До кухни дошел никем незамеченным. Выгрузил все возле мойки и хотел уйти, как...

— Ну, надо же, сколько заботы, — сарказм неприятно лип, хотелось сбросить с себя эту гадость.

— Ну, мы же в ответе за тех кого приручили, — если она считает, что может просто влезть в мою жизнь — зря.

— Чего ты добиваешься? — глаза-щелки и поджатые губы. Недовольна. Пусть. Ее проблемы.

— Тебе как: исповедаться устно, или в письменном виде изложить?

— Можешь просто одним предложением.

— Тогда иди... к себе.

— Не хами, я не последний человек в ее жизни.

— Облагодетельствовала сиротку. А с чего бы это, а Галин? Может, ты расскажешь, с какой целью привела в ад нежную фиалку?

Женщина показала средний палец и гордо ушла, оставив меня на пустой кухне и с разбродом в душе.

— Ну, вот, — первое, что увидела, были новые контейнеры и бутылка воды. Поправила одеяло на груди и медленно села.

Понимание заливало краской смущения. Он приходил, и даже не удосужился разбудить. Хотя, чему я удивляюсь — это же принц. Хозяин жизни.

Привела себя в порядок и только села перекусить, как стук в дверь отвлек.

— Рад, что ты уже проснулась, — счастливый Тадеуш испытание не из легких. Он сам по себе хороший человек, но когда такой... я понимаю, почему от него все сходят с ума, — И ты не ела эту гадость?

— Если гадость, то зачем приносил? — за себя стало обидно, я ведь не считаю бутерброды гадостью. Вполне себе нормальная еда.

— А вдруг ты ешь по ночам, — он поставил мне на колени поднос с едой.

— Ночью я сплю, — нос щекотал нежный аромат сырников. Глаза радовались пиалкам со сметаной и клубничным вареньем, а еще чашке чая. Именно чашке, а не обычному стаканчику.

— Ага. Я заметил, — он сбросил контейнеры с чемодана и сел на него.

Не смущаясь, взял рукой сырник с тарелки, обмакнул его в сметану и целиком положил в рот.

— Фо? — он быстро прожевал и искренне улыбнулся, — Очень вкусно, рекомендую.

— Откуда?

— Здесь недалеко есть приличный ресторан с хорошим поваром.

Я улыбнулась, и осторожно отломив кусочек пышного сырника, макнула его в клубничное варенье. Прикрыла глаза от удовольствия. Как в детстве бабушка делала.

— Ммм, очень вкусно, — и тут до меня дошло. — Подожди, ты, что же, сам поехал и купил? Но зачем?

— Ты не любишь сырники?

— Почему? Люблю. Их все любят. Просто...

— Вот и ешь просто, — улыбка исчезла с его лица, и холодная сталь глаз больно резанула по сердцу.

Я молча доела сырник, буквально заставляя себя прожевывать и глотать. Почему с ним всегда так сложно? Я же хотела поблагодарить.

— Спасибо. И что ты от меня хочешь?

— Ты съела один сырник, — желваки вздулись, глаза сузились, — Поешь нормально.

— Я наелась, — сырники вкусные, но есть в его компании не хочется.

Тадеуш резко поднялся, хотел что-то сказать, но сжал кулаки и выскочил, громко хлопнув дверью. Оперлась на стену и медленно выдохнула. Господи, я его боюсь даже больше, чем Сашу.

Рядом с ним все внутри замерзает и хочется горячего чая. Слегка дрожащими руками взяла чашку, немного погрела руки. Сделала глоток.

— Через пять минут жду на улице!

Чуть не подавилась, услышав злой голос Тадеуша. Он не зашел, крикнул через дверь и тяжелые шаги постепенно стихали.

— Чудовище, — грустно посмотрела в чашку и вернула на поднос от греха подальше. Вдруг опять вернется, и я точно подавлюсь.

Собирать мне нечего, поэтому я поставила все на поднос, отнесла его на кухню, к счастью, там никого не было, и вышла на улицу, к все еще злому Тадеушу.

Мужчина стоял возле машины мечты. Помню еще во времена студенчества, когда верила, что стану известной писательницей, выпросила у Саши вырезку из журнала с этой моделью такого же ярко-красного цвета с самым необычным значком «Крест и змея». Годы прошли, я никем не стала, и мечту осуществил другой.

