— Один вечер?

— Один.

— Тадеуш, но послезавтра кто-то еще решит встретиться в неформальной обстановке и что дальше?

— Если это произойдет, то мы все туда переедем. Куда ты хочешь? Греция, Египет или Индия ...

— Стоп! Я никуда не хочу. Но этот обман ...

— Ну, какой обман? Ну, хочешь, сделаю предложение?

— Нет!

А это задевает. Почему она так резко и быстро ответила? Неужели я настолько плох по ее меркам? Да быть не может! Я нравлюсь девушкам и пугаю одновременно. И все из-за цвета глаз — холодная сталь.

— Ну вот, видишь, ты сама не хочешь. Света, обещаю — это последний раз.

Я вижу борьбу на ее лице и в глазах. Вижу, как отчаянно она хочет меня послать и сдерживается. Могу ли я нажать? Бесспорно. Но не хочу. Я как ненормальный наслаждаюсь ее борьбой, ее сопротивлением и надеждой найти выход. Нет, маленькая, не в этот раз. Мне на самом деле никак не избежать этого приема.

— Если я соглашусь, то ты мне будешь должен.

— Милая, да хоть звезду с неба. Поехали. Столько времени потеряли.

— Что? Сейчас?

— Да. Вечером нас ждут журналисты и яркий свет ламп.

— Как журналисты? Тадеуш ...

Я больше не стал слушать, а взяв за руку, потянул на выход. Нам еще платье выбирать, макияж и прическа тоже времени уйму займут. И ювелирный. Кольцо. Главное успеть.

— Тони, это моя невеста Светлана

Я обалдеваю от нее сегодня. Красное платье облегает хрупкую фигурку. В моих руках она кажется фарфоровой куколкой. Открытые плечи и нежная впадинка между двух бугорков. Распущенные волосы манят блеском и мягкостью, я время от времени обнимаю ее и, пока никто не видит, играю с ее локонами. И, конечно же, рубиновый гарнитур матери с бриллиантами (вряд ли его кто-то вспомнит, она его надевала один раз на годовщину свадьбы). И скромное кольцо невесты. Я предлагал большой камень, но эта скромница уперлась, и я сдался. В конце концов, кольцо я планирую ей оставить. Не то чтобы оплата услуг — благодарность.

— Очарован, я много слышал о вас, — этот старый интриган тепло улыбается и наклоняется, чтобы поцеловать руку девушке, а сам не спускает с нее глаз.

Меня это раздражает и хочется закрыть ее от жадных взглядов. Странно. Раньше я готов был выпячивать свою спутницу и с удовольствием следил за жадным блеском мужских глаз. А сейчас едва сдерживаюсь, чтобы не разбить эти лица и заставить глаза заплыть.

Но, видимо, сегодняшний вечер будет одним из самых трудных. К нам уже спешат Антонио с Рикардо и Марек, а вот Януш мог бы и остаться на месте. Черт!

Я мало, что понимал в этот чертов вечер. Говорил не задумываясь. И практически весь вечер танцевал с Ланой. Что угодно, лишь бы как можно дальше от всех. Все нужные договоренности и предварительные соглашения перевел на Януша. В конце концов, пусть отрабатывает свои пятьдесят процентов.

— Тадеуш, все хорошо? — тонкая рука слегка сжала мой локоть, когда мы вышли в сад, чтобы я хоть немного остыл.

Я не знаю, что ей ответить. Вроде бы все хорошо, но ни черта хорошего. И это не ее вина. Она ослепительна. В наших кругах такая искренность редкость, поэтому все и тянуться к ней — согреться в тепле ее сердца.

— Да. Я ..., — повернулся к ней и замер. Она замечательная. В свете фонарей она сияет и одновременно остается в тени. Бархат глаз соблазняет. Я не хочу сопротивляться и искать какие-то разумные причины. Не хочу. Медленно наклоняюсь к ее открытым губам. Я не допускаю мысли, что она может оттолкнуть. Это же Лана: теплая, нежная, искренняя.

Она как родник с чистой, прохладной водой.

Где-то на краю сознания чувствую, как рука мнет платье и пробирается к шелку нежной кожи. Не могу сдержаться и рычу, словно зверь, поймавший свою добычу. Ее чуткость сжигает все предохранители. Я не остановлюсь. Не в этот раз.

— Вот вы где!

— Ну, и что на этот раз произошло?

Я посмотрела на Галину и задумалась.

