Оружие, конечно, так себе: бить удобно, но вытаскивать гвоздь из черепа — адская морока. Хорошо, что я не обычный человек.

Тут заметил — рядом с телами на траве блеснули три монетки. Время позволяло, поэтому поднял одну, рассмотрел:

Толстенькая. Диаметром в два сантиметра. С одной стороны было изображена цифра «1», а с другой — силуэт капюшона и лицо, скрытое тьмой, как у Игрила. Положил себе на ладонь, и она исчезла со звуком бряцанья монет в кошельке и маленьким клубящимся дымком.

«Б аланс +1»

Мы медленно выбрались из парка, объезжая брошенные машины и трупы. Оружие заняло своё родное место, оставив вторую царапину на байке. Баланс показывал три монеты — мелочь, но лучше, чем ничего. Я чувствовал, как Аня крепче вцепилась в меня, когда я прибавил газу. Её бита с лезвиями блестела на солнце, напоминая, что она не просто пассивная пассажирка.

Дорога домой оказалась сложнее, чем я ожидал. Каждый переулок, каждый поворот таил опасность. Мне приходилось постоянно быть начеку — один неверный манёвр, один выскочивший из-за угла зомби, и Аня могла погибнуть. Эта мысль заставляла меня сжимать руль до хруста в пальцах.

На одном из поворотов я заметил зомби, притворившегося мёртвым. Он лежал неподвижно, пока мы не поравнялись с ним, и тогда резко рванулся к нам. Я успел отфутболить его ногой в голову, ощутив знакомый прилив сил, когда его энергия души впиталась в меня. Байк дёрнулся, но я удержал равновесие. Монетка, увы, осталась позади.

« Опыт +1 »

Пока мы ехали, в голове неожиданно всплыли странные воспоминания. Почему за все годы в университете у меня не было ни одной девушки, кроме Анны? Она всегда находила способ отвадить от меня других — то шёпотом рассказывала какие-то гадости, то устраивала сцены. Тогда это казалось обычными женскими разборками, но теперь я видел в этом систему. Двести лет одиночества, и единственная девушка, которая мне действительно нравилась, оказывается, всё это время держала меня про запас. Немного неприятно.

Но сейчас было не время для размышлений. Я сосредоточился на дороге, объезжая препятствия и прислушиваясь к каждому шороху. Аня прижалась ко мне ещё сильнее, её дыхание было частым. Мы должны были выжить. Всё остальное можно было обдумать позже.

— Слезайте, дамочка. Приехали. С вас двести рублей, — решил я разрядить обстановку такой незатейливой шуточкой.

— Дурак! — донеслось из-под закрытого шлема, сопровождаясь легким ударом ладони по моему плечу.

Позади, метрах в пятидесяти, за нами увязался одинокий зомби, заметивший нас уже на подъезде. Я заглушил двигатель, размял затекшие конечности и направился навстречу незваному гостю, попутно нажимая кнопку открытия ворот гаража. Они двигались мучительно медленно, и я сомневался, успею ли загнать байк до появления мертвеца.

«Чпок» — с таким характерным звуком гвоздь вышел из лба зомби, принеся мне еще одну монетку и каплю опыта.

Проверив двор, мы направились в дом. Входная дверь оставалась незапертой, и, войдя первым, я настороженно осмотрелся. Хотя верил, что зомби сюда не пробрались, но человек мог укрыться внутри.

— Воняет, — пробормотала Аня, зажимая нос, отчего голос ее звучал глухо и забавно.

— Конечно воняет, — кивнул я в сторону зала, — там моя копия разлагается. Подожди здесь, я проверю дом на незваных гостей.

Пять минут тщательного осмотра, включая чердак, убедили меня в безопасности. Вернувшись, я кивком указал Ане:

— Иди умойся, приведи себя в порядок. Чаю там попей. Зелёного. А я пока приберусь, — она у меня не в первые в гостях, поэтому знает, что где расположено.

— Спасибо, — тихо ответила она и скрылась в глубине дома.

Теперь предстояло самое неприятное — избавиться от зловонных останков. Не просто хладное гнилое тело, а ещё кровь, кишки, распидорасило и вот это вот всё.

«Надо было придумать способ почище», - подумал я, морщась. Хотя в той ситуации лучше перестараться, чем недооценить недобдеть.

