Я объявил об этом официально в тот же вечер, когда мы с Микой вернулись домой и уложили измученных детей спать. Не успели мы отойти от комнаты Рори и на пять шагов, как я опустился на одно колено и попросил Мику стать моим навсегда. Он сказал «да» еще до того, как я закончил свой вопрос, и примерно через двенадцать секунд после этого Рори вылетела из комнаты, крича от восторга, потому что ее рыцарь и принц собирались пожениться. Мы с Микой смеялись и держались друг за друга, когда наша дочь бросилась в комнату своего брата, чтобы разбудить его от глубокого сна, чтобы он мог отпраздновать эту новость.

В последующие дни мы с Микой обсуждали, где бы мы хотели в конечном итоге обосноваться, и оба согласились, что Вегас - это не то место. Когда Мика узнал, что Вон и Лука живут в Сиэтле, он предложил нам поселиться поближе к нашей семье.

Наш дом.

Наша семья.

Дети были в восторге от переезда, особенно Кристофер, который быстро подружился с Джио.

Мы прилетели в Сиэтл с Лукой, Воном и их семьями и потратили неделю на поиски дома для аренды, пока не сможем найти идеальный вариант. Сразу после того, как мы нашли подходящее жилье, я удивил Мику и детей поездкой на Аляску. Мы провели почти три недели, исследуя штат всеми возможными способами, и в наш последний вечер там мы с Микой спросили Кристофера и Рори, не будут ли они против, если мы официально усыновим их, как только поженимся.

Ответ было легко предвидеть, и когда Рори завизжала от восторга, у меня хватило здравого смысла заткнуть уши.

Пока наша маленькая семья праздновала то, что должно было произойти, моя новая большая семья была занята. Несмотря на то, что Рики предстояло провести много времени за решеткой, были и другие, кому нужно было ответить за свои действия. Как бы сильно я ни хотел сам восстановить столь необходимую справедливость, для меня было важнее сосредоточиться на своем будущем муже и наших детях, поэтому я попросил Ронана сотворить одно из его чудес. В течение нескольких недель его команда нашла нескольких мужчин, которые издевались над Микой. Почти у всех из них был длительный опыт причинения вреда детям, поэтому было легко найти доказательства их преступлений, которые были переданы непосредственно копам.

Но вишенкой на торте был Барри.

Люди Ронана нашли в компьютере этого ненормального более чем достаточно улик, чтобы засадить его за решетку на всю жизнь. Вместо того, чтобы отправить этого человека прямо в тюрьму, они нашли время передать Барри личное сообщение от меня. К тому времени, как они закончили с ним, Барри пришлось арестовать прямо на больничной койке. Я долго раздумывал, рассказывать Мике или нет, опасаясь, что это вызовет неприятные воспоминания, но, в конце концов, понял, что не смогу скрыть это от него. После того, как мне потребовалось некоторое время, чтобы переварить эту новость, Мика просто обнял меня и поблагодарил.

И все. С этого момента мы оба начали работу, которую нам предстояло проделать, чтобы покончить с прошлым. Сегодня был сделан еще один шаг в этом направлении.

Мы с Микой не спеша поднялись на небольшой холм. Я все еще испытывал чувство вины за свою роль в том, что случилось с Брэйди, но знал, что мне придется с этим справиться. Мы с Микой уже говорили о встрече с психологом, который поможет разобраться в наших чувствах, когда дело дойдет до того, как мы познакомились и, в конечном счете, оказались вместе. Но я пошел еще дальше и планировал провести частные сеансы, чтобы справиться с травмой, вызванной тем, что произошло в том переулке так давно. Благодаря пониманию и терпению Мики я смог полностью отдаться ему, и наслаждался каждой секундой, когда мы с ним, наконец-то, соединились окончательно, но эмоциональные шрамы все еще были.

Точно так же, как они были у Мики.

Так что, между нами говоря, мы, скорее всего, внесем небольшую сумму в копилку нашего психотерапевта, но мы не были настолько наивны, чтобы полагать, что если мы смирились с тем, что с нами произошло, то это значит, что мы с этим справимся.

