— А как же я? — только и успела я крикнуть им в догонку.

Раз — и осталась наверху одна. Два — и полетели шутки уже о моей зимовке. Пришлось спускаться, опираясь на вилы, которые воткнули так, что образовалась лестница. Боюсь представить — сколько народу увидело мои тонкие подштанники. Почему я в подштанниках? А вы попробуйте без них по сену поскакать! Сразу же сообразите. Я вообще не понимаю, как парочки на сеновалах милуются. Садо-мазо какое-то.

— Что тут произошло? — первым делом спросила у Веселеи, когда перестала прижиматься к земле-матушке.

— Ты дала отмашку, я бросилась обнимать Григо. — коротко ответила она.

— Подробнее. — попросила я.

— Ну тот шарахнулся, а Марианна ему на голову прыг! А он как подскочил! А она как вцепилась ему в голову! А он как помчит! — замахала руками подруга. — Короче, он теперь должен жениться на ней.

— За то, что он ее на плечах покатал? — усмехнулась я. — Это так не работает.

— За то, что его голова оказалась у Марианны под юбкой! — гордо выдала Веся. — Я не ожидала такого, но получилось здорово. А вы еще будете сенокосить? Только в следующий раз я прыгаю кому-нибудь на голову!

Пока шли по следу гарцующего Григо, уточнила у Тимура — как он этого самого Григо смог сюда вообще привести. Тот бесхитростно ответил, что его мой папуля попросил. Надо двое саней починить и нужен материал. А тут как раз дядька проходил на свое место сенокоса и парень быстро сбегал и попросил дойти до нас, оценить масштаб проблемы.

— То есть, — прищурилась я — Если б не стечение обстоятельств, то он бы тут и не появился? На тебя вообще положиться нельзя!

Следы нас привели к речке. Там наша клиентка сидела в воде и отказывалась выходить. Дядька Григо обтекал, краснел, мялся и отрывисто извинялся.

Присмотрелась. Краснел он не просто так, а только с одной стороны. Четко отпечаталась пятерня на его левой щеке.

— Вы еще куда? — увидел он нас. — Быстро отвернитесь! Ты! — уперся его палец в мой нос. — Бегом за одеждой для дамы. И чтобы ничего белого и просвечивающего!

Веся сообразила первая и вытолкала за кусты весь мужской состав. Григо еще пришлось подтолкнуть в спину для ускорения. Остались только мы трое.

— Ты как? — спросила я. — Сильно испугалась?

— Сначала да. — кивнула Марианна и покраснела. — Потом даже понравилось. Когда он за ноги меня хватать начал.

— А воде ты чего сидишь?

Она встала. Мама-ёдна! Все ее тоненькое белое платье намокло и сверху просвечивало. Снизу же облепило, но нижние штанишки не дали разглядеть ничего. Как у мужика приступ не случился только.

— А как ты вообще тут оказалась? — допытывалась я.

— Григо запутался. — кивнула она на Веселею, скручивающую веревку. — Вот мы оба и нырнули. Я когда встала, он меня пытался прикрыть. Руками. Облапал всю. Ну я ему и дала.

— Как дала? — выронила Веся моток. — Когда успела?

— Пощечину. — села Марианна опять в воду по шею.

Ох и испортила же я девчонку! Не простит мне этого Ибрагимка. Или спасибо скажет.

— Я больше в этих играх не участвую. — решительно высказалась вдова. — Слишком опасно оказалось.

Я пожала плечами и, пока Марианна переодевалась в сарафан, который принес Вик, предложила сходить вечером на представление циркачей. Там ведь ничего экстремального не должно случиться. Правда ведь?

Вечер наступил. Мы с Весей дожали Марианну и, намекая прямым текстом на скудные развлечения в селе Речное, стенали об упущенных Артемием представлениях.

— Хорошо. — сдалась наша вдова. — Но это только из-за сына. И не смейте больше заикаться о Григо!

Наши кивания были столь сильны, что косы подскакивали и били по спинам. Заикаться я точно не намерена. А вот прямо и четко все скажу и даже покажу.

Костры развели в том месте, где я когда-то строила с ребятней крепость. Эх, были ж времена! А сейчас только и ходи да показывай свою взрослость и самостоятельность. Даже, я б сказала, умудренность. Прожитые года просто придавливают своей осознанностью и, не побоюсь этого слова, величием. Вот это все и вылилось в то, что я с гиканьем и подпрыгиванием помчалась с нашими детишками.

