Он чувствовал себя не птицей – редким зверем, на которого объявили охоту. Потому зло скалился, когда разглядывал проходящих по пролеску людей. Чужими очами – глазами друзей, которые укрылись в тени листьев. Женщина правильно говорила: они знали, на кого охотятся. Вот только это едва ли им поможет.

Пентти не испытывал разочарования, что вчерашние ратники и случайные рубежники решили поживиться за его счет. Он бы как раз удивился, если бы никто этого не сделал. Однако Врановой испытывал самую искреннюю ненависть, на которую был способен. Ему пришлось бежать, унося с собой Ритву. Пентти приложил немало сил, чтобы запутать преследующих, чтобы они не наткнулись на нее.

Он бы мог напасть на них прямо здесь, будь чуть сильнее. Пентти специально укрылся в этих местах, среди бесконечных болот. Тут у лешего, которого он изрядно потрепал, не было власти. А второй встречи с нечистью в его владениях Врановой мог не пережить. Из главных плюсов – посох по-прежнему был у него. Но вот хиста остались сущие крохи.

Очень много промысла ушло, чтобы залатать раны после ножа захожего. Наверное, даже больше сил, чем восстановиться после лешего. Хорошо, что бил мальчишка (а для Пентти он был именно мальчишкой), не умеючи и в состоянии, близком к истерике. Потому и не повредил жизненно важные органы. А разорванное мясо зарастет, как зарастало всегда. К этому Пентти давно привык. Каждый рубежник, который живет долго, обрастает шрамами как морщинами.

Все, что теперь оставалось Врановому, – следовать за своими обидчиками. И сделать так, чтобы рубежники оставили саму мысль попытаться его выследить.

Он не оборачивался вороном, экономя силы, а следовал за ними на значительном расстоянии. Рубежники были уверены в собственном превосходстве, однако не понимали, что уже давно превратились из охотников в добычу.

– Странно, – вдруг остановился Компас, который шагал впереди на незначительном отдалении. – Я не чувствую хиста. И… не чувствую жизни.

– Федя! – не сказал, а гаркнул Печатник.

Моровой сгорбился, словно слова имели вес бетонной плиты. Но все же поднял голову, заискивающе глядя на Саню.

– Я не чувствую его смерти. Он это… типа, жив.

– А че ты так трясешься? – подала голос Ася. – Может, ты с ним сговорился, чтобы с нас потом хист собрать?

– Ты глупости не говори! – Моровой так возмутился, что даже забыл свое неизменное «типа». – Я верен князю, воеводе и своим соратникам.

Саня поморщился. Меньше всего он верил пышным речам и пафосным словам. И не раз видел, как самые преданные втыкают нож в спину. Однако сомневался в том, что Федя может такое провернуть. Слишком уж у него кишка тонка. Хотя в то же время его уверенность стал подтачивать червячок – не мало ли людей он взял? Не пожадничал ли?

– След еще есть? – спросил он Компаса.

– Есть.

– Тогда идем.

И они вновь зашагали по лесу, перемешанному с топями. Печатник знал, что эти земли всегда являлись вотчиной водяного, хотя с каждым годом болот здесь становилось меньше. Будь в округе леший чуть позлее, то две нечисти давно бы стали делить территорию.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.