Ворота города успешно проехали. Досмотр был, но поверхностный. Хотя сначала пытались перевернуть все шмотье в наших баулах. Потом вышла Веселея и стражники быстро свернули свою затею, так и не развернув. Не подруга, а гроза преступников и защитников! Никого не пожалеет.

Мы смотрели в окошко, продумывали стратегию захомутания Григо и следили за нашими провожающими. Горян и Рустам попеременно катали Атремия, а Вик постоянно вырывался вперед и что-то там разведывал.

Лето жаркое, зной стоит, насекомых много. Хорошо, что тут есть крыша и, соответственно, тенек. И все равно семь потов сошло. Только с меня. Попутчицы же смиренно читали романы и слегка обмахивались. Марианна ажурным веером, а Веселея веером игральных карт. День перестал быть томным и я откинула столик. Игра в дурака неплохо нас развлекла. Ровно до момента, когда мы стали проезжать реку.

— А у реки, а у реки, а у реки. Хе! Гуляют девки и гуляют мужики.

Вырвалось само собой. Просто так завораживающе там плескались, что и сама бы не прочь искупаться.

— Какие мужики, Олена? — оглянулась Веся, пряча карту в рукаве.

— Да вон. — махнула рукой в сторону реки и тоже спрятала неудобную восьмерку пик. — Купаются. Хорошенькие такие. Топлесс. Ух!

— Виктор не ревнует? — спросила Марианна, всматриваясь в это самое топлесс.

— Ревную. — влез на ходу в повозку Вик.

— Не верю! Ты даже не побил никого и сам сцен не устраиваешь. — помотала головой Веселея.

— А я внутри ревную.

— А снаружи? — я пересела к нему на колени.

— Доверяю тебе.

Ой как приятно! Не то, что ревнует, а то, что доверяет. Это безумно редко. Даже Велес Романович периодически устраивает Тании Власовне небольшие встряски. "А кто там такой из нашего дома выходил? А почему он весь черный? Трубочист? Я вызывал? А! Ну правильно. Все я помню и не надо сердиться на меня."

Я тогда подумала о негре и непристойном поведении свекрови, но трубочист в наших широтах все таки более распространенный вид мужчин.

— Знаешь, любимый, тебе так со мной повезло! — крепко обняла его, целуя в лоб.

— Ты хотела сказать, что это тебе со мной повезло? — уточнил он, обнимая меня за нижние чуть больше девяносто.

— Я так и сказала. — кивнула я. — "Тебе со мной повезло". Какие претензии?

— Надо запомнить. — пробурчала Веселея, отворачиваясь к окну.

А речку мы уже проехали. Теперь только лес, тропинки да разнотравье.

— Ну вот! Отвлеклась на ваши нежности и пропустила этот неведомый топлесс. — расстроилась она.

Потом мы расстроились вместе, когда Марианна вытащила наши заныканные карты и счет побед и поражений пришлось пересматривать.

Едем, злопыхаем и молчим. Ну куда это годится? Продула в дурака и кому? Марианне! А та только глазками хлопает и утверждает, что играет в первый раз. Не-ве-рю! Вот пусть теперь с ней Григо разбирается. Это уже дело моего душевного спокойствия и карточного позора.

— Едем, едем в соседнее село на дискотеку-у-у!

Село соседнее. Почти. Дискотеку если и не устроим, то какие-нибудь гуляния точно будут.

Время подкатило к обеденному и совсем скоро должно появиться место привала. Вот уже знакомая вырубка, речушка, больше похожая на ручей, и мостик. Его год назад какой-то хмырь спалил и пришлось отстраивать заново. До сих пор еще белеет бревнышками и только самую малость потемнел.

Высунулась в окошко и крикнула:

— Шеф, тормози! Привал.

Шофер повернулся, дико скалясь в улыбке.

— Тимурка? Ты тут откуда?

Ответа не последовало. Я же видела сутулого мужичка, сидевшего на козлах. Куда подевали его? Украли? Убили? Уселась обратно в повозку и уставилась на Марианну.

— Ты когда это успела Тимура на работу к себе принять?

— На работу? — округлила она глаза. — Мне сказали, что ты хочешь ехать со своими и доверяешь только им. Вот и отправила я Вано обратно домой. Еще на выезде из города. А паренек этот уселся и везет.

Ну, допустим, на выезде я только и смотрела, как Веся метала глазами молнии, а стражники краснели и бледнели. Не до водителя мне было. Но каковы?! И ведь совсем не стыдно им прикрываться маленькой и безобидной мной! Надо отомстить. Ласково и почти любя.

Остановились у самых поваленных бревен. Солнце пекло нещадно, но навес спасал. Да и водичка из речки холодненькая. Предложила пройтись к воде и ополоснуть-освежить ноги, руки и лица. Веся и Марианна согласились, но меня с собой не взяли. Сказали, что мне нужно поберечься. Вот и предлагай им здравые идеи после этого. Мне даже холодной воды не дали попить! Только кипяченый и чуть остывший чай.

На всё про всё решили выделить два часа и снова в путь. Я честно лежала в тенечке и не отсвечивала. Только улыбалась, когда порыв ветра дул прямо в лицо.

— Она живая? — послышалось сбоку.

— Ты чего мелешь? — ответил Вик.

— А чего она лежит и ничего не вытворяет? Вон Веселея трещит о каких-то топлесах, а твоя молчит. Даже немного страшно. Может плохо ей?

Я медленно встала и посмотрела на этого добренького человека. Горян поежился под моим взором и отошел. Потом еще немного отошел и скрылся в кустах. Это он меня испугался или пришло время отлучиться по нужде и так совпало?

Ничего не предвещало беды. Тихие разговоры мужчин о своих делах и деликатные женские споры о методах ночного отвоевывания одеяла у мужа. Марианна предлагала ласковые уловки в виде щекотки или поцелуев. Веся была более радикальна и предложила сначала поугрожать, потом потыкать локтем под ребра, а если не поможет, то резко развернуть голову мужа влево. До щелчка. Какая милая девушка.

По трухлявому спилу бревна ползают ящерки, речушка журчит, листва шумит, говно преет. Лепота!

— Хрусть! Хрясь!

Резко оглянулась, но никого нет. Зайка заглянул? Или ежик? Уж я-то знаю, как они могут шуметь. Присмотрелась к трясущимся кустам и аж холодок по спине пробежался. Огромный медведь! Вот просто огроменный. И пыхтит еще так грозно.

Голос пропал от ужаса. Папуля рассказывал, как, еще до моего появления в этом мире, медведь задрал двух охотников. И не простых, а профессиональных!

В голове промелькнули отчаянные мысли. Как хорошо, что бабушка решила приехать позднее. Там какие-то дела появились в игорном доме, который она курирует. А как же Димуля без нас? Ибрагимка с сынишками без Веси? Григо без Марианны? А ведь он еще и не познал семейного счастья и даже не подозревает, что сыну уже пять лет! Бедненький. И сопля потекла одинокая. А потом вторая. И слезы.

— Кхе-кхе! — громыхнуло за плечом. — Ты чего рыдаешь? Если уж так лук не любишь, то отойди подальше.

Какой лук? Тимурка у костра бодро расправлялся с луковицами и закидывал шинковку в котелок. Дак вот откуда потоки мои! Так всегда, когда режу лук, сначала течет из носа, а потом из глаз.

— А-а… — потыкала я пальцем в кусты с медведем.

— Ну поломал малехо. — пожал Горян плечами. — Дак ведь хворост тащил. Старый заготовленный мы на костер пустили, а просто так уходить и запасы не пополнить — это нехорошо!

Дак это Горян был?! Вытерла слезы, высморкалась в платочек с инициалами Вика, отошла в сторону, чтобы луковый дух не доходил до меня и присмотрелась внимательнее. Наш повар сам по себе огромен, а то, что одет в бурую куртку да тащил целое дерево, треща кустами, сыграло со мной злую шутку.

Пошла жаловаться мужу. Тот выслушал внимательно и прижал к себе.

— Ты кого испугалась? Воображаемого медведя или Горяна, который может дерево выдернуть и притащить?

И если б не Тимур и его тихое "трусиха", то я б сидела и обедала, а не вот это вот все.

— Да чего его выдергивать-то? — обиделась я. — Сушняк ведь! Там только пни и оно само упадет. А если дальше пинать, то и докатится до места прибытия.

И пошла доказывать. Ну да. Крупное дерево притащил Горян. Но ведь и вправду сухое. Пошла искать похожее. Мне конечно говорили, что хвороста достаточно, но я уж как-нибудь сама разберусь! Смех Тимурки только подгонял. Веселея пошла со мной.