Главный ткач собирался выкрасть и допросить Руито. Если бы это удалось, сейчас его не разъедало бы недовольство.

Но ученый перехитрил главного ткача. В ту ночь Виррчу был нанесен удар. Отец семейства подсыпал родным в пищу яд. Все Макаима заснули и больше не проснулись. Руито ускользнул от него.

Демонов тьмы сложно вызвать, но еще труднее оказалось управлять ими. Люди не внушали Виррчу доверия. Шин-шины нужны были главному ткачу, чтобы вернуть маску. Демоны не наденут ее, не сболтнут лишнего и никогда не наведут на его след. Но прибегая к их помощи, ткач шел на огромный риск.

Шин-шины относились к слабой, низшей категории демонов и пробудились при первых поражениях земли колдовскими камнями. Не так просто оказалось попросить их выполнить задание. С шин-шинами, как и с любыми другими духами, практически невозможно наладить устойчивую связь, а сведения от них передаются на уровне трудно уловимых, зыбких впечатлений и чувств. Без влияния колдовского камня Виррч вообще не смог бы установить контакт с демонами тьмы.

А затем настал день, когда семье Макаима пришел конец. Но все прошло не так, как надо.

Виррч мог привести тысячу причин в пользу того, что волноваться не стоит, но существовала всего лишь одна, причиняющая ему беспокойство. Маска пропала.

Демоны тьмы оказались не в состоянии распознать, кому удалось скрыться. Их мозг работал совсем по-другому, не так, как у человека. Восприятие основывалось не на зрительных ощущениях, а на запахах и считывании ауры. Это делало шин-шинов превосходными шпионами, но в то же время ограничивало их возможности. Они не могли распознавать пол людей, внешность. Когда Виррч попытался выяснить, кто же ускользнул от них, демоны сообщали какие-то непонятные приметы. Ткач остался недоволен своими шпионами.

Кто забрал маску, так и осталось тайной. Ее украли два человека. Больше Виррч ничего не смог выяснить. Тела в доме сгорели без остатка. Процесс эксгумации так же оказался совершенно невозможен. В доме находилось слишком много людей, и определить, кто исчез, Виррч не смог. Правда, шин-шины отыскали тело Руито прежде, чем дом рухнул. Поэтому Виррч мог спокойно вздохнуть. Но, тем не менее, кто-то украл маску, и ткач не выяснил личность вора. Демоны тени шли по следу до самого Аксеками, но в городе им места нет, поэтому шин-шины даже не пытались проникнуть в человеческий улей и потеряли добычу.

Но особых причин тревожиться не было. Каковы шансы, что беглецы узнают, чем завладели и смогут воспользоваться маской? Наверняка они продадут ее какому-нибудь купцу, торгующему театральным реквизитом. Сценарий за сценарием прокручивал Виррч в голове. Но к одному возвращался постоянно.

Что, если беглецы разгадают тайну маски и воспользуются ею?

Не имеет значения, тут же подумал Виррч.

Через несколько дней, самое большее через две недели, стальные челюсти капкана, который он установил вокруг императорского дворца, захлопнутся. К власти придут новые люди, которые будут править при поддержке ткачей. Возникнет беспрецедентный союз, в котором ткачи станут опорой трона.

Их время придет.

– Первый шаг… – мягко объясняла Кайлин, – первый шаг самый важный. И самый опасный.

Маленькая пещера, в которой они находились, освещалась одним-единственным факелом, разбрасывавшим по стенам кривые пляшущие тени. Здесь, несмотря на теплую летнюю ночь, царила прохлада.

Кайку с любопытством внимала Кайлин. Ощущение того, что они отрезаны от всего остального мира нависшей над ними скалой, приятно щекотало нервы. Пустая пещера представлялась девушке пузырем воздуха, окруженным оправой из камня, удерживающей его в себе. Узкий туннель, соединявший эту крошечную, изолированную капсулу с остальными пещерами Провала, уходил вглубь. Кайку задавалась вопросом, куда же ведет черный коридор.

Она сидела, скрестив ноги, на плетеном коврике в центре пещеры. Волосы, влажные и спутанные, падали на лоб, глаза закрыты. Кайлин медленно двигалась вокруг ученицы, почти касаясь головой потолка. Ее шаги эхом отскакивали от стен пещеры. Она продолжала говорить, и ее голос воздействовал на Кайку, погружая в транс. Девушка слышала слова, и их смысл впитывался в ее сознание.

