– Тогда зачем ехать?

– Затем, что мы должны попытаться, Митч. По-моему, ты – наш лучший вариант.

– Ладно, продолжай.

– Знаешь, он здорово напоминает тебя.

– Ну, спасибо, Вилли!

– Серьезно. Белый, твой ровесник, родом из округа Дейн, штат Кентукки.

Митч не сразу нашелся с ответом.

– Отлично. Наверное, мы с ним кузены.

– Не думаю, хотя его отец работал на угольной шахте, как и твой. И погиб там же.

– Вот только семью сюда не приплетай!

– Извини. Ты поймал удачу за хвост, у тебя хватило мозгов выбраться. Теду не повезло, он связался с наркотиками – и принимал, и торговал. Вместе с приятелями повез крупную партию в Мемфис, попал в полицейскую засаду. Все, кроме Теда, погибли. Похоже, на том его удача и кончилась.

– Сомнений в виновности нет?

– Только не у присяжных. Речь не о невиновности, а о невменяемости. План таков: показать его специалистам, нашим докторам, и попытаться выбить помилование. Впрочем, сперва нужно с ним увидеться. Проблема в том, что он не принимает посетителей.

– Думаешь, мы с ним поладим?

– Шансов мало, но почему бы не рискнуть?

Митч глубоко вздохнул и попытался придумать другой выход. Желая потянуть время, он спросил:

– Кто ведет дело?

– По сути, никто. В тюрьме Тед и сам поднаторел в юриспруденции и заполнил необходимые бумаги, чтобы отстранить своих юристов. Его долго представлял Амос Патрик, один из лучших тамошних адвокатов. Знаешь Амоса?

– Встречался как-то на конференции. Большой оригинал.

– Как и многие адвокаты смертников.

– Послушай, Вилли, с меня и двух эпизодов достаточно. В таких делах увязаешь и не можешь заниматься ничем другим! Сколько клиентов при тебе казнили?

Вилли закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Извини! – прошептал Митч.

– Более, чем достаточно. Сойдемся на том, что я знаю об этом не понаслышке. Послушай, я разговаривал с Амосом, идея ему понравилась. Он отвезет тебя в тюрьму, а там кто знает, может, Тед тобой заинтересуется и пойдет на контакт.

– Дело-то гиблое.

– Через три месяца все кончится, но мы хотя бы попытаемся его спасти.

Митч встал и подошел к окну, выходящему на запад – на Нью-Йоркскую гавань.

– Амос в Мемфисе?

– Да.

– Не хочу я возвращаться в Мемфис – слишком много воспоминаний.

– Пятнадцать лет прошло, Митч. Просто ты выбрал не ту фирму.

– Не ту фирму?! Черт, меня там едва не убили! Погибли люди, Вилли, а всех моих коллег посадили в тюрьму. Вместе с клиентами!

– Они ведь заслужили?

– Полагаю, да, однако коллеги во всем винили меня.

– Теперь их нет, Митч. По крайней мере, в Мемфисе.

Митч сел на свое место и улыбнулся другу.

– Знаешь, Вилли, иногда мне любопытно, говорят ли тут про меня и про Мемфис?

– Даже не упоминают. Мы знаем эту историю, но ни у кого нет времени ее обсуждать. Ты поступил правильно, уехал и начал все заново. Митч, ты – звезда, и для «Скалли» это главное.

– Не хочу возвращаться в Мемфис.

– Тебе нужны часы. В этом году ты слегка отстаешь.

– Наверстаю. Почему бы не подыскать для меня какой-нибудь славный маленький фонд, нуждающийся в бесплатной юридической помощи? Организацию, которая кормит голодных детишек или возит пресную воду на Гаити?

– Ты заскучаешь. Тебе подавай действие, накал страстей, кратчайшие сроки!

– Плавали, знаем.

– Прошу, сделай мне одолжение, Митч! Кроме тебя и правда некому поручить. К тому же велики шансы, что тебе дадут от ворот поворот.

– Я и правда не хочу возвращаться в Мемфис.

– Будь мужчиной! Завтра есть прямой рейс из аэропорта Ла-Гуардия. Амос тебя ждет. По крайней мере, пообщаетесь.

Митч улыбнулся, признавая поражение. Встав, он пробормотал:

– Ладно, ладно, – и пошел к двери. – Кажется, я знаком с одним Кирни из округа Дейн.

