- Кажется, мое восхищение вами перевешивает мой гнев.

Лифт остановился, и он вывел меня из него. Я сразу понял, что мы оказались в таком месте, где я раньше не бывал. Во-первых, под моими босыми ногами был ковер. За исключением мехового коврика в каюте Валеро, ни на одном корабле, на котором я побывал, ковров не было. Воздух был прохладнее, чем в лифте, и пахло по-другому. Это был не запах антисептика и немытого тела, как в медицинском отсеке. И не запах резины и металла, который, казалось, пропитал коридоры корабля. Вместо этого воздух казался… пустым.

- Где мы? - Спросил я, и мой голос отдавался эхом, создавая впечатление большого помещения, похожего на трюм, только без запаха овечьего дерьма.

- Когда-то здесь была смотровая площадка, но теперь сюда никто не поднимается, если только мы не в порту.

Он взял меня за руку и повел через зал. Сделав двадцать восемь шагов, он остановил меня, положив мои связанные руки на металлический поручень передо мной. Я пошарил и обнаружил гладкое стекло, холодное как лед на ощупь. Я представил себе абсолютную, глубокую черноту пустого пространства по другую сторону.

- Я понимаю, что довольно грубо приводить слепого человека в комнату, предназначенную специально для того, чтобы обеспечить обзор, - сказал он, - но я хотел, чтобы мы остались наедине, и подумал, что вам будет удобнее, если мы будем не в моей каюте.

Я все еще был слеп. Я все еще был связан. Но он был прав.

Так или иначе, находиться здесь было не так страшно, как наедине с ним в его каюте. Возможно, это было просто осознание того, что кто-то может зайти в любой момент.

- Я ценю это, - сказал я.

- Чувствую, что должен извиниться за свое поведение прошлым вечером, - сказал он.

- Хотите, чтобы я сказал, что вы прощены?

- Я так понимаю, это не так?

Я не был уверен, что сказать. Я больше не возмущался его действиями так сильно, как раньше, но не был готов признать это.

- Не знал, что пираты жаждут прощения.

Он рассмеялся.

- Я тоже. Полагаю, для меня это щекотливая тема. Много говорят о том, что мы крадем, но очень мало упоминают о том, что у нас украли.

- И вы считаете, что из двух неправильных решений получается правильное?

- Не знаю, есть ли у меня на это право, но мне не стыдно признаться, что я предпочел бы остаться здесь и жить так, как живу, чем пытаться зарабатывать на жизнь, работая в шахтах дома.

Я не мог его винить, но предпочел держать рот на замке.

- А что насчет вас? - спросил он. - Откуда вы?

- Дельта-8.

- Действительно? Я ожидал, что вы назовете какую-нибудь планету Империи.

- Так и есть.

Он рассмеялся.

- Что ж, так оно и есть сейчас, но прошло не так уж много времени. Ваша собственная аннексия тоже прошла не слишком удачно, да?

Мне было тринадцать, когда Империя аннексировала Дельту-8. Войн, как в его мире, не было, но на улицах было много забастовок и беспорядков. Люди умирали, хотя никто из тех, кого я знал. Да, у меня были воспоминания об этом, но я мало понимал, что происходило.

- Это было очень давно.

- Это не оправдывает того, что было сделано.

- Империя растет с каждым годом. Мой отец говорит, что только дурак борется с прогрессом.

- «Если ты не можешь победить их, присоединяйся к ним»?

- Что-то в этом роде, полагаю.

Он рассмеялся, и я почувствовал, как он подошел ближе. Один из его пальцев прошелся по моему бицепсу.

- А если вы не сможете победить меня? - спросил он. - Тогда вы тоже присоединитесь ко мне?

- Я и не подозревал, что мы как-то соревнуемся.

- Вы правы. По правде говоря, я не соревнуюсь с вами, не так ли? Кажется, я соревнуюсь с вашим регентством. И вы - приз. - Он обнял меня за талию. Его губы коснулись моего подбородка. Волосы коснулись моей щеки. Его холодный, чистый запах защекотал мне нос. - Чем я могу подкупить вас, капитан Келли? Есть ли что-нибудь, чего вы жаждете, что не может дать ваше регентство?

Я держался совершенно неподвижно, не позволяя себе ответить на его прикосновение.

- Нет.

- Никакой роскоши, о которой вы мечтаете? Никаких желаний?

- Нет, - повторил я.

- Все ваши потребности удовлетворены? - Его тон был насмешливым. Я слышал улыбку в его голосе.

- Почти все, - сказал я.

- Все желания удовлетворены? Все, о чем вы когда-либо мечтали, удовлетворено?

Его рука на моей спине была слишком приятной. Его поцелуи нервировали меня.

- Да, - заставил себя сказать я.

- Неужели не осталось никаких фантазий, которые я мог бы воплотить в жизнь?

Нет. Я хотел сказать «нет». Но это было не так. Я обнаружил, что мои мысли возвращаются к тому, чем я никогда ни с кем раньше не делился: содержимому сумки, спрятанной в моей каюте. Я подумал о том, что лежало внутри, и почувствовал, как отреагировало все мое тело. Мой пульс участился, дыхание, казалось, застряло в горле. Мой член под форменными брюками стал твердеть.

- Все же есть что-то! - сказал он с явным удовольствием.

Он немного отстранился, как будто для того, чтобы лучше меня разглядеть, хотя одна рука по-прежнему лежала на моем обнаженном боку, а другая - на предплечье.

- Скажите мне, что это.

- Ничего, - сказал я, но мой голос прозвучал не совсем уверенно.

- Вы о чем-то думаете, - сказал он. - О чем-то, что вас заводит.

Я хотел сказать «нет», но содержимое сумки всплыло у меня в голове, и я не смог сдержать нахлынувшего возбