимо огромная Амазонка и Юкон, который и на Земле-то чуть меньше вашей Волги! Конечно, на этой Terra Incognita могут быть и другие крупные реки, пока не обнаруженные человеком, но они будут расположены достаточно далеко от обитаемой Ойкумены… Но в устьях этих водных артерий, открывающих путь вглубь континента, уже встали два поселения великих держав, а значит, и две военно-морские базы…
Сазерленд тяжело вздохнул. Лицо его опять окаменело. Задумался о делах наших скорбных, бедолага.
По мере того как он, что называется, доводил до сведения и погружал в обстановку, приходило понимание. Я прямо видел со стороны, как оно отражалось в нашем с Катрин тоне, проявлялось на лицах и даже в позе — возникла не просто озабоченность, а тревога.
— Укрепления Форт-Росс и Корпус-Кристи достаточно удалены, чтобы на данном этапе развития не мешать друг другу, но побережье между ними не имеет логистических водных путей, — продолжил я вместо него в возникшей паузе. — Модель ясна. Британцам нет ни малейшего смысла высаживаться где-либо ещё на побережье, если там они будут лишены возможность осваивать материк приоритетно. И в то же время испытывать постоянное давление с двух сторон. Нет желания и разведывать дальние дали, где торговля и контакты вообще с обитаемым сектором Платформы будут затруднительны.
Офицер закашлялся, перевёл дыхание и вытер лоб от пота.
Палит! Яркое палящее солнце, начавшее клониться к горизонту, сильная жажда у всего живого, в редкой тишине отчетливо слышно стрекотание местных сверчков. Скоро жара начнёт спадать, но камень будет остывать неохотно. Змеи, которые водятся здесь в изобилии, выползли на раскаленные скалы, предупреждая о своем присутствии все живое характерным треском, и активная поутру мелкая живность попряталась до вечера. В ожидании спада жары исчезли тушканчики, белки, огромного размера чёрные крысы и даже хозяева Арканзасских гор — каменные волки. Пренеприятнейший зверь, скажу я вам. Умный, подлый и коварный.