Преодолеть это было невозможно.

Оставалось только научиться жить с этим.

Когда мы спустились с холма, Мика резко остановился.

- Что ты сделал? - выдохнул он. Он повернулся и посмотрел на меня, в его глазах блестели слезы.

- Он был и всегда будет чем-то большим, чем просто номер, - тихо сказал я, слегка подтолкнув Мику, чтобы он снова начал двигаться.

Его взгляд остановился на надгробии, которое я велел установить на могиле Брэйди. Я нервно ждал, пока он прочтет эпитафию, которую я начертал на красивом мраморе.

Брэйди Фокс, любящий отец, муж и старший брат.

Мика заплакал и прижался ко мне.

- Спасибо.

Я хотел сказать ему, что это я должен быть благодарен. Он спас мне жизнь, с ним я чувствовал себя в безопасности, он подарил мне будущее, о котором я даже не смел мечтать.

Но я ничего этого не сказал.

Я скажу. И я сделаю больше, чем просто скажу. Я покажу ему. Я потрачу остаток своей жизни, показывая ему, что он значит для меня.

Но сейчас мне нужно поблагодарить Брэйди за то, что он защищал Мику так долго, как только мог. У меня не было никаких сомнений в том, что Мика все еще жив сегодня, потому что старший брат любил его настолько, что отказался от своего собственного будущего.

Я не обратил внимания на то, сколько времени прошло, прежде чем Мика прижался ко мне, обхватив рукой за талию. Я поцеловал его в висок, принимая молчаливое послание, и развернулся, чтобы мы могли начать короткий путь обратно к машине.

- Готов отправиться домой, милый? - спросил я.

Мика опустил голову мне на плечо.

- Я уже там, Кон. Я уже дома.

КИНГ

Я уже должен был привыкнуть к нервной энергии, бурлящей в моей крови, но даже после многих лет борьбы с самыми отвратительными придурками она все еще была там.

В настоящее время она была всегда. Больничный не требовался.

Я не мог толком объяснить, почему всегда на взводе. Возможно, это связано с возвращением Джио. Может, это как-то связано с тем, что я наблюдал, как мои братья один за другим находят свои родственные души и покидают «обычную жизнь».

А может, дело в том, что ты, блядь , не можешь убежать от прошлого, трус.

- Отъебись, - пробормотал я надоедливому голоску в голове, который никогда не позволял мне вешать себе лапшу на уши.

Я вздохнул, откинулся на спинку скамейки и притворился, что играю в телефоне. Моя добыча была не более чем в сотне ярдов от меня. К горлу подкатила желчь, когда я увидел, как мужчина разглядывает группу подростков, играющих в баскетбол. Я практически видел, как его глаза остекленели от вожделения, когда он выбирал свою цель.

Я видел эти глаза вблизи, но тогда был слишком глуп, чтобы признать правду.

Я был слишком глуп во многих вещах.

Внимание привлек наушник в ухе, когда звякнул телефон. Я посмотрел вниз и увидел, что это, должно быть, третье сообщение от моего брата.

Давай, придурок, не бросай нас. Мы уезжаем завтра утром.

От сообщения Кона защемило в груди. Не из-за того, что там было написано, а из-за того, что все эти дни болело в груди, когда речь заходила о Коне. Я был рад за него и Мику, правда, рад. Но, каким бы эгоистом я ни был, не мог забыть признание, которое он сделал мне несколько месяцев назад.

Как я мог не заметить этого?

Как я мог позволить брату моей души так долго хранить этот секрет?

Почему я ничего не предпринял, абсолютно ничего, чтобы остановить это?

Я гордился своей интуицией, когда дело касалось работы, но ублюдок, ранивший Кона, ускользнул от моего внимания. Даже тогда, когда я был еще глупым ребенком, у меня были хорошие инстинкты. Но в тот день они подвели меня.

Они подвели Кона.

Я проигнорировал сообщение брата и переключил внимание на свою жертву. Я нисколько не удивился, когда зазвонил телефон, но меня удивила мелодия звонка, зазвучавшая в ухе.