— Ладно, — тяжело вздохнул я. — Сейчас прочитаю материалы, может, пойму чуть больше.

Но прежде, чем углубляться в этот вопрос, я запоздало вспомнил, что обещал Дженн связаться со следователем. Они же держат место преступления нетронутым специально для меня. Конечно, тело вряд ли оставили на месте, но я могу попробовать заглянуть в зеркала, ну, и поискать какие-то остаточные следы болотного запаха. А вдруг?

Поэтому я позвонил Дениэлу Гранту, чтобы заодно узнать, в силе ли ещё его приглашение. Следователь взял трубку мгновенно и был так рад меня слышать, словно весь день как приклеенный сидел с телефоном в руке и ждал моего звонка.

— Я пришлю адрес, очень надеюсь, что ты сможешь что-то увидеть в зеркалах, парень. Нам позарез нужна хоть какая-нибудь зацепка. Это уже третье убийство, и если я в ближайшее время не раскрою это дело, то лишусь звания и работы.

— Ничего не обещаю, — как всегда честно сказал я. — Но попробую сделать всё, что могу. И можете ли вы прислать мне личное дело погибшей? Даже лучше всех трёх.

— Кхм… — следователь ненадолго задумался. — Вообще-то это закрытая информация, но я сделаю запрос под свою ответственность. Судмедэксперт всё тебе пришлёт. Адрес твоей помощницы я знаю.

— А у вас нет идей, как могут быть связаны три жертвы?

— Если бы были идеи, я бы не сидел тут в ожидании, пока ты вернёшься со своих невероятно важных дел загородом.

Я проигнорировал этот довольно-таки наивный упрёк.

— Так когда можно будет осмотреть место убийства?

— Буду ждать тебя там через полчаса.

— Эээ…

Я хотел сказать следователю, что мне нужен небольшой отдых, но не успел, он уже положил трубку. Что ж, придётся съездить в квартиру погибшей медсестры, затем спасти Мессиэля, и только потом устроить себе нормальный выходной. Где-нибудь, где не будет ни ёкаев, ни призраков, ни, уже тем более, демонов.

— Катя, попробуй поискать какие-то пересечения между всеми тремя жертвами, — попросил я призрака. — Если что-то найдёшь, сразу звони.

— Так точно! — отсалютовала Катя.

Разумеется, никого из ёкаев и Палмеров я с собой брать не стал. Зато Михайлов любезно отправил со мной дворецкого Хана, и зная его боевые навыки, я мог чувствовать себя в полной безопасности. Этот и с демонами справится, если они вдруг полезут из спонтанно возникшего портала.

По пути в машине я наконец-то позвонил Дженн, чтобы узнать, как дела в офисе. Из всех окружающих только бывшая телохранительница, а теперь помощница, отнеслась к произошедшему в Даймонсе совершенно спокойно — не задавала лишних вопросов, не обвиняла в том, что я куда-то пропал, или не рассказываю подробностей случившегося. Она вообще не проявляла никакого лишнего любопытства. И я начинал это ценить в ней всё сильнее.

— По регламенту отчёт в Ассоциацию нужно предоставить в течение двух суток после завершения дела, — только предупредила она. — Можешь написать своими словами, я отредактирую. Тогда и узнаю все подробности дела.

Что ж, её логика была понятна, вряд ли пятнадцатилетний пацан напишет что-то удобоваримое. Пожалуй, стоит вспомнить работу в госструктурах и написать ей нечто канцелярское и очень подробное, то-то она удивится.

— А что по бумагам от Даймондов?

— Подготовила нашу версию. Но мне звонил Евгений Сергеевич, он тоже хочет изучить документы и внести свои правки.

Тут я запоздало вспомнил, что даже не поинтересовался, насколько он заинтересован в том, чтобы вмешаться в мои, пока ещё гипотетические, финансовые потоки. Изначально ведь в договоре указан только я, а не семья Михайловых.

— А что именно хочет исправить Михайлов? — напряжённо спросил я.

— Не знаю, я ещё не получила его исправления.

— Тогда сделаешь мне потом сводку, что именно он там изменит? И не отправляй Даймондам, пока я не всё не подтвержу.

— Само собой. Нужна какая-нибудь ещё помощь?

— Дениэл Грант сейчас пришлёт личные дела жертв убийцы-людоеда, нужно поискать в них какие-то пересечения.

