Боссе подошел и сел у ее ног. Умоляюще посмотрел на Юлию, и та с легкой улыбкой достала из кармана собачье лакомство. У них с Боссе было соглашение на этот счет.

Проглотив «конфетку» и повинуясь неумолимому жесту Юлии, пес поплелся к Кристеру и лег у его ног.

Юлия посерьезнела и показала на доску, где висела фотография с подписанным под ней именем.

– Юн Лангсет, – сказала она. – Пропал без вести десятого августа, то есть четыре месяца и восемь дней назад. Сорок один год, генеральный директор и совладелец инвестиционной компании «Конфидо», женат, трое детей. СМИ раздули шумиху вокруг его исчезновения, связав это с расследованием предполагаемой незаконной деятельности «Конфидо».

– Чертовы хапуги, – проворчал Кристер и почесал у Боссе за ухом. – Весь их бизнес – обобрать честных пенсионеров и скрыться за границей.

– Оставь свое личное мнение при себе, Кристер, – наставительно заметила Юлия и скрестила на груди руки.

Она все еще избегала смотреть на Адама. Опасаясь выдать взглядом, что еще пару часов назад его обнаженное тело было на ней, в ней. Каждый раз ей казалось, что и влечение, и вина прописываются на лице заглавными буквами. Адам уверял, что это не так. Что со стороны Юлия выглядит такой же холодной и невозмутимой, как обычно. Если он и был прав, то только до тех пор, пока они вместе не оказались в одной комнате с Винсентом Вальдером и его сверхъестественной способностью читать людей.

– Юн Лангсет не выезжал за границу, – продолжала она. – Мы получили подтверждение, что скелет в метро принадлежит ему. Хорошая работа, Мина. Переломы бедренной кости в точности соответствуют рентгеновским снимкам после несчастного случая на Эвересте. Равно как и зубы найденного черепа – стоматологической карте Лангсета. Это информация от Мильды.

– Ассистент Мильды Локи сделал одно интересное наблюдение, – сказала Мина. – Насчет того, что кости необыкновенно чистые. Вопрос, имеет ли это какое-то отношение к месту, где они были найдены. Могли ли крысы очистить их до такой степени?

– В таком случае должны остаться следы зубов, – заметила Юлия. – Я ничего об этом не слышала.

– Как ты бродила по этим грязным туннелями, Мина? – рассмеялся Рубен.

Мина сердито оглянулась на коллегу, но он продолжил:

– Кстати, ты там не видела крыс? Слышал, что те, что внизу, очень крупные. – Рубен с серьезным видом отмерил руками около десяти сантиметров. – Примерно столько… я имею в виду расстояние между глазами.

– Я думала, ты показываешь размер члена, – невозмутимо отозвалась Мина.

От неожиданности Кристер подавился кофе и громко фыркнул:

– Ой!

Юлия вздохнула:

– Фокус, коллеги! – И прищурилась на Рубена и Мину. – Вы двое отправляетесь к вдове Юна Лангсета. Кристер, как всегда, роется в архивах. Адам, ты беседуешь с полицейскими, занимающимися «Конфидо». Педер, ты…

Юлия замолчала. Боже, что она такое говорит? Слезы навернулись на глаза, и она быстро повернулась спиной к группе. Поздно, они, конечно, все видели. Зал провалился в оглушительную тишину. Юлия сглотнула, стараясь не смотреть на пустой стул.

– Все, идите, – тихо сказала она.

Когда коллеги вышли в коридор, Юлия подошла к пустому стулу и положила руку на спинку. Она до сих пор видела его перед собой – вечно полусонного от усталости после рождения тройни. И при этом такого счастливого и внимательного.

Педер оставил пустоту, которую невозможно заполнить. Но, так или иначе, нужно идти дальше. Работа есть работа.

Юлия вздохнула и пошла в свой кабинет срочно готовить пресс-конференцию. СМИ набросятся на них, как только узнают о Юне. Она должна хотя бы попытаться держать их под контролем.

О Педере на время придется забыть.

Они бежали по туннелям, прекрасно ориентируясь в абсолютной темноте, потому что знали здесь каждый закуток. Чувствовали, когда пройдет поезд и нужно будет прижаться к стене, забраться на уступ или нырнуть в одну из многочисленных ниш, незаметных неопытному глазу.