После того, как Марек нас нашел, причем в компании Антонио и Рикардо, я замкнулась. Спряталась за спиной Тадеуша и кусала щеку, чтобы не расплакаться.

Мне нет оправдания и прощения. Можно было сказать, что первый поцелуй - случайность, и он ничего не значит. Но второй. Я знала, что собирается сделать Тадеуш, могла остановить. Но не хотела. Совсем.

Я как мотылек, летящий на огонь, понимаю, что опасно, погибну, но остановиться не могу.

Опустила голову на колени и покрепче закуталась в плед.

— Ты меня пугаешь, — Галина села ко мне на кровать и погладила по голове, — Он что-то сделал? Оскорбил тебя?

— Нет, — еще и головой покачала.

— Знаешь, ты никогда не умела врать, — она слегка похлопала меня по плечу, — Ладно, хочешь молчать — молчи. Пей таблетки и ложись спать. Ты мне нужна здоровая, на болезнь времени нет.

Я только кивнула. Выдавила на ладонь таблетку, проглотила и легла набок, отвернувшись от Галины. Она тяжело вздохнула и ушла, тихо прикрыв дверь.

— Ученые еще не придумали таблетки от душевной боли, — тихо прошептала я и натянула на голову плед, закрывая глаза.

Зря я сюда приехала. Надо было оставаться дома, где все понятно и привычно. Этот мир настолько чужд мне. Он обжигает и высушивает душу, словно оказалась в центре пылевой бури: ничего не видно, нечем дышать и мелкие песчинки проникают внутрь...

— Господа, неужели я не могу побыть со своей невестой наедине? Что-то случилось, раз вы все вместе нас искали? Марек?

— Да все просто, дружище, — надо же, а Януша я не увидела сразу, — Марек был уверен, что Светлана актриса, которая играет роль, вот и привел всех в надежде услышать правду.

— Понимаю. Я настолько «сросся» с образом холостяка, что невесте рядом со мной нет места. Но я нашел свою женщину и надеюсь на наше совместное «долго и счастливо».

Что говорили итальянцы, я не понимала, а Тадеуш не озаботился переводом. Но судя по их интонации — все хорошо. Они более чем довольны. Еще-бы, такое шоу увидели. Хорошо, что одеты были и, пышная юбка надежно скрывала жадную руку Тадеуша.

Немного поговорив "неожиданные" гости ушли, оставив нас одних. В тот момент я почувствовала себя бесконечно одинокой и чужой.

— Света...

— Нет, Тадеуш, не надо ничего говорить. Это была ошибка и нам лучше прекратить наше "сотрудничество", — мужчина разозлился, я это поняла по раздувшимся ноздрям и глазам-щелочкам, — Ни к чему хорошему это не приведет. И, если помнишь, то за тобой долг — я хочу, чтобы мы вернулись домой.

Пожалуй, это была самая ужасная и грязная часть сегодняшнего вечера. Щеки горели от стыда, но я помнила о «просьбе» Галины и боялась своей реакции на мужчину.

— Можно узнать причины? — он спрятал руки в карманы, и с силой сжал зубы.

— Я замужем.

— Да оглянись ты вокруг — где замужем? — руки резко выпорхнули из карманов, словно испуганные птицы, — У тебя кольцо на пальце или может быть штамп в паспорте стоит? О чем ты говоришь?

— Вот видишь, я сумасшедшая, нам тем более не стоит продолжать все это. И ты обещал.

Холод пробегает между нами, и мне больно. Но я не показываю этого, так же как и он, сжимаю зубы и жду его действий. Минуты между нами растянулись в века. Страсть сменилась ледяным холодом.

Тадеуш резко разворачивается ко мне боком и предлагает локоть. Моя рука на удивление не дрожит, а естественно и мягко опирается на него.

Мы сразу покинули вечер, перед этим попрощавшись с Тони. Молча ехали домой, каждый смотрел прямо перед собой. Мы чужие.

Галина права, это шоу и здесь нет места чувствам. Потому что они не настоящие, это как яркая вспышка в темноте ночи — ослепляет и дезориентирует.

— Света, — я вздрогнула, открыла глаза и посмотрела на Елену, — Ты не права. Я тебе как психолог говорю.

— Не понимаю о чем ты.

— Оставь. Все ты понимаешь. И болезнь твоя вовсе не простуда. Больную душу я вижу сразу. Может, поговоришь со мной?