Как и любой другой из миров Галактического Союза, Бидруп имел великолепно организованную сеть медицинского обслуживания, оснащенную самыми разнообразными реаниматорами. Теперь же в случае травмы, даже не очень серьезной, человек чаще всего погибал, так как никогда не обращался к помощи медицинской машины. Хотя это случалось довольно редко, но Эду и его людям доводилось видеть, как погибших людей, свозят со всего города на одну из мусоросжигательных фабрик и, словно бытовой мусор, сбрасывают в огромные конвертеры. Для того, чтобы спасти этих людей, Эд приказал разведчикам постоянно дежурить неподалеку и всякий раз брать биопробы для последующего клон-восстановления, как это было сделано с их товарищами, которые уже подверглись клон-восстановлению в Антале вместе с тысячами других людей, чьи биопробы были доставлены туда на "Спейсраннере".
В прежние времена Бидруп славился своей великолепной и очень разнообразной кухней, так как его население состояло в основном из эмигрантов, прибывших на планету из множества миров. Теперь же жители Бидрупа питались какими-то отвратительными на вид пайками, изготовляемыми на нескольких тысячах пищевых предприятий, да и питались всего два раза в день. Бидрупцы исхудали и выглядели ужасно, но, к счастью еще, были полны сил и энергии. Единственное, чего у них было в избытке, так это времени для отдыха, ведь из двадцати шести часов времени в течении суток, они добрых двадцать часов проводили сидя или лежа, да и двигались они в основном немного, по строго заданному кем-то маршруту, изображая деловую активность. Это касалось в основном простых граждан Бидрупа.
Отряды военно-космических сил, национальной гвардии и полиции были заняты тем же, чем все и остальные люди, они по словам Эда Бартона – создавали одесский шум, похожий на работу, но были среди них отдельные части, которые патрулировали Бидруп и занимались поиском нежелательных элементов. В этот список непременно попали бы дети и оставшиеся в живых андроиды, если бы они еще оставались в городе. В ходе регулярных разведвылазок, людям Ларса и Бластера Муна удалось спасти еще несколько сотен юношей и девушек живших на окраинах города и около двух с половиной тысяч андроидов, которые забрались в самые глубокие подземелья. Похоже, это были последние жители Бидрупа, оставшиеся свободными.
Если сравнивать поведение храмовников до и после переворота, то оно почти не изменилось. Храмовники, как и прежде, практически не покидали своей территории и единственное, что изменилось так это то, что теперь никто из людей не в храмовый комплекс, раскинувшийся на территории в несколько сотен квадратных километров, на экскурсии. Теперь эти бесполые уроды были полностью предоставлены самим себе и, насколько Эд мог это сравнивать, они по прежнему вели свой обычный образ жизни – бесцельно слонялись по парку, сутками напролет сидели в своих каменных кельях и ежедневно плескались в своем чудовищном фонтане. У него создалось впечатление, что население Бидрупа было зомбировано только для того, чтобы им никто не мешал.
По приказу Эда Бартона первая фаза разведки сводилась только к тому, чтобы выяснить, не ведется ли в городе каких-либо военных приготовлений и, поскольку, город был необозримо огромен, а их разведотряд невероятно мал, на это ушло очень много времени. Ведь одних только военных баз на Бидрупе насчитывалось несколько сотен, не говоря уже о тысячах складов, ремонтных предприятий, научных центров, военных заводов и запасных космодромов. Пока все было спокойно и от этого Эду становилось особенно тоскливо, так как он никак не мог понять, за каким же это чертом храмовники устроили этот идиотский зомби-переворот и что они так тщательно маскируют, придавая Бидрупу мирный и обычный вид.
По его приказу разведчики стали внимательно осматривать территорию храмового комплекса. Если раньше они заскакивали сюда на несколько минут, то теперь им было приказано тщательно изучить, чем же занимались храмовники на самом деле. Телепатическое сканирование первых же храмовников показало, что либо они умеют очень тщательно укрывать свои мысли от сканирования, либо они просто ведут растительный образ жизни. Поскольку сканирование ничего не дало, Эд принял решение обшарить каждый закоулок храма, изучить каждую минуту распорядка дня храмовников и найти-таки то, ради чего они устроили этот зомби-переворот. Найти хоть какую-то зацепку, ведущую к разгадке.