Знали, где нужно повернуть налево, где направо, как отыскать дорогу домой. Это и был их дом. Их мир.

Шаги за спиной приближались, и он побежал быстрее, насколько мог. Ноги упруго ударялись о неровную поверхность, но вскоре он почувствовал чье-то дыхание на своей шее.

Мальчик остановился. Потому что понял, что будет дальше, и ничего не желал так, как этого. Он успел соскучиться по объятьям сильных рук, крепко державших его сзади, по щетине, царапавшей гладкие щеки.

– Ха! Поймал!

Папа обнял его, как он и предполагал. Прижал к груди, чтобы он почувствовал мягкую кожу папиной куртки. От папы пахло сыростью, табаком и чем-то неуловимо сладким. Этот запах вечно висел туманом вокруг их лагеря.

Папа пах папой.

– Ну, хватит играть, пора заняться поисками еды, – сказал папа и отпустил его. – У меня урчит в животе.

Мальчик неохотно кивнул. Потому что страшно не любил подниматься наверх, где все было такое яркое, шумное. Особенно люди с их навязчивым вниманием.

Ему хотелось бы вечно оставаться в мягком чреве подземного мира, такого безопасного и родного. Быть среди своих.

Но еду, так или иначе, добывать нужно.

В это время ею полны контейнеры наверху. Часы, которые папа подарил ему на день рождения, показывали почти два. Придется поторопиться.

Он взял папу за руку. Пока они вместе, ничего не страшно.

– Это была шутка, насчет крыс. Ты не поняла?

Рубен вцепился в ручку пассажирского сиденья, когда Мина резко свернула.

Она не произнесла ни слова, с тех пор как они сели в машину. Рубен вздохнул про себя, опасаясь разозлить ее еще больше. У некоторых людей проблемы с чувством юмора, но до сих пор ему не приходило в голову, что это про Мину.

– Вот свободное место, – он показал на незанятый прямоугольник на парковке.

Мина еще раз резко свернула и припарковалась.

Дом стоял по Нарвавеген.

«Ну конечно», – мысленно проворчал Кристер.

Все нечистые на руку финансисты жили в Эстермальме. Да разве бывают другие?

– Ты собираешься и дальше кукситься или будем работать? – сказал он, когда они вышли из полицейской машины.

Кристер знал, на какие кнопки давить. Апеллировать к чувству долга в случае Мины – верное дело. Работа была единственным, что ее волновало.

При этом его до сих пор мучили сомнения по поводу того, спала ли она с Винсентом. Но попытки визуализировать это были неотделимы от образа Мины в защитном костюме и резиновых перчатках.

– Я и не собиралась кукситься, – отозвалась она. – Просто нет настроения разговаривать. Разумеется, мы будем делать свою работу.

Она прокрутила список жильцов на домофоне, пока не остановилась на Лангсетах. Спустя несколько секунд раздался жужжащий звук, и они вошли в подъезд. Согласно списку с левой стороны от двери, Лангсеты жили на самом верху. Кто бы сомневался.

– Черт, представь себе, что они здесь живут.

Рубен старался не показывать зависти, охватившей его при виде этого буйства мрамора и золота.

– Не в моем вкусе, – сухо отозвалась Мина.

Рубен закрыл выкрашенную в черный цвет металлическую решетчатую дверь и нажал кнопку. Лифт медленно поехал вверх, отмечая этажи характерными нервными щелчками.

Дверь наверху стояла приоткрытой. Их встретила блондинка с убранными в хвост волосами и обеспокоенным лицом. Еще не выйдя из лифта, Рубен подумал о том, насколько было бы легко затащить ее в постель.

– Это связано с Юном, да? – Женщина отошла в сторону, пропуская полицейских в квартиру.

Уже прихожая впечатляла – огромная, с блестящим паркетным полом и хрустальной люстрой, навскидку больше гостиной Рубена.

– Вы звонили, но так и не сказали, о чем пойдет речь. Вы нашли Юна? Где он?

Взволнованное выражение лица сменилось гневным. Женщина пошла впереди, указывая путь к гостиной, размерами превосходящей корт для падела.