Недолго думая, сынок, совсем как взрослый, нахмурил брови домиком и ответил участковому взглядом, в котором так и читалось: «Работай! Хватит стул просиживать! Уволю к чёртовой матери!»

В кого у моего ребёнка такой темперамент, остаётся только гадать. Хотя что тут гадать, можно со стопроцентной вероятностью сказать: виной всему горячая восточная кровь, которая бежит в жилах моего сына.

– Какой хороший мальчик, – скосив улыбку, произносит участковый и получает ещё один осуждающий взгляд, от которого, без преувеличения, идут мурашки по коже.

– Елизавета Александровна, не отнимайте моё драгоценное время впустую. Приходите, если соседи-алкаши будут буянить или если у вас сумку украдут, к примеру. Но по таким пустякам не надо, – безразлично разводит руками и, ухмыльнувшись, добавляет: – Может, вам обратиться на «Пусть говорят» или какое-нибудь подобное шоу?

Ну уж нет… Спасибо, перспектива быть посмешищем на вечернем ток-шоу меня особо не прельщает.

– Капитан, – баритон, способный лишать девушек рассудка, касается моего слуха.

– Халит Муратович, – спесь с лица полицейского мгновенно слетает, уступив своё место ненаигранному страху, – какими судьбами?

Оборачиваюсь и встречаюсь с угольно-чёрными глазами высокого, статного восточного мужчины. Где-то я его видела… Только где?

Сердце начинает стучать, как заведённое. Дыхание прерывается. На спине выступает липкий пот. Внезапно до меня доходит, что в лице этого человека я чётко вижу черты моего ребёнка…

Чёрт возьми, да он же полная копия моего сына, только взрослая! Такие же жёсткие чёрные волосы, такой же орлиный нос и тёмные глаза. Такой же цепкий, задумчивый взгляд.

Руки невольно начинает дрожать, а колени – подкашиваться.

– Капитан, мы, кажется, договаривались, что ты не трогаешь моих людей, – в черных, как смоль, глазах проносятся всполохи огня. – И скажи мне, пожалуйста, капитан, какого хрена мне звонят и рассказывают, что мои люди вторые сутки сидят в обезьяннике.

На лице полицейского проносится не просто страх, а настоящее отчаяние и паника.

– Т-так они б-буянили, – произносит дрожащим голосом. – Я не могу…

– Отпустить немедленно! – в приказном тоне произносит обладатель чёрных глаз.

– Да-да, конечно, – капитан, позабыв обо всём, вскакивает со своего стула и едва ли не вприпрыжку выбегает из кабинета. Мужчина яркой восточной внешности неспешной, но при этом уверенной походкой следует за ним.

Да кто он такой, чёрт возьми, если полиция перед ним едва ли не в ноги падает? Прокурор, мэр нашего города или же, напротив, человек, стоящий по другую сторону закона? Криминальный авторитет, наркобарон или хозяин какой-то подпольной империи?

– Димочка, пойдём, – протягиваю дрожащую руку сыну.

– Пошли, – хватается за меня, и мы выходим из кабинета.

Мне срочно надо поговорить с Семёном Николаевичем и выяснить, кто на самом деле этот подозрительный во всех планах человек.

– Димочка, веди себя тихо, – нравоучаю сына, на что он отвечает кратким кивком.

Покрепче сжимаю ладонь ребёнка и иду вверх по коридору и направо. Туда, где располагаются камеры предварительного заключения, в просторечии именуемые «обезьянник».

Выглядываю из-за угла и наблюдаю за тем, как из клетки выводят троих заключённых. Выглядят точь-в-точь как самые настоящие бандиты: бритые головы, татуировки, кожаные куртки… Для полноты образа мордоворотам не хватает только биты в руках.

– Простите за недоразумение, Халит Муратович, – распинается капитан перед обладателем орлиного носа.

В ответ восточный мужчина лишь закатывает глаза и молча направляется в сторону выхода. Троица маргиналов молча следует за своим вожаком.

Проходя мимо нас с сыном, Халит Муратович останавливается на несколько мгновений и внимательно смотрит на моего ребёнка. На меня же не обращает ровным счётом никакого внимания.

