- Нет, - прошептал Мика. - Нам нужно поговорить. Мне нужно объяснить...

- Я, блядь, не хочу разговаривать, - отрезал я. Я опустил голову так, что мои губы оказались всего в нескольких дюймах от его губ. - Я, блядь, не хочу разговаривать, - повторил я уже тише. - Не заставляй меня нарушать свое обещание, Мика.

- Какое обещание? - Спросил Мика, его голос был едва громче шепота.

Казалось, он, наконец, осознал истинную опасность, в которой оказался, потому что его взгляд постоянно перемещался на мои губы. Все, что я мог, это не заявить на него права прямо здесь и сейчас. Но я дал ему обещание, а я был не из тех, кто нарушает свое слово.

Чего бы мне это ни стоило.

Я судорожно вздохнул, но это никак не помогло унять охватившее меня вожделение. Член словно выскакивал из штанов. Слава богу, что у меня хватило ума переодеться в джинсы после утренней тренировки. Если бы Мика знал, насколько я возбужден, он бы подумал, что я такой же ненормальный, как и те мужчины, которые причиняли ему боль.

Одного воспоминания о насилии, которому подвергся Мика от рук мужчин, было достаточно, чтобы охладить мой пыл. Мне удалось увеличить расстояние между нами на пару дюймов.

- Какое обещание, Кон?

Я покачал головой, потому что это не имело значения.

- Какое обещание? - Повторил Мика, но на этот раз положил руку мне на грудь, прямо над сердцем. Он должен был почувствовать, что оно колотится, как у скаковой лошади.

- Никто больше не поднимет на тебя руку, даже я, - пробормотал я.

Между нами повисло тяжелое молчание. Тело все еще было напряжено от желания, но разум, наконец, начал проясняться. Это сделал Мика, а не моя боксерская груша. Его присутствие, его прикосновения, они снова сделали меня собой. Как, блядь, это вообще возможно?

Я заставил себя опустить руки и выпрямиться, но не успел я сдвинуться и на дюйм-другой, как Мика убрал руку с моей груди и обхватил одно из моих запястий. Его хватка была крепкой, но ласковой, и электрический разряд тут же пробежал по руке, а затем и по члену.

- А что, если я захочу, чтобы ты это сделал? - спросил он.

В моих ушах заревело, когда я попытался осмыслить его слова.

- Мика...

Он слегка подтолкнул меня вперед.

- Нарушь свое обещание, Кон.

Глава двенадцатая

Мика

Он не спросил, уверен ли я, и не успокоил последующим поцелуем.

Я был рад обоим этим пунктам, потому что, когда губы Кона прижались к моим, был готов.

Очень готов.

Проблема была в том, что я понятия не имел, какого черта делаю. Так что я ничего не делал, просто стоял и впитывал все ощущения, начавшие захлестывать меня, когда твердые губы Кона снова и снова касались моих. Все тело, которое с самого начала было в состоянии повышенной готовности, пришло в возбуждение. Жар разлился в крови, и мне казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Кожа горела и покалывала всякий раз, когда соприкасалась с кожей Кона, что было довольно часто, поскольку он был одет в спортивную майку без рукавов. Когда его руки обхватили меня, чтобы притянуть ближе к себе, я положил ладони на его бицепсы. Они были скользкими от пота, и каждый мускул напрягался при малейшем движении Кона.

Короче говоря, я был потрясен. Целиком и полностью. Я хотел касаться его везде. Хотел потереться пахом о его пах, чтобы боль в штанах прошла. Но больше всего на свете я хотел поцеловать его в ответ.

Я просто понятия не имел, как это сделать, и слишком боялся все испортить, чтобы пытаться. Я подумал, что смогу притвориться, что все получилось, но через несколько секунд после поцелуя Кон чуть отстранился. С его губ сорвался хриплый вздох. Он прижался своим лбом к моему и прошептал:

- Прости.

Я хотел спросить его, за что он извиняется, но тут его губы снова прижались к моим. Вместо крепкого, этот поцелуй был мягким, сладким и слишком коротким. За ним последовал еще один. Потом еще один.

Весь жар внутри с каждым нежным поцелуем, которым Кон касался моих губ, стал превращаться во что-то другое. Как будто что-то росло во мне... что-то, что я не мог определить. Что-то... большее.

- Кон? - Спросил я в замешательстве.

- Держись за меня, милый, - пробормотал Кон в ответ, хотя я понятия не имел, откуда он знает, что со мной происходит, в то время как я этого не знал. Но я сделал, как он сказал, и обвил его шею руками, причем загипсованной под неудобным углом. Его руки обхватили крепче, а затем он прижал меня к дереву, хотя основная тяжесть пришлась на его руки.

Когда Кон поцеловал меня в следующий раз, это было медленнее и тяжелее. Мне казалось, что он что-то вытягивает из меня, и всякий раз, когда он прерывал поцелуй, я ловил себя на том, что следую за ним, возобновляя контакт. Инстинкты, наконец-то, взяли верх, и я начал отвечать поцелуем на поцелуй. Но когда его язык скользнул по моим губам, я подпрыгнул от неожиданности. Он продолжал целовать меня, и как только я снова стал целовать его в ответ, он сделал то же самое. На этот раз я был готов к этому, и, когда он в третий раз провел языком по моим губам, я автоматически открылся для него, чтобы увидеть, каково это.

Это был рай.

Абсолютный рай.

Я вздохнул, когда Кон проник языком в рот и провел им по моему языку. По спине пробежал жар, а в паху стало невыносимо тесно, когда вся кровь в теле, казалось, устремилась вниз. Я понимал, что происходит, потому что много раз дрочил себе, но никогда бы за миллион лет не догадался, что поцелуй может сделать то, на что в прошлом была способна только рука.

- Кон! - воскликнул я, когда он прервал поцелуй, чтобы мы оба могли отдышаться. Желание быстро выходило из-под контроля, и я боялся этого. Самоудовлетворение всегда было такой простой вещью, такой же биологической потребностью, как еда или сон. Раньше это не поглощало меня так сильно.

- Ты доверяешь мне, детка? - спросил Кон между тяжелыми, одурманивающими поцелуями, от которых у меня закружилась голова. Я задвигал бедрами в надежде немного ослабить давление на член.

Я кивнул, потому что у меня не было возможности произнести хоть слово.

Губы Кона прижались к моим. Его язык облизал каждую поверхность, прежде чем начать танцевать с моим языком, но это было еще не все. Его руки тоже пришли в движение. В конце концов, одна оказалась прижатой к моей заднице, а другая обвилась вокруг шеи. Я вскрикнул, когда его твердый член прижался к моему через ткань нашей одежды. Слезы навернулись мне на глаза, когда Кон стал тереться об меня. По телу пробежали электрические разряды, когда клубок желания внутри стал сжиматься все туже и туже.

- Пожалуйста, - прохрипел я, но не был уверен, хочу, чтобы он продолжил или закончил и принес облегчение, в котором я нуждался. Было так хорошо в его объятиях, что я не хотел, чтобы это прекращалось, но ощущения, разливавшиеся по всему телу, пугали меня до чертиков.

В ответ Кон прижал меня спиной к дереву. Он убрал руку с задницы, схватил меня за ногу и начал поднимать. Я понял, чего он хочет, и использовал дерево позади себя как рычаг, чтобы приподнять бедра и обхватить его ногами. Как только я это сделал, руки Кона обхватили мое лицо, удерживая неподвижно для одурманивающих поцелуев, заставляющих меня подниматься все выше и выше.

И его бедра. Боже, они просто терлись об меня. Трение о мой член было мучительным в лучшем смысле этого слова.

- Блядь, да, детка, оседлай меня, - прорычал Кон мне в губы. - Такой красивый, - добавил он, затем оторвал свой рот от моего и опустил взгляд между нами. Тело отделилось от разума и действовало чисто инстинктивно. Я не узнавал себя, прижимаясь бедрами к Кону.

Я был уверен, что лучше и быть не может, но тут Кон просунул руку между нами и через несколько секунд расстегнул молнию на наших штанах, прижав члены друг к другу. Его горячая плоть, прижатая к моей, заставила вскрикнуть, будущий оргазм достиг последней стадии между подъемом и падением. Я услышал, как Кон сплюнул, и увидел, как густая струйка слюны попала ему на ладонь, прежде чем он обхватил оба наших члена. Я крепко сжимал его плечи, пока он дрочил нам обоим.