- Спасибо, блядь! - прорычал я, добравшись до Мики. Я, не колеблясь, притянул его к себе, точно так же, как он, не колеблясь, бросился мне на шею.

- Прости меня! - воскликнул он, и из его горла вырвалось тяжелое рыдание.

- Тебе больно? - Удалось спросить мне после нескольких долгих мгновений молчания, в течение которых мы просто прижимались друг к другу.

Я почувствовал, как он покачал головой у меня на груди.

Я заставил себя немного отодвинуться, чтобы приподнять его лицо. Света от фонарика было достаточно, чтобы я увидел его влажные глаза.

- Прости, - повторил он. - Не заметил, как стемнело, и потом, я не знал, какая тропа ведет к дому. Я такой глупый. Я должен был…

- Все в порядке, - вмешался я. - Давай вернемся... дети беспокоятся о тебе.

- С ними все в порядке? - Спросил Мика.

- Так и будет, - ответил я, заставляя себя отпустить его. Тропа, по которой мы шли, была слишком узкой, чтобы идти бок о бок, поэтому, когда я повернулся, Мика был вынужден последовать за мной.

- Кон, насчет того, что произошло...

- Ничего не произошло, Мика, - сказал я, хотя мозг кричал, отрицая это.

- Кон.

- Ничего не произошло, - твердо повторил я. Я не позволил себе оглянуться на него через плечо, потому что боялся того, что мог там увидеть. Выражение, которое я увижу в глазах Мики.

Облегчение.

Облегчение от того, что я позволяю ему спрятать все, что произошло под тем деревом, под коврик.

Облегчение для него. Пытка для меня.

Потому что теперь, попробовав Мику на вкус, мне захотелось большего.

Намного большего.

Остаток пути до дома мы проделали в молчании, но без особых происшествий не обошлось. Мика несколько раз терял равновесие на неровной дороге, и я невольно тянулся за спину, чтобы подхватить его, когда он спотыкался. Тот факт, что я был в курсе каждого его движения, был достаточно неприятен, но когда я совершил ошибку, взяв его за руку, чтобы помочь перебраться через небольшое бревно, понял, что мне уже не помочь. Как только я взял его за руку, то не смог заставить себя отпустить ее, и сколько бы я ни пытался убедить себя, что это было сделано только ради безопасности Мики, это было правдой. Особенно учитывая, что последний отрезок пути до дома был максимально свободен от препятствий, и все же я все еще не мог отпустить его руку.

Когда мы подошли к задней двери, я осторожно постучал в стекло.

- Кристофер, это мы, - позвал я. У меня был ключ, но я не хотел пугать детей еще больше. Когда в дверях появилось обезумевшее лицо Кристофера, я заставил себя отпустить руку Мики. По лицу мальчика текли слезы, когда он пытался открыть дверь. Он практически влетел в объятия своего дяди.

- Прости, - пробормотал Мика племяннику, обнимая его. - Прости.

Я все еще придерживал дверь, когда появилась заспанная Рори, но вместо того, чтобы подойти к Мике, она обхватила меня своими маленькими ручонками за ногу. Она что-то сказала, но слова были произнесены так тихо, что я не расслышал, поэтому опустился на колени и обнял ее.

- Твой дядя Мика в безопасности, милая, - сказал я.

- Его снова схватили монстры?

- Монстры? - спросил я.

Она печально кивнула, затем обняла меня.

- Монстры заставляют его плакать, пока он спит, - прошептала она. - Они там? - спросила она, намеренно отворачиваясь, чтобы не смотреть в темноту, окружающую дом.

- Нет, милая, их там нет, - пробормотал я, переводя взгляд на Мику.

Он наблюдал за нами, и я понял, что он слушал мой разговор с Рори.

- Почему бы нам не зайти внутрь? - Предложил я. Я придержал дверь для Мики и Кристофера, а затем внес Рори внутрь.

- Ладно, теперь, когда мое глупое приключение закончилось, как насчет того, чтобы поесть? -Предложил Мика беззаботным голосом с фальшивой улыбкой на губах.

Никто из детей не отреагировал, и я, просто взглянув на Кристофера, понял, что заставляю его нервничать, поэтому сказал:

- Вообще-то мне нужно кое-что сделать, так что, ребята, ешьте без меня.

Я усадил Рори на один из кухонных стульев и сбежал. Я слышал приглушенные голоса, доносившиеся из кухни, но не мог разобрать, о чем они говорили. Я мог только представить, как усердно Мика старался убедить детей, что все в порядке.

Это то, что он, вероятно, должен был делать уже очень давно, даже когда все было далеко не в порядке.

Я направился в свой кабинет, но после часа просмотра одного и того же электронного письма сдался и направился к лестнице. На кухне было темно и тихо, поэтому я предположил, что все рано легли спать.

Я понял, что был и прав и не прав одновременно, когда поднялся по лестнице и направился в хозяйскую спальню.

Дети, скорее всего, уже спали, но Мика сидел на полу прямо перед моей дверью. Он поджал колени к груди и прижался к ним лбом. На полу рядом с ним стояла тарелка, завернутая в фольгу.

Я не был уверен, спит он или нет, но получил ответ, когда под моим весом скрипнула половица и Мика поднял голову. Он вскочил на ноги, прихватив при этом тарелку.

- Привет, - прохрипел он. Его голос звучал измученно и хрипло, что заставило меня задуматься, не плакал ли он.

Я напомнил себе, что мне наплевать на подобные вещи, поэтому я просто сказал «Привет» и прошел мимо него, чтобы открыть дверь.

- Я принес тебе кое-что поесть, - сказал Мика, протягивая тарелку. - Это сэндвич. Дети устали, поэтому вместо спагетти мы сделали только сэндвичи, и я подумал, что ты, возможно, захочешь, раз уж ничего не ел. Или, по крайней мере, не думаю, что ты ел. Может, и ел. В любом случае, это просто индейка с сыром на пшеничном хлебе. Я не был уверен, это нормально, или ты на специальной диете, потому что тебе нужно набрать вес или что-то в этом роде, для боя. Если что-то не так, я могу приготовить что-нибудь еще...

Мика отошел от меня, как будто собирался спуститься по лестнице, поэтому я схватил его за локоть, чтобы остановить. При соприкосновении мою руку пронзило электрическим током, и я тут же отпустил его.

- Все в порядке, - сказал я, беря тарелку. - Я поддерживаю вес круглый год, поэтому мне просто нужно сосредоточиться на продуктах, которые дадут мне больше энергии для тренировок.

Боже, мы действительно говорили о еде после всего, что произошло сегодня?

- О, ладно. Я, эм… рад, что ты рассказал, потому что я не был уверен, что готовить тебе каждый вечер, а это часть нашей сделки.

Верно.

Наша сделка.

Наша ебаная сделка.

- Спокойной ночи, Мика, - сказал я, протискиваясь мимо него в комнату. Но когда я стал закрывать дверь, Мика прижался к дверному косяку всем телом. Его голова была опущена, и он смотрел в пол.

- Знаю, что должен сожалеть об этом, но не сожалею. Я просто не сожалею, - тихо сказал он.

Я инстинктивно понял, что он говорит о том, что произошло между нами под тем деревом. Прежде чем я успел ответить, Мика продолжил:

- Я не могу перестать думать о том, каким человеком это делает меня.

Я поймал себя на том, что приподнимаю пальцем его подбородок, чтобы он посмотрел на меня.

- Я думаю, это делает тебя человеком, - сказал я, а затем признался: - Я тоже не жалею об этом. Но это было...

- Ошибкой, - закончил за меня Мика. - Да.

Я решил, что на этом разговор окончен, и хотел скрыться в своей комнате, но он не двинулся с места.

- Мика?

Он снова опустил глаза в пол, но, к моему удивлению, поднял их сам.

- Я и не знал, что может быть так.

Я не знал, что на это ответить. Ну, да, знал, но, по-моему, он был не в том положении, чтобы это слышать. Если бы я сказал ему, как он чертовски красив, кончая, как его отзывчивость и открытость заставили меня почувствовать то, чего никогда не испытывал ни с кем другим, он бы поджал хвост и убежал, это точно.

Именно это мне и было нужно от него.

Так почему же тогда я не отправил его восвояси?

- Я тоже, - услышал я свой ответ. И это было правдой. Никогда бы в жизни не думал, что сексуальный контакт может настолько изменить мою жизнь. Я, наконец-то, понял, что имели в виду мои братья, Вон и Лука, когда они нашли мужчин, ставших для них «теми самыми». Я быстро и с ужасом осознал, что, в конце концов, нашел то же самое, но это было обречено с самого начала.