– Вот и молодчина! Навести Теда. Ты прав, может, вы и правда дальние кузены.

– Чем дальше, тем лучше.

Большинство партнеров «Скалли», как и их конкуренты из крупных юридических фирм, а также бесчисленные трейдеры с Уолл-стрит, выбегали из высоток около шести вечера и прыгали в черные седаны с профессиональными водителями за рулем. Звезды покрупнее, управляющие хеджевыми фондами, усаживались на просторные задние сиденья длинных автомобилей европейского производства, которыми рулили их личные шоферы. Настоящих хозяев вселенной в городе вообще было не встретить – они жили и работали в Коннектикуте.

Хотя Митч вполне мог позволить себе такси, он ездил на метро – и в целях экономии, и в память о своем скромном прошлом. В шесть десять он сел на поезд в Саут-Ферри, отыскал в полном вагоне свободное сиденье и, как всегда, укрылся за газетой. Зрительного контакта следовало избегать. Среди пассажиров хватало обеспеченных специалистов, едущих на север, которых болтовня ничуть не интересовала. В поездках на метро не было ничего плохого – быстро, дешево, по большей части безопасно. Проблема заключалась лишь в том, что другие пассажиры в той или иной степени принадлежали к Уолл-стрит, а значит, либо зарабатывали кучу денег, либо к этому шли. Вот-вот обзаведутся личными седанами и прощай метро.

Митча подобная ерунда ничуть не заботила. Он листал газету, чуть двигался, когда в вагон входили новые пассажиры, и представлял, каково будет в Мемфисе. Он не утверждал, что не вернется туда. Они с Эбби об этом даже не говорили. Бегство их так напугало, что им и в голову не пришло бы вернуться. Но чем больше он размышлял, тем сильнее проникался идеей поездки. Смотается туда-обратно, может, и работать не придется. Окажет Вилли огромную услугу, которая, несомненно, вполне достойно окупится.

Через двадцать две минуты он вышел из метро на станции Коламбус-Серкл. Теперь ему предстояла приятная пешая прогулка. Стоял великолепный апрельский вечер – небо ясное, тепло, – и полгорода высыпало на улицы. Митч, однако, торопился домой.

Здание находилось на Шестьдесят девятой улице возле Коламбус-авеню, в самом сердце Верхнего Вест-Сайда. Митч поговорил с консьержем, забрал почту и поднялся на лифте на четырнадцатый этаж. Дверь отпер Кларк и полез обниматься. В возрасте восьми лет он все еще оставался маленьким мальчиком и не стеснялся проявлять нежность по отношению к отцу. Картер, его брат-близнец, уже перерос необходимость в физическом контакте с отцом. Митч непременно обнял бы и поцеловал Эбби, расспросил, как прошел ее день, но она была занята с гостями. Квартиру наполняли чудесные ароматы. Похоже, на кухне готовились сложные блюда и предстоял восхитительный ужин.

Готовили сегодня братья Розарио, Марко и Марчелло, тоже близнецы. Они были родом из маленькой деревни в Ломбардии на севере Италии и пару лет назад открыли тратторию возле Линкольн-центра. С первого же дня она имела огромный успех и удостоилась двух звезд от «Таймс». Забронировать столик было делом непростым, ждать приходилось по четыре месяца. Митч с Эбби ели там, когда пожелают. Авторитета Эбби на это хватало, ведь она редактировала первую кулинарную книгу братьев Розарио. И еще поощряла их к смелым экспериментам на своей современной кухне – по крайней мере раз в неделю братья поднимались в квартиру Макдиров с полными сумками продуктов, принося с собой поистине бунтарский дух. Эбби крутилась в самом круговороте событий, щебеча по-итальянски без всякого акцента, Картер с Кларком наблюдали за происходящим с безопасного расстояния, сидя на табуретах возле стойки. Марко с Марчелло обожали готовить перед детьми и рассказывать, что делают, на ломаном английском, заставляя ребятишек повторять итальянские слова и выражения.

Митч наблюдал за этой сценой с усмешкой, снимая пиджак и наливая себе бокал кьянти. Он спросил мальчиков про домашнее задание и получил дежурные заверения, что все сделано. Марко принес тарелочку с брускеттой, поставил на стойку перед близнецами и уведомил Митча, что волноваться о домашнем задании не стоит, поскольку ребята выполняют важную работу, выступая в роли дегустаторов. Митч притворился, что уступил, решив проверить уроки позже.