Я быстро моргаю, удивленная тем, что кто-то вообще знает меня, не говоря уже о том, чтобы узнать.

— Да, определенно это ты. Все только о тебе и говорят. Спорят, что ты либо сидишь на кокаине, либо анорексичка. Я предположил, что у тебя анорексия; ты не похожа на человека, который вдыхает что-то носом или вводит иглы в вены. К тому же, твои зубы не испорчены, и ты, кажется, в полном порядке на уроках, а наркоманы слишком расслаблены, чтобы заботиться о том, чтобы вовремя сдать домашнее задание. И ты всегда на взводе; посмотри на себя прямо сейчас.

Мои плечи опускаются, и я заставляю себя расслабиться, но в то же время, кем, черт возьми, он себя возомнил?

— Прости, но еще раз, откуда ты меня знаешь?

— Кто-нибудь знает кого-нибудь в старших классах?

Я не была уверена, что должна отвечать на этот вопрос. К счастью, мне и не пришлось, потому что он продолжил.

— Я видел тебя везде, и, как уже сказал, люди думают, что ты сильно похудела, потому что наркоманка, но это чушь. Я прав? Или нет?

Он смотрит на меня с широкой довольной улыбкой. Я отворачиваюсь, не говоря ни слова.

— Ты можешь сказать мне. Я не осуждаю, алло.

Я оглядываюсь на него, а он машет рукой в воздухе.

— Я, блядь, не в том положении, чтобы судить.

Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться. Не хочу доставить ему удовольствие после его грубого комментария.

— Послушай, мне жаль. Я не пытался быть грубым. Просто думал, ты знаешь, что люди болтают. Я имею в виду, как ты можешь этого не знать?

Я опускаю подбородок, прищурившись, смотрю на него.

— И что это значит?

— Э-э, ты очень быстро похудела. И если я бы был полупсихом, то подумал, что ты похудела не от наркотиков. К тому же, это старшая школа. Единственное место, где все так или иначе знамениты, даже если ты никогда об этом не просила. Так что поздравляю.

Я издаю смешок.

— Дай угадаю, ты Близнецы? Нет, — я постукиваю пальцем по подбородку. — Лев. Нет, подожди, ты не настолько хорош собой. — Я солгала. Блейк был очень хорош собой, в некотором роде рок-звезда. Я слышу, как он бормочет себе под нос «какого хрена», но игнорирую его комментарий.

— Сегодня мой день рождения, так что под какой бы гребаный знак зодиака я ни попадал, я такой какой есть.

— У тебя сегодня день рождения? — Спрашиваю я, приподняв бровь.

— Да, с гребаным днем рождения меня, — горько усмехается он.

— У меня тоже сегодня день рождения.

— Ни хрена себе?

— Ага, одиннадцать, одиннадцать. Время загадывать желания.

— Это время исполнения желаний? — Спрашивает он, морща нос.

— Да, 11: 11 означает время, когда ангел находится рядом с тобой и пытается общаться. Некоторые нумерологи считают, что 11 ноября — самый счастливый день в году, потому что в этот день исполняются все желания.

— Это полная чушь, потому что мы оба в больнице, подключенные к аппаратам.

Я игнорирую его скептицизм.

— Могло быть еще хуже. Вместо этого мы могли умереть. — Говорю я.

— Смерть не пугает меня, как большинство. Это кажется легкотней по сравнению с этой дерьмовой жизнью. — Он говорит так, будто упоминание смерти для него обыденное дело.

— В любом случае, я должна была догадаться, что ты Скорпион. Мы чувствительные души, но не настолько, как Рыбы.

— Почему ты думаешь, что я такой чувствительный? Кто ты? Эксперт по знакам зодиака?

Я пожимаю плечами и слегка склоняю голову набок.

— Вроде того. И с такими волосами, таким поведением и таким телосложением, — я двигаю рукой вверх-вниз, — Ты просто сгусток эмоций.

Он с отвращением морщит лицо.

— Что бы ты ни говорила, если я такой эмоциональный, значит, у меня хорошая интуиция, а значит, я прав. Ты здесь, потому что у тебя расстройство пищевого поведения. — Говорит он, меняя тему.

Я глубоко вздыхаю.

— Да, ты прав, теперь ты счастлив? — Быстро говорю я.