В ванной лежали резиновые перчатки. Да и по дому находились большие мусорные пакеты со скотчем. Планировал упаковать "подарочек" в несколько слоев и вынести подальше.

Едва сдерживая рвотные позывы, за пять минут к этой вони привыкнуть невозможно, я направился в ванную — заодно и ноги помыть, ведь гонял за Анькой босиком.

— Ой...

Передо мной предстала полностью обнаженная Аня, судорожно прикрывающаяся руками. Совсем забыл, что теперь я не один в доме.

— Прости. Не ожидал, что ты так быстро... Я не смотрю. — Прикрыв глаза ладонью для убедительности, я боком подобрался к шкафчику. — Ты красивая! - добавил я, окончательно смутив ее, и быстрее выскочил с перчатками.

— Да-да, сама знаю, — донесся ее шепот из-за двери. Мой усиленный слух уловил каждое слово.

Покачав головой, я приступил к грязной работе.

Два часа кропотливого труда ушло на упаковку трупа в импровизированный мешок из склеенных скотчем пакетов. Еще два — на отмывание полов, стен и мебели от остатков. Аньку, пытавшуюся помочь, я прогнал на кухню — это было не женское дело.

Проголодался, как собака, ведь вчерашнюю пиццу я всего-лишь пару раз откусил, а завтрака и вовсе не было.

Приняв душ, благо водоснабжение и свет ещё не отключили, смыл с себя, наконец, всю эту грязь и остатки утренней мерзости. Пару минут тёр мочалкой свой половой орган.

Под струями горячей воды, к счастью, коммуникации пока работали, я наконец смыл с себя следы этого кошмарного утра. Особое внимание уделил своему половому органу — после сегодняшних "приключений" хотелось ощущать себя абсолютно чистым.

— А я борщ сварила, — встретила меня Аня на кухне, сияя улыбкой. На ней болталась моя толстовка и штаны, явно великоватые для её хрупкой фигуры. В доме было прохладно - все окна оставались приоткрытыми, чтобы выветрить запах разложения.

— Хозяйка! — искренне похвалил её, видя на столе дымящийся борщ.

— Да-да, я такая. Цени свою лучшую подругу, — с гордостью налила она мне полную тарелку, поставив передо мной с таким видом, будто подала царское угощение. К борщу прилагались сметана и вчерашний хлеб.

— Подругу... — пробормотал я себе под нос.

Усевшись напротив, она подперла щёку ладонью и уставилась на меня с таким умильным выражением, что мне стало не по себе. Честно, я терпеть не мог, когда за мной наблюдали во время еды.

— А ты? — попытался я отвлечь её. Например, на свою тарелку.

— А я уже. Перекусила, пока готовила. А ты кушай-кушай, — ответила она с какой-то странной ноткой в голосе, от которой у меня по спине пробежали мурашки.

О Боги! Надеюсь, еда не отравлена. Потому что она это сказала с таким предвкушением. Мне то ничего не будет, но неприятно.

— Угу. Спасибо. Вкусно, — пробормотал я, как попробовал первую ложку.

К концу трапезы её радостное выражение сменилось грустью. Протерев губы салфеткой, подошел к ней. Взяв её за руку, я помог встать и обнял.

— Что случилось? — спросил я, заглядывая в её карие глаза.

— А как же мама? Игорь? Остальные? — по её щеке скатилась одинокая слеза.

— Игорь — бычара не маленький, справится. Увы, всех не спасти. И надеюсь, найдутся добрые люди, которые помогут твоей маме, — ответил я, вспоминая, что Аня родом из какой-то глубинки под Саратовом — то ли Новые Бурасы, то ли другое смешное название.

— Мы здесь, она там. Быстро до неё не добраться, ты же видишь, что творится вокруг, — осторожно сказал я. В ответ Аня лишь глубже уткнулась лицом в мою грудь, её плечи вздрагивали от тихих всхлипываний. Мне оставалось лишь гладить её по спине, исполняя роль жилетки для слёз. Вот оно, моё место для неё. Всегда можно со мной посмеяться или поплакать, а вот как трахаться, так с другим.

Мы простояли так несколько минут, пока её дыхание не выровнялось.

— Что будем делать? — наконец спросила она, отрываясь от моей груди.

— Тебе нужно отдохнуть. А лучше разобраться с этой Великой Игрой — ты же видела послание.