– Вот здесь, в этом блоке, – говорила Шайлар негромко, указывая изящным пальцем на сложную диаграмму на экране его планшета, пока Кириан сидел в кресле рядом с ее кроватью, – ты не в полной мере учитываешь эффект нелинейной обратной связи при пиковой нагрузке на нейроядро. Матрица адаптируется к внешнему воздействию, но при этом сама создает микро-искажения в сигнале управления. Попробуй ввести динамический поправочный коэффициент, зависящий от интенсивности входящего потока…

Кириан внимательно слушал ее, в который раз поражаясь ее аналитическому уму и интуитивному пониманию сложнейших систем, и одновременно почти сходил с ума от ее физической близости. Легкий, едва уловимый запах ее кожи, смешанный с тонким ароматом медицинских регенерирующих гелей, то, как непослушная прядь темных волос падала ей на высокий лоб, когда она сосредоточенно хмурилась над его схемами… Кириан чувствовал, как напрягается все его тело, как кровь начинает стучать в висках, как внизу живота затягивается тугой, горячий узел желания каждый раз, когда их руки случайно соприкасались над сенсорной панелью планшета, или когда ее взгляд – долгий, внимательный, с внезапными искорками смеха или неожиданной нежности – встречался с его взглядом.

Он почти не спал в эти дни, проводя большую часть времени у постели Шайлар, а ночи напролет – в лаборатории отряда, доводя до абсолютного совершенства свой проект и алгоритм анализа. Защита прошла блестяще. Суровый инженер Ворк и остальные члены приемной комиссии были под глубоким впечатлением, отметив новизну его подхода, глубину проработки и потенциальную практическую ценность алгоритма. Высший балл по всем критериям. Кириан чувствовал себя окрыленным этим успехом.

Ночью после защиты Кириан не смог удержаться. Убедившись, что все вечерние медицинские процедуры закончены, свет в коридоре приглушен, и Шайлар осталась одна, он тихо, как тень, проскользнул в палату. Шайлар не спала, читала что-то на своем планшете при мягком свете ночника.

– Сдал? – спросила она шепотом, едва Кириан вошел, увидев его сияющее от счастья и гордости лицо.

– Сдал! На высший балл! – так же шепотом ответил Кириан, быстро подходя к ее кровати и садясь на край. – Твоя помощь… и те данные с Агилиса… они были просто бесценны! Спасибо тебе, Шайлар!

– Это прежде всего твой ум и твое упорство, Кир, – она тепло улыбнулась и отложила планшет в сторону. – Иди сюда.

Он осторожно лег рядом с ней, поверх тонкого одеяла, стараясь держаться подальше от ее все еще перевязанной левой стороны. Но Шайлар сама чуть подвинулась ближе, устраивая голову у него на плече. Кириан осторожно обнял ее здоровое правое плечо. Тишина. Только едва слышный писк медицинских мониторов да едва различимый стук их собственных сердец, бьющихся в унисон. Кириан вдыхал запах Шайлар, чувствовал тепло ее тела рядом, и его наполняло такое глубокое, безмятежное счастье, какого он не испытывал никогда прежде. Прижавшись щекой к ее мягким волосам, он и не заметил, как уснул, убаюканный этой невероятной близостью.

Проснулся Кириан от тихого, настойчивого шипения Айлы прямо над ухом:

– Кириан! Просыпайся немедленно! Утренний обход витарха Торна через пять минут.

Ему снова невероятно повезло – Айла дежурила в эту ночь в их крыле госпиталя и успела разбудить Кириана и буквально вытолкать из палаты за минуту до того, как по коридору послышались шаги главного врача и сопровождающего персонала. Кириан чувствовал себя последним идиотом, рискующим всем ради этих моментов, но одновременно – безмерно, отчаянно счастливым.

Дни шли своим чередом. Шайлар становилось лучше с каждым днем. Повязок на ее теле становилось все меньше, регенераторы быстро затягивали раны. Она уже могла ненадолго вставать с кровати и немного ходить по палате, иногда опираясь на руку Кирианa. Напряжение между ними росло с каждым днем, становясь почти осязаемым. Их разговоры становились все откровеннее, касания – все смелее. Украденные поцелуи в тишине палаты, когда они были уверены, что их никто не видит и не слышит, становились длиннее, жарче, требовательнее. Им обоим стоило огромных усилий воли сохранять внешнюю видимость субординации и формальных отношений при медперсонале или редких посетителях. Кириан видел, как Шайлар закусывала губу, когда он «случайно» задевал ее руку, помогая сесть удобнее. Она видела, как темнеют его глаза, когда их взгляды встречались. Невысказанное желание плотным, наэлектризованным облаком висело между ними в стерильном воздухе госпитальной палаты.

***

На пятый день после операции Шайлар Рейтор почувствовала себя достаточно окрепшей, чтобы связаться со своим основным отрядом – той самой «семьей», с которой она прошла огонь и воду задолго до Академии. Первый Полк все еще находился в Третьем Секторе, выполняя боевые задачи под временным командованием Санни Стэйнарда, ее заместителя. Шайлар инициировала защищенный групповой видеовызов из палаты. Кириан сидел в кресле рядом с ее кроватью, официально присутствуя в качестве «технического ассистента», помогающего с оборудованием связи.

На экране комм-панели появились члены первого отряда: Ник – как всегда серьезный и непроницаемый, Санни – взъерошенный и улыбающийся во весь рот, и Тим – мрачный и немногословный.

– Богиня моя! Живая, чертовка! – заорал Санни так громко, что динамики захрипели. – А то мы уж тут ставки принимали, вернешься ты из этой передряги или решишь геройски погибнуть! Как ты там?!

– Шайлар, – сдержанно кивнул Ник, внимательно всматриваясь в ее изображение. – Докладывают, состояние стабильное. Как самочувствие по личным ощущениям?

– Жить буду, ребята, не дождетесь, – усмехнулась Шайлар, чувствуя, как теплеет на душе при виде их лиц. – Но Агилиса придется основательно чинить. Как там у вас обстановка?

– Держимся, командир, – ровным голосом доложил Ник. – Второй Полк нас сменил на Омеге-5, мы сейчас на борту «Неустрашимого», зализываем раны и пополняем боезапас. Потери в звене минимальные. Как твое плечо? Витарх Торн уже начал свое колдовство?

– Колдует вовсю, – кивнула Шайлар. – Регенераторы тут мощные. Обещает скоро выписать на амбулаторный режим.

– О! Шай, а у тебя там весьма приятная компания! – Санни наконец заметил Кирианa, сидящего чуть в стороне. – Кириан, друг мой закадычный, наше вам с кисточкой! Уже приступили к интенсивной реабилитации нашего полковника? Надеюсь, используете самые передовые и… крайне приятные методики!

Кириан нахально усмехнулся, встречая насмешливый, но теплый взгляд Шайлар.

– Тружусь не покладая рук, Санни. Круглосуточно и неустанно. Полковник Рейтор требует полной самоотдачи во всем.

– О, вот это наш человек! Настоящий Первый Полк! – расхохотался Санни. – Мы тут все наслышаны про твои недавние подвиги на приеме у губернатора! Молодцом, что тех аркадианских толстосумов на место поставил! Да и вообще, рад за вас с нашей Шай! Наконец-то наша неприступная Богиня Войны хоть немного оттаяла! Добро пожаловать в нашу сумасшедшую семью Первых, Старг! Если что – обращайся смело, старина Санни всегда поможет дельным советом!

Ник скептически покачал головой, глядя на Санни.

– Да-да, Санни, нашел себе младшего братишку. Научи его еще своим дурацким шуткам и как правильно шифроваться от начальства, – Ник снова посмотрел на Шайлар, голос стал серьезнее. – Шай, лучше скажи, когда примерно планируешь вернуться в строй? Есть конкретные прогнозы от Торна?

– Папочка Ник сам кого хочешь доведет, что тут грех не начать шифроваться, – неожиданно буркнул Тим из своего угла. – Отстань ты от них обоих. Пусть дети резвятся, пока есть возможность. Главное, командир, ты поправляйся. Мы ждем.

Кириан слушал эту привычную для них перепалку с теплой улыбкой. Вот она – их странная, колючая, грубоватая, но абсолютно настоящая семья, выкованная в боях.

– Старг, гроза бюрократов, эрлоков и неопытных женских сердец, предлагаю немедленно обменяться личными контактами! – снова влез неугомонный Санни. – Будешь нашим секретным агентом в тылу! Докладывать обстановку изнутри госпиталя! И главное – следить, чтобы наша Афина там не скучала и не злоупотребляла обезболивающими!