— Я знаю наркоманов. — Говорит он, откидывая голову на подушку и кладет руки за голову.

— Скорпионы довольно интуитивны, но ты мне таковым не кажешься. Ты больше похож на ребенка куспида, на Близнецов-Рыб.

— Ребенок кого? — Он слегка приподнимает голову, чтобы посмотреть на меня, приподнимая левую бровь.

Я не могу удержаться от смеха.

— Ребенком куспида называют того, кто родился на стыке знаков зодиака, как правило в период с девятнадцатого по двадцать четвертое число любого месяца.

— Откуда ты так много знаешь об этом дерьме? Ты ведьма или что-то в этом роде?

Я качаю головой.

— Это изучение астрологии, тупица.

Его губы сжимаются в тонкую линию.

— Я просто шучу. Если только твои яйца не онемели. — Говорю я с легкой усмешкой.

— Милая, когда ты принимаешь столько наркотиков, сколько принимаю я, это довольно часто случается, потому что мой член не работает, когда я этого хочу.

Его комментарий разрывает меня почти пополам.

— Слишком много информации — говорю я, отводя взгляд, но затем снова смотрю на него. — Ты здесь из-за наркотиков? — Мой голос смягчается.

— Да, мне прописывали обезболивающие, когда я перенес операцию на челюсти, и не один раз, а дважды. Чертовски больно. — Как только он это говорит, я замечаю, какая у него квадратная челюсть, и вспоминаю, какими идеальными выглядели его зубы даже отсюда. — Не знаю, как будто раньше мне чего-то не хватало до наркотиков. Это помогло облегчить боль несколькими способами, и я просто стал зависимым. Зависимым от этого чувства, от этого порыва. От кайфа. Гоняться за этим снова и снова.

— Ну, это не помогает, когда ты очарован формами бегства, которые делают тебя восприимчивым к пагубным привычкам.

— Откуда ты знаешь? — Защищается он.

— Нужно хорошо знать другого, а ты Скорпион, скрывающийся в безопасном убежище, что нормально, поскольку нам не нравится иметь дело с аспектами повседневной жизни.

— Похоже на большинство людей в целом, — бормочет он.

Я опускаю на него взгляд, и он замолкает, чтобы я могла закончить.

— Телевидение, кино, музыка и книги — здоровые привычки для нас, но зависимость от наркотиков, алкоголя, секса или насилия тоже всегда реальна. Но если смешать это со скрытностью и контролем, то получится клубок депрессивных, тревожных эскапизмов.

— Я думаю, тебе нужно перестать читать это дерьмо. Тебе это не помогает — говорит Блейк со стоическим выражением лица.

— У нас тоже есть сильные стороны, — продолжаю я. — Мы непоколебимы и серьезны, когда это необходимо. И сексуальны, что не всегда плохо, потому что это делает нас соблазнительными и ласковыми, что также делает нас отличными любовниками. И я поняла, что для всех знаков зодиака важно найти баланс между хорошим и плохим, независимо от того, к какому знаку принадлежишь.

— Соблазнительными, да? — Он ухмыляется, приподнимая брови.

Я качаю головой и закатываю глаза.

— Это все, что ты извлек из моих слов.

— Нет, в этом есть смысл. Моей последней девушкой была Скорпион.

— Что? Ты встречался? — Мой голос повышается на октаву, когда слова вырываются изо рта.

— Да, мне шестнадцать.

— И все же, как ты уговорил своих родителей согласиться на это?

— Им насрать, а у моего брата только что появилась новая подружка, у которой самые большие сиськи, которые я когда-либо видел, так что у него дел по горло. — Он двигает бедрами вверх-вниз, имитируя сексуальные движения, и мои глаза расширяются от этого зрелища. — И он учится в колледже, собирается стать профессионалом, так что дома у меня нет особого присмотра, что меня вполне устраивает.

Я смотрю на него, все еще пытаясь осознать решение его родителей разрешить ему встречаться. Когда слово «профессионал» переводит мои мысли в другое русло, я спрашиваю:

— Профессионал чего? Придурок.

Блейк улыбается, едва заметно, но я замечаю это.

— В футболе. Ты не слышала о Кольте Киллиане?

— Я ненавижу футбол. Это не мое. Так что нет, никогда не слышала об этом парне.