Этим холодным весенним вечером я спешила на окраину Москвы в уникальную в своем роде лавку старьевщика. Именно в ней продавалась нужная мне краска, так необходимая для реставрационных работ по восстановлению фрески в музее, где я работала художником-реставратором.

Уже смеркалось, прохладный ветер забирался под тонкое драповое пальто, и я бы с удовольствием сейчас устроилась на диване с пледом и чашечкой горячего какао, но задание начальницы необходимо было выполнить именно сегодня, ведь завтра предстояла большая работа.

Разметав по пути кучу сухих опавших листьев, я взбежала вверх по улице, где, наконец, и увидела знакомую неприметную дверь со скромной надписью «Антиквариат». Толкнула ее, оказавшись в небольшом, но очень уютном помещении, где все буквально дышало стариной. Это вам не современные торговые центры.

— А, это ты, Анечка, а я-то думал, кто это ко мне решил забежать на ночь глядя. Снова за краской?

— Верно, Пал Палыч, сроки горят, начальница лютует, — я с теплом улыбнулась продавцу, втайне мечтая поскорее оказаться дома. Меня там ждала очередная серия популярного сериала, где пара симпатичных парней гонялись за нечистью и демонами. В последнее время я отчего-то полюбила эту тему, иногда представляя себя на месте главных героев.

— Купили бы уже сразу несколько тюбиков, — проворчал мужчина. — Приходится тебе ездить на другой конец Москвы, мерзнуть раз в месяц.

— Ну вы же знаете мою начальницу, бюджет у нас сильно ограничен, вот и приходится мотаться все время. А кому это делать как не начинающему специалисту на испытательном сроке?

— Хе-хе, и то верно, — посмеялся хозяин лавки, хитро сверкнув глазами. — Ты тут осмотрись, а я скоро подойду.

И он скрылся где-то в глубине своего заставленного старинными вещами помещения. Что ж, посмотреть тут и правда было на что. Древние пяльца, прялки и валенки, старые карманные часы, произведенные до Второй мировой, курительные трубки, статуэтки и комоды с зеркалами, представлявшие собой полный ансамбль для модницы девятнадцатого века.

На витрине, охраняемой сигнализацией, лежали особо редкие экспонаты. Украшения из натуральных камней, книги, сохранившиеся в хорошем состоянии, монеты и иконы. С другой стороны от входа стояли манекены с причудливыми шляпами, которые давно никто не носит, но они вполне бы сгодились для театральной постановки.

Но меня интересовал другой раздел, картины.

Для того, чтоб в него попасть, нужно было пройти по узкому, едва освещенному коридору среди двух длинных книжных стеллажей, к волшебному кусочку света в этом мрачном царстве старья.

Там, в дальнем углу горели лампы дневного света, они освещали десятки картин, висящих на стене, стоящих в рамах на полу, лежащих тут же на невысоком журнальном столике. Натюрморты, этюды, проработанные пейзажи мастеров прошлого, которых когда-то касались руки людей, живших до меня. Некоторые работы мне не нравились, но отдельные вызывали восхищение, и я могла долго стоять и рассматривать их, пока антикварщик искал нужные мне краски для музея.

Особенно меня завлекал пейзаж, написанный в фэнтезийном стиле. Черный замок на морском утесе, ниже — небольшой городок, постепенно спускающийся к самой воде. Темное грозовое небо, в котором грациозно машет угольными крыльями дракон, величественный ящер из сказок про рыцарей.

Я видела эту картину не в первый раз, но именно сегодня она завораживала сильнее прежнего. Душа реставратора беспокойно пробежалась по испещренной царапинами раме, словно та пережила большие и болезненные приключения. На золоченом дубе остались глубокие трещины. Они напоминали след от когтей или неудачный удар при транспортировке. Я наклонилась над картиной, подробнее рассматривая тяжелую раму.

Работа искусного багетного мастера. Резьба вилась по краю, прерываемая лишь теми ранами на золоченом дереве. Очевидно, раму делали на заказ.

И что-то мне так жалко ее стало, в целом, мы как раз и занимались подобной работой в мастерской музея, восстанавливали картины и обрамления, но творение неизвестного художника едва ли могло бы попасть на мой стол, а стоило оно слишком дорого. Эх, ну почему я не миллионер?