Честно признаться, схожесть между главарем бандитов и моим сыном поразительная. Или, может, у меня просто развилась паранойя, и сейчас я в каждом встречном мужчине восточного народа готова видеть отца моего ребёнка? В какое же отчаяние я впала…

– Семён Николаевич, простите, – обращаюсь к капитану, провожая взглядом удаляющегося мужчину, – а кто это?

– И думать забудь! – отмахивается. – Это страшный человек. Таких девочек, как ты, он ест на завтрак! И близко не приближайся к Ялабыку, если жизнь дорога.

– А кто он? – повторяю, прикусив нижнюю губу.

– Лиза, – приближается вплотную, кладёт руку на голову моему сыну и переходит на полушёпот: – Есть вещи, о которых даже знать опасно. Бык из того класса людей, которых ради собственной безопасности и безопасности близких следует обходить стороной.

Озирается по сторонам и продолжает:

– Закон всегда на стороне таких людей, как Бык, даже тогда, когда они творят полное беззаконие. Поговаривают, что от него родила одна девица. Так он ребёнка забрал, а её потом в колодце нашли, – громко сглатывает и, посмотрев на моего сына, добавляет: – На твоего ребёнка он обратил внимание, это крайне плохой знак. Ходят слухи, что Бык замешан в похищениях. Воруют детей, воспитывают и получают верного последователя. Мой тебе совет: увези сына на пару недель из города.

Мы не в бандитском Петербурге живём, на дворе сейчас далеко не лихие девяностые, да и по улице люди с автоматами и битами не бегают.

Но, несмотря на это, слова, сказанные полицейским, целый день не дают мне покоя и заставляют моё сердце биться чаще.

Кто же такой на самом деле этот Бык? А главное, почему он так чудовищно похож на моего ребёнка?

Может быть, Семён Николаевич зря нагнал паники и у меня совершенно нет повода к беспокойству? Или же, напротив, мне следует прислушаться к нему и на пару недель смотаться за город?

А может, мой Димка вовсе и не похож на короля криминальной империи? Все восточные мужчины жутко привлекательные и все друг на друга похожи. Ведь так, да?

И внешняя схожесть моего ребёнка и загадочного Ялабыка – не что иное, как просто общие черты, характерные для определённой национальности? К примеру, у славян голубые глаза и светлые волосы, у африканцев тёмная кожа, у китайцев узкие глаза и жёлтая кожа, а у восточных мужчин тёмные волосы и особые, привычные для их народа выразительные черты лица.

На сегодняшний день население Земли насчитывает более чем восемь миллиардов человек, и наверняка найдутся те, кто живут на двух разных концах мира, но при этом чудовищно похожи друг на друга. Исходя из этого, полагаться на внешнюю схожесть и предполагать, что король криминальной империи имеет хоть какое-то родственное отношение к моему сыну, как минимум глупо. Ведь так, да?

Хочется рвать на своей голове волосы.

Чёрт возьми. За прожитые мной двадцать пять лет у меня была близость только с одним мужчиной – с моим чёртовым бывшим мужем. Казалось бы, оспаривать отцовство Максима глупо, однако всё не так…

Взяв Димку первый раз на руки, он тут же вернул ребёнка медицинскому работнику и заявил, что детей перепутали в роддоме.

Однако заведующий отделением в ту же минуту привёл железные аргументы и доказал, что Дима именно наш с Максимом сын. Сейчас везде камеры, и проследить движение ребёнка по больнице не составляет особого труда.

Но моему бывшему мужу слов было мало… Он тут же взял генетический материал ребёнка и галопом побежал в лабораторию, где его ждал не самый утешительный результат. Факт того, что Максим Витальевич Быков не имеет к моему ребёнку никакого отношения, неоспорим.

Ладно, если бы мой бывший муж оплодотворил яйцеклетку самостоятельно, но оплодотворение производил доктор, смешивая между собой содержание пробирок. И какой генетический материал использовал доктор, остаётся только гадать…

От одной только мысли, что хозяин криминальной империи Халит Муратович Ялабык по какому-то чудовищному стечению обстоятельств может оказаться отцом моего ребёнка, кровь стынет в жилах. Особенно после слов полицейского о том, что таких девочек, как я, он ест на завтрак, а из детей отбирает…