Тадеуш скептически меня осмотрел, что-то буркнул под нос и, взяв меня под локоть, усадил в машину. Те, кто был в это время на улице, опешили и с открытыми ртами смотрели нам вслед.

Сейчас утро и куда мы едем, и для чего, как обычно, я не знаю. Хочу возмутиться, но это все равно не поможет. А еще Галину подводить не хочется. Для нее это шоу — жизнь. А мне возможность вырваться из своего кошмара и прикоснуться к красивой картинке.

Италия поражает своей красотой, эмоциями и страстью. Они умеют жить и умеют наслаждаться. Улицы манили пройтись и дотронуться до шершавого камня домов. Вдохнуть аромат истории и нераскрытых тайн.

Машина остановилась перед магазином женской одежды. Я посмотрела на Тадеуша, подняла бровь.

— Мне надо, чтобы ты выглядела дорого и безупречно, — вышел из машины и помог выйти мне.

В магазине к нам сразу подошла девушка, и они с Тадеушем что-то долго обсуждали, периодически посматривали на меня. В конце концов, девушка коварно улыбнулась и поманила меня за собой.

Хотелось мне идти? Да, только в обратную сторону. Мужчина словно почувствовал мое состояние и посмотрел так, что я послушной девочкой поспешила за консультантом. Зашла в примерочную, где меня тщательно осмотрела девушка. А после села на пуфик ждать ее.

Костюмы, платья, юбки, блузки, шарфики — все мелькало так быстро, что я не успевала ничего понять. Но консультантку это не смущало, она бегала с вешалками и подбирала образ.

В ее выкриках я ничего не понимала, зато Тадеуш время от времени что-то ей говорил, она соглашалась и приходила с очередной кучей одежды. Недовольно морщилась, и все повторялось снова.

Мне все надоело, хотелось выйти и позорно попроситься домой. Довольный возглас девушки напугал, быстрый перестук тонких каблуков заставлял мое сердце биться сильнее.

Победная улыбка на губах и она раздевает меня до трусиков, чтобы одеть во что-то черное. Девушка не дает мне посмотреть в зеркало, но я так устала, что не очень-то и интересно. Красные туфли на тонкой шпильке и клатч в тон им.

Нежная ткань платья приятно обнимала, и захотелось увидеть себя, но девушка не дала, помахав перед лицом пальцем. Аккуратно сложила мои вещи в непонятно откуда взявшийся пакет и, взяв за руку, вывела в зал.

Тадеуш сидел на диване и что-то набирал в планшете. Поднял голову, скользнул взглядом и снова уткнулся в планшет, чтобы через мгновение удивленно посмотреть на меня. Он очень медленно прошелся по каждому сантиметру моего тела, словно это была не я, а кто-то совершенно не знакомый.

Я не могла понять нравится ему то, ито он видит, или нет. И почему это стало важно для меня? Он не говорит для чего ему понадобилась это переодевание. Он вообще ничего не говорит.

Тадеуш поднялся, откашлялся, подошел ко мне и поцеловал руку.

— Ты очаровательна, — протянул девушке карту и забрал пакет с моими вещами.

— Правда? — ну зачем я спрашиваю, ответ не имеет никакого значения.

И что же он? Промолчал. Забрал свою карту с чеком и повел меня на выход. Так же молча посадил в машину, и мы поехали. А я обиделась. Понимаю, что глупо, но по-другому не получается. Отвернулась к окну, и краем глаза заметила, что он улыбается. Гад.

К моему удивлению, мы снова приехали в салон красоты. А это еще зачем? Но стиснув зубы, вышла вместе с моим хозяином. Моя самостоятельность ему не понравилась, а я отвернулась от его холодных глаз и пошла на очередные пытки красоты.

Возможно, надо сказать ему: «Спасибо» за то, что приехали сюда. Наконец я увидела себя в огромном зеркале.

Черное платье длиной до середины колена, не стесняясь облегало и показывало мою хрупкую фигурку. Половина груди и длинный рукав прикрывало кружево. Моя небольшая грудь выглядела невероятно привлекательно при такой подаче. Платье плотно облегало тело, но от талии до середины бедра была слегка присборено. На моих худых бедрах это выглядело очень хорошо.

Пока я любовалась собой, Тадеуш переговорил с девушкой администратором. Мы разошлись: я к мастерам, а он — на диван и снова уткнулся в планшет.