– Твоя кана сейчас походит на дикое животное. Пока сила не поддается контролю и готова вырваться наружу, стоит тебе разозлиться или разволноваться. Прежде чем начать тренироваться, ты должна сначала заткнуть ей рот, посадить на привязь, приручить и обезопасить.

Кайку почему-то ощущала неловкость от происходящего. Хотя в течение всей прошедшей недели она внутренне готовила себя к занятиям с Кайлин, теперь ей стало страшно. Девушка боялась своей каны, боялась агонии, которая возникает после того, как сила закипает и вырывается наружу. Кайлин учила ее заклинаниям, которые будут успокаивать сознание, предупреждая о том, что ученица увидит или почувствует. Наставница обучала тому, что нельзя делать, когда кана начнет проявляться.

– Ты должна сопротивляться соблазнам. Каждый инстинкт будет подталкивать тебя напасть на меня, словно я твой враг. Но если ты только попытаешься, я убью тебя. – Голос Кайлин звучал ровно и монотонно. Она не угрожала, а предупреждала. – Я сольюсь с тобой, Кайку. Если бы у тебя не было способностей к ремеслу ткача, ты бы даже ничего не почувствовала. Но у тебя есть… защита. Я – инородный элемент в твоем сознании и теле, и ты попытаешься избавиться от меня. Не нужно. Ты должна оставаться спокойной и позволить мне делать мою работу. Я заткну рот зверю внутри тебя, но у меня ничего не получится, если ты будешь сопротивляться.

Кайку уже слышала эти слова и прежде, но то была лишь теория. На самом деле ничто не могло подготовить девушку к погружению. Никто до нее этого не делал. И что случится, если она не сможет себя контролировать?

Кайку уже знала ответ, но даже не допускала мысли, что можно отказаться и отступить.

Кайлин положила тонкие бледные пальцы на плечи девушки.

– Ты готова?

Кайку глубоко вздохнула, и ее веки задрожали.

– Да, – солгала она.

– Тогда начнем.

Зверь внезапно вырвался на свободу из своего логова со всей свирепостью и яростью, на которую только был способен. Он рычал, рвался из груди, как демон, опаляющий все вокруг. Глаза Кайку оставались закрытыми, но внутри взметнулось бесконечное море золотых нитей, прекрасная ширь без границ, без начала и конца. Какое-то мгновение она ощущала только ужас – боль раздирала ее, жгущая изнутри кана рвалась наружу.

И тогда, внезапно, Кайку сориентировалась. Ее вел инстинкт, но куда – девушка пока не могла понять. Однако уже через мгновение Кайку начала разбираться в сложных и в то же время великолепных переплетениях Узора. Она легко распознавала золотистые нити. Это была ее сущность, ее территория в общем рисунке ткачей. Девушка чувствовала движущийся от сердца золотой поток крови, видела, как он просачивается через капилляры, чтобы кормить плоть. Ощущала, как воздух всасывается в легкие. Свивающиеся в плотный кокон тонкие волокна впускали воздушные массы внутрь и исторгали назад.

Но кроме всего этого, девушка ощущала что-то ужасное, неправильное. Мутное, злокачественное, вызывающее отвращение, вползающее внутрь, как болезнь, впитывающееся в нее словно кровь в тряпку, вызывающее страх…

Кайку увидела, как нечто проникло сквозь золотые нити к ее сердцу, тонкие щупальца света, скользящие по волокнам ее тела, ее мышцам, по всему телу. Все внутри взбунтовалось, требовало избавиться от непрошеного захватчика, немедленно удалить эту мерзость. Ее кана сверкала, угрожая сжечь постороннее тело, очистить внутренности огнем…

Нет!

Это Кайлин. Значит, ей нужно остановить кану, принять постороннее существо, несмотря на то что все внутри протестовало. Ее сила сопротивлялась попыткам обуздать ее, загнать в клетку, но сейчас Кайку чувствовала себя намного уверенней, чем во время прошлых попыток. Сила до сих пор оставалась внутри нее, и никак не могла прорвать ограждения, возведенные хозяйкой. Девушка смогла победить огонь.