— И-и-и-ха! — летело впереди меня.

Благодать-то какая! Толпа наша несется, я несусь, Веселея мчится и подпрыгивает. Сзади, дружно догоняя, топочут наши.

— И когда же ты повзрослеешь? — обреченно донеслось до меня со стороны папы.

— Папуля, — притормозила я и развернулась — Все родители мечтают, чтобы их деточки всегда оставались маленькими! Вот я и исполняю в меру своих скромных возможностей.

— Исполняешь — это точно сказано. — хохотнул Тимурка, за что получил тычок от Виктора.

— Ты ж взрослая, замужняя, деловая женщина. — настаивал папуля.

— Правда это сильно заметно? — вздернула я нос и поскакала дальше.

Ну чего он?! Много ли радости от постоянного напоминания себе о прожитых годах? Вообще нет. Нужно ли продлить молодость-юность-детство? Естественно да! Мне дали возможность и я ее не упущу. А посему, до места представления мы играли в салочки и ржали, как кони. Настоящие кони артистов даже шарахнулись в сторону после нашего прибытия и навели суету. Несколько скамеек для зрителей и немногочисленные реквизиты были раскиданы по полю. Пришлось немного подождать, пока наведут порядок.

И вот, растелен видавший виды широкий округлый половик, стертый до дыр и покрытый заплатами. Мы с Игнатом и Пронькой начали спорить о его первоначальном цвете и почти поругались. Веся подошла поближе и поковыряла край, за что ей попытался отдавить пальцы прибежавший грубый парень. Парень был провожен обратно вежливыми пинками спорящих братьев. Вытащенная подругой нитка свидетельствовала о зеленом цвете. Спор никто не выиграл. Точнее, Веся стрясла с нас по медяшке за разруливание нашей ситуации.

По периметру расставлены (навтыканы в землю) факелы, когда-то белая ткань натянута между двумя столбиками, имитируя стену и ширму, за которой прятались артисты.

Пока мы рассаживались с самого краю, то набежало почти все население Речного, таща с собой стулья, табуретки и прочую легкую мебель. Мелькнули даже несколько знакомых лиц из соседних ближайших сел. Сидячих мест не хватило и многие стояли, поторапливая циркачей выкриками.

Аплодисменты начались раздаваться еще до начала. Сами-то попробуйте посидеть на улице, когда летают полчища комаров! Летают и зубы показывают. А мы все хлопаем и ждем выхода артистов.

Усатый владелец этой передвижной шарашкиной конторы потер ручонки, предвкушая хороший заработок, поправил разноцветную жилетку и закрутил свои усищи.

— Добрый вечер, уважаемые зрители! — громко начал он, странно поглядывая в нашу сторону. — Я, великий фокусник Натан Фунт, смею объявить, что сегодня вы присутствуете на невероятном по красоте и зрелищности представлении, полным веселья, смеха и удивления!

Мой скептический взгляд и громкий фырк был воспринят им с вызовом. Что же, посмотрим, что там дают нонче в подобных театрах.

Под громкую, живую и фальшивящую музыку давали стандартные номера с танцами девушек, разодетых в яркие многослойные юбки, силовые номера, примитивные фокусы, которые детсадовец 21 века рассыплет в пух и прах и юмористические выверты старого радикулитного шута.

Наш народ оценил данное представление по-своему. Оценил и даже иногда отсыпал медяшки в протянутую шапку здоровому парнишке, исполнявшему роль кассира (тому самому, который отстаивал честь половика). Никак из жалости. Или правда понравилось. Не могу сказать точно.

Тимурка, еще порывающийся учинить допрос, довольно низко оценил талант трех смуглых танцовщиц и громко восхвалил нашу "цыганочку" на дискотеке. Односельчане попросили продемонстрировать. Мы не стали стесняться и потрясли плечами и помахали юбками. Точнее это Веселея потрясла, а меня Вик схватил и прижал к себе. Еще и плечи сжал, чтобы не дрыгалась. Пришлось сидя помахать подолом сарафана. Музыка-то заводная. Еще с полчаса потом обсуждали саму дискотеку и снова перевели внимание на уже обозленных артистов.