— Обижаешь. У нас же есть Катя, она давно заполучила всю информацию, и мы всё изучили. Единственное, что их связывает — это твоя, уже практически родная, школа. Внутри, конечно, есть камеры, но информация на них не записывается, а передаётся напрямую на мониторы. Это общее правило для учебных учреждений подобного уровня. Других вариантов узнать о связи между ними я не знаю.

— Остаётся только поговорить с одноклассниками и коллегами погибших, — резюмировал я. — Подумаю, что можно с этим сделать, когда вернусь в школу.

Едва представив школьную суету со всеми этими подростками, живущими в своём мирке переживаний, трагедий и бурлящих гормонов, я почувствовал лёгкую мигрень. Я бы лучше ещё раз спустился в шахты и устроил разборки с Белоснежной Королевой и вампиршей, чем вновь окунался в эту подростковую мелодраму.

Закончив разговор с Дженн, я занялся чтением материалов, собранных Катей. Ругару относился к североамериканскому фольклору, в частности, больше всего легенд происходило из Луизианы. Болот там хватало, поэтому нет ничего удивительного, что оборотней связали именно с ними. Это означало, что, найдя людей с толикой индейской крови, мы сможем сформировать хоть какой-то список подозреваемых в наложении проклятия. Разумеется, это при условии, что Катя не ошиблась, и убивает действительно ругару.

Девонна Лоуренс жила недалеко от школы, но не в многоэтажке, как предыдущая жертва, а в таунхаусе. Я попросил дворецкого высадить меня чуть раньше, чтобы пройтись и поискать призраков для допроса, и даже нашёл одного такого, но он оказался «зацикленным» и не сказал ничего дельного. Что-то мне в последнее время не очень везло с призраками, хотя, я-то думал эта способность будет мне очень сильно помогать в поисках любой информации.

У входа меня уже ожидал Дениэл Грант — крепкий мужчина в очках и сером костюме, в компании молодого полицейского.

— Приветствую, — вежливо поздоровался следователь, протянув мне руку.

Я ответил на крепкое рукопожатие максимально сдержанно, чтобы не сломать самому себе пальцы, и первым делом спросил:

— Тела в доме уже нет?

— Разумеется, — кивнул Дениэл Грант. — Я принёс с собой снимки и заключение. Если вдруг ты увидишь в них что-то по своему профилю, то сразу сообщи.

Дом был опечатан, и полицейский потратил некоторое время, чтобы печать снять. Это была не обычная бумажка, как в моём мире, а нечто более хитрое, в том числе и освящённое церковью.

— Ради такого случая мы использовали редкие церковные печати, — пояснил для меня следователь. — Святоши заверяли, что благодаря им даже самые незначительные следы души погибшего останутся на месте. Я подумал, тебе это может пригодиться.

Что б я знал, пригодится мне это или нет. Но весьма вероятно, что остаточные изображения в зеркалах сохраняются не навечно и рано или поздно выдыхаются, так что лишним такие печати точно не были.

Таунхауз — малоэтажный дом, разделённый на несколько секций, словно торт. Часть «торта», принадлежавшая школьной медсестре, находилась на углу строения и могла похвастать милым садиком.

— Соседи, разумеется, ничего не видели и не слышали, — сообщил мне Дениэл Грант, когда мы оказались внутри. — Камеры на домах вокруг никого не засекли, будто она была одна с вечера до утра.

Идя по дому, я старался принюхиваться, надеясь почувствовать какой-то болотный запах, каким бы он ни был, но смог унюхать лишь тяжелый железистый смрад давней крови.

— Никаких следов взлома? — уточнил я, и пояснил: — Я ещё не успел подробно ознакомиться с документами.

— Да. Ни следов взлома, ни отпечатков пальцев, словно это был призрак.

— Хех, если бы, — невольно вырвалось у меня.

Оказавшись в спальне жертвы, я понял, почему следователь так сильно на меня рассчитывал — потолок в комнате оказался зеркальным. Бинго! Уж тут-то сложно будет не увидеть убийцу! А медсестра, видимо, была та ещё затейница в личной жизни, да и погибла она, судя по всему, лёжа на постели. Некогда белое постельное бельё было покрыто запекшейся кровью, как и всё пространство вокруг кровати. Собравшись с духом, я всё-таки заглянул в папку, полученную от Дениэла и увидел то, как лежали останки. Да, ровно та же нелепая кучка плоти и костей, в которой с огромным трудом узнавались человеческие очертания, что оставались и от предыдущих жертв.