Как и все сенсетив-коммандос, имеющие необходимые навыки и опыт, Эд Бартон выбирался из подземного убежища в город. Одетый в легкий комбинезон с минимальной защитой и укрытый от взглядов храмовников костюмом-призраком, он медленно левитировал под густыми кронами высоких деревьев вдоль аллеи, которая вела к храму Маргота-девственника. Именно так, судя по надписи на фасаде, называлось это белокаменное сооружение, видневшееся в полукилометре от того места, где он находился.
По правой стороне аллеи к храму нескончаемым потоком тянулась вереница храмовников. По левой стороне из храма они возвращались. Одетые в кроваво-красные, длинные балахоны, сотканные из плотной ткани, которая полностью блокировала телепатическую локацию, храмовник шли попарно, но никаких разговоров не вели. Они вообще почти не обращались к друг другу и лишь изредка негромко восклицали по какому-то поводу или без оного:
– Святой Маргот-заступник.
Только эти три слова и больше ничего. Возможно, что это был какой-то код и все скрывалось в тончайших интонациях, с которыми произносилась эта фраза. Поэтому Эд приказал записать как можно большее число этих восклицаний, что бы дать их на анализ Нэксу и Бэкси, которые очень любили решать такие зубодробительные задачки. Во всяком случае сам Эд уже уловил, что эта короткая фраза произносилась храмовниками то ласкательно-нежно, то почти грубо и раздраженно, а то и вовсе с ненавистью в голосе. В то, что эта фраза могла быть каким-то кодом он вполне верил.
Двигаясь к храму, Эд, внимательно осматривая окрестные кусты и лужайки, вдруг стал понимать, что и здесь, как и во всем Бидрупе, хозяйство стало помаленьку приходить в упадок. Трава давно не постригалась, а листва, падавшая с деревьев, никем не убиралась и под босыми ногами храмовников мало-помалу превращалась в труху. Если дело так пойдет и дальше, то вскорости ремонтно-восстановительные работы потребуются уже и здесь.
Он решил провести небольшой эксперимент и заставил обломиться довольно большой сук, который с громким треском упал вниз, прямо на покрытые капюшонами головы храмовников. Для вящего эффекта, он заставил ветку стукнуть одного из храмовников посильнее, что, наконец, вызвало у этого отвратительного типа с лысым черепом хоть какую-то ответную реакцию.
Реакция храмовника, которого Эд хватил по башке веткой толщиной в руку, его скорее озадачила, чем удивила. Храмовник хрипло взревел и, ухватив безобидный кусок дерева, буквально искромсал его на куски, словно это было живое и разумное существо, нанесшее ему смертельное оскорбление. От того, сколько в этом яростном рычании было звериного и от того, как глупо было ломать ветку на куски и, бросив её к себе под ноги, затем еще и топтать, в голову Эда закралось какое-то смутное подозрение. Реакция храмовника длилась всего несколько секунд и вскоре он, вновь смиренно сложил руки и потопал к храму. Его товарищи на эту внезапную вспышку ярости никак не отреагировали и продолжали степенно двигаться дальше, наступая на обломки дерева. Эд мог поспорить, что убирать мусор с дороги никто и не подумает и вскоре они истолкут его в труху и растащат ногами по всей аллее.
Во всяком случае он остался доволен проведенным экспериментом, показавшим, что храмовники все-таки способны на проявление гнева и ярости. Ценным было и другое, ведь он выяснил, что храмовники обладают огромной физической силой, поскольку храмовник разодрал на куски довольно прочную древесину так, словно это был хлебный мякиш. Поднеся к губам гравифон, Эд тихим голосом сообщил Ларсу о своем открытии и посоветовал ему тоже сделать что-либо подобное. Ларс, одетый в тяжелый боескафандр, в это время находился на противоположном конце храмового комплекса и занимался примерно тем же, что и Эд. Время от времени они общались друг с другом по грависвязи.
