- Она не всегда была такой, - пробормотал Мика.

Он заметно успокоился. В нем почти снова появилась эта надломленность, хотя я и не понимал почему. Он должен был быть рад, что я показал свое, так называемое, истинное лицо.

Мика тихо вздохнул и добавил:

- Она, правда, любила Брэйди, и хотя он не всегда хорошо к ней относился, она была очень мила с ним и была в восторге от Кристофера.

Мне не нужно было слышать, как травмы Брэйди изменили все это. Я был достаточно умен, чтобы понимать, что травмы Брэйди и его смерть привели к далеко идущим последствиям, которые изменили жизни всех, кто его окружал.

- Уверен, что так и было, - согласился я. - Но факт в том, что сейчас она не в состоянии заботиться о детях. Я могу попросить своих юристов обратиться к ней с просьбой об усыновлении детей. Поскольку это частное усыновление, государство не будет участвовать в нем, поэтому не будет расследования твоей способности заботиться о детях. Нам просто нужно посмотреть, насколько она готова отказаться от своих прав и переписать их на тебя.

Мика поднял на меня глаза. Я практически видел, как крутятся шестеренки в его голове. Он слегка прищурился.

- Ты хочешь купить их у нее, - предложил он.

- Если придется, - признался я. Это не тот факт, которым я особенно гордился, но это было единственное оружие в моем арсенале, которое с наибольшей вероятностью сработает. - Я попрошу своих адвокатов предложить ей пройти курс реабилитации с оговоркой, что если она пройдет его и останется чистой, то когда-нибудь сможет снова увидеть детей, но подозреваю...

- Да, - только и сказал Мика.

- Даже если она передаст детей тебе, все равно нужно доказать, что ты можешь позаботиться о них, потому что, если в их жизни когда-нибудь возникнет ситуация, когда авторитетная фигура, например учитель, заподозрит пренебрежение, они могут связаться с любым штатом, в котором вы находитесь, и власти разберутся с этим. Наличие законной опеки над детьми не является гарантией того, что ты сможешь их сохранить. Тебе нужна работа, жилье, система поддержки...

Мика кивнул. Было ясно, что я рассказываю ему то, что он и так знает.

- Что ты хочешь взамен? - спросил он.

Вопрос задел, но не удивил меня. Мика вырос с пониманием того, что, добиваясь чего-то, приходится от чего-то отказываться.

Я вздохнул и отступил от него.

- Что, если ты присядешь, пока мы обсудим детали? - устало спросил я, подходя и присаживаясь на край кровати. Казалось, Мике потребовалась целая вечность, чтобы пошевелиться, но когда он пошевелился, то не подошел к кровати. Вместо этого он сел на стул, где у меня лежала пара шмоток.

Я снова вздохнул, потому что понял, что он хотел сказать.

Я выиграл битву.

Но не войну.

Глава десятая

Мика

Я все еще не мог понять, как это случилось.

Тремя днями ранее я сидел в комнате Кона, придумывая все возможные решения, чтобы не полагаться на этого человека, и вот, меньше чем через неделю, мы оказались здесь, в глуши, с тем самым мужчиной, от которого я хотел сбежать, который был нашей единственной связью с внешним миром.

Честно говоря, мне понравилась эта глушь. Тут было тихо и спокойно, и это совсем не то, чего я ожидал, когда Кон сообщил, что мы направляемся в Неваду, чтобы залечь на дно на некоторое время и немного потренироваться перед предстоящим боем. Я просто предполагал, что мы поедем в Лас-Вегас, где и состоится бой, но в итоге мы оказались в северной Неваде, в доме на отшибе. Хотя этот дом и не был тем дворцом, в котором, как я ожидал, должен был жить такой богатый парень, как Кон, для меня, Кристофера и Рори это был рай.

Это был старый фермерский дом с четырьмя спальнями, застекленной верандой и множеством акров земли, на которых не было видно ни одного соседа. Хотя в самом доме было не так уж много зелени, он был окружен густым лесом, одновременно возбуждающим и немного пугающим. Временами по ночам я обнаруживал, что сижу на качелях на веранде и смотрю на звезды, и клялся, что мы с детьми справимся… мы преодолеем все препятствия, вставшие на нашем пути, достигнем Аляски и спокойного будущего, о котором все мечтали… и в котором нуждались.

Но наступало утро, солнце поднималось над горизонтом, реальность возвращалась, и мой тщательно выстроенный мир грез рушился. Единственным положительным моментом было то, что нашего почти-стража обычно никогда не было видно.

Когда Кон предложил уехать из города, увезти детей подальше от Рикки и Клары и дать мне немного времени на выздоровление, я немедленно отказался. Конечно, я все еще не оправился от признания Кона, что все было так, как я и подозревал… он помогал нам только из чувства вины. Я был красной строчкой в его бухгалтерской книге, которую он хотел начисто стереть.

Мне следовало бы праздновать свою маленькую победу, но слышать, как этот человек признает то, что, я знал, было правдой, было больно.

Ебать, как больно.

Хотя, хоть убей, я не мог понять почему. Я рано понял, что в этом мире ничего не получаешь просто так. Это был тяжелый урок, но, видит Бог, за последние пятнадцать или около того лет он раз за разом вдалбливался мне в голову. Так что тот факт, что Кон хотел избавиться от чувства вины за то, что сделал с Брэйди, не должен был меня удивлять.

Или беспокоить.

Он просто показывал свое истинное лицо.

Окончательно.

После того, как преодолел первоначальную боль от его признания, я заставил себя сосредоточиться на объяснении Кона о том, почему лучше всего уехать из города. Что окончательно убедило меня в правильности этого плана, так это то, что он поднял вопрос о Кристофере и о том, что может устроить для него нахождение за тысячи миль от Рикки и Барри. После этого потребовалось только заверение Кона, что меня ни в чем не обвинят за то, что я вывез детей за пределы штата, поскольку никто не будет знать, где мы находимся. На тот случай, если кто-то начнет задавать вопросы, будет так же просто сесть на частный самолет Кона и вернуться в Нью-Джерси, пока никто ничего не заметил.

Да, частный самолет.

У парня был свой самолет.

Хотя формально он, предположительно, принадлежал не ему. Он сказал Рори, что он принадлежит одному из его братьев. Моя племянница была просто очарована и практически допрашивала этого человека с того момента, как мы взлетели, до того, как приземлились. Несмотря на то, что мы с Кристофером сидели как можно дальше от Кона, я все равно поймал себя на том, что пытаюсь вслушаться в разговор между чемпионом мира по ММА и племянницей, которая взволнованно ерзала на своем месте, теребя маленькими ручками ткань балетной пачки, которую подарил ей Кон.

Оказалось, что этот человек ничего не делал на половину. С того момента, как я согласился с его планом, он взял на себя заботу купить онлайн новую одежду и принадлежности для всех нас троих. У нас с Кристофером был небольшой список потребностей, но у Рори в итоге появился целый гардероб платьев, юбок, пижам, обуви, средств по уходу за волосами и целый ящик новых игрушек. Но на этом дело не кончилось. Я не успел опомниться, как Кон заказал планшеты и ноутбуки для обоих детей. То же самое он сделал и для меня, купив еще и сотовый телефон.

Я был немного не в себе, когда понял, сколько долгов накопил перед Коном, и вся наша договоренность чуть не сорвалась, когда я сказал Кону, что верну ему каждый цент, который он на нас потратил. Поскольку у меня не было денег, я попросил его вернуть большую часть одежды и все гаджеты. Когда он наотрез отказался, я сказал, что все это бесполезно, и тогда ему пришла в голову идея, чтобы я работал на него.

Он назначил до смешного высокую почасовую оплату за то, что я всего лишь немного готовил и убирал, пока мы будем жить у него. В конце концов, я согласился, хотя и заставил его снизить зарплату до более разумной суммы, поскольку последнее, что меня интересовало, это какая-либо благотворительность от него. В итоге я выиграл эту битву, но когда пришло время настоять на том, чтобы он вернул все вещи, которые он нам купил, дрогнул именно я.