За окном начинался дождь. Я слышала, как капли громко застучали по витрине за стеллажами.

Сейчас бы на диван, с пледиком и любимый сериал, а не вот это вот все…

Но картина продолжала притягивать мой взгляд, как причудливый магнит для творческого человека. Грозовое небо стало казаться почти живым, а царапины на раме выглядели все более и более выразительно. Воровато оглянувшись, не видит ли продавец, я потянулась пальцами к золоченому краю, вглядываясь в окна замка.

В них горел уютный теплый свет, когда вокруг бушевала непогода, кажется, творимая самим черным драконом в небесах. Особенно выделялось крупное окно на самом верху одной из башен. В нем стоял силуэт, едва намеченный художником. Мужская черная фигура на фоне почти оранжевого каминного свечения, так красиво… Сделав затаенный вдох, я погладила раму более смело. Дошла до глубоких ран-царапин, оставленных загадочным преступником.

— Вот бы ее отреставрировать, такая бы красота получилась… — прошептала себе под нос, чувствуя шероховатость под подушечками пальцев. — Ай!

Черт! Я, кажется, занозу посадила! Ринулась смотреть, но не успела, с кончика пальца капнула капля алой крови, приземляясь прямо в разлом на ране. Какой ужас, антикварщик меня убьет!

— Анечка, я нашел то, что тебе нужно! — оживился он где-то в закромах своего магазина.

Я схватила полу пальто, стараясь как-то оттереть пятно, но оно только становилось больше и больше, растекаясь по золоченому дереву все увереннее.

— Это точно моя кровь? — Нервничая сильнее, я снова потерла место, куда приземлилась капля, но замерла, остановившись на половине действия. Царапина на раме начала срастаться!

Прямо на моих глазах шероховатые края соединялись вместе, образуя единый, не прерывающийся больше, узор.

— Где ты? Опять у картин зависла?

Дальше начало происходить совсем уж невероятное, волны на картине ожили, свет в окнах замка замерцал, а дракон, летящий над ним, вдруг взревел, и кажется, хозяин магазина тоже услышал этот рев.

— Только не говори мне, что ты смогла починить раму! — послышались торопливые шаги, но уже было поздно.

Я смотрела на оживший пейзаж и не могла оторвать взгляда. Морской воздух подул мне в лицо, мужчина, чей силуэт я заметила в окне замка, стал выглядеть более реальным. Все детали стали ближе, как если бы я снимала его через камеру смартфона с увеличением. Я смогла рассмотреть хозяина замка, отметила широкие плечи и узкие бедра, с восхищением художника пересчитала кубики на обнаженном прессе, перешла к лицу, вылепленному в лучших божественных традициях: широкие скулы, подбородок с ямочкой, прямой нос, кустистые черные брови и волосы до плеч, холодные глаза… электрического фиолетового цвета.

— Ну что встала? Заходи, — он протянул мне руку.

Где-то сбоку послышалось уверенное шарканье, хозяин лавки наконец дошел до меня, но я уже ничего не понимала, завороженная магическим взглядом лорда в окне. Потянулась к нему всем сердцем, не только ладонью.

Горячие пальцы сомкнулись на моем запястье.

— Попалась, одаренная. — С торжествующей жестокой улыбкой произнес лорд.

— Нет, только не ты!!! — крикнул в картину антикварщик.

Тюбик краски упал на пол, в то место, где только что стояла молодая талантливая девушка с уникальным умением. Она не случайно работала реставратором, ведь именно этот магический дар проявился в ней секунду назад, обрекая на смерть.

— Анечка! Как же так, — сокрушался пожилой мужчина, смотря в безжизненную картину. Теперь, творение неизвестного художника полностью изменилось.

Красивый некогда замок предстал в новом свете: полуразрушенные руины. Прохудившаяся крыша, местами вообще отсутствующая напрочь, запустелые дома в округе, увядшие цветы и деревья, лишенные всякой зелени. Над замком больше не парил дракон и свет в его окнах погас уже очень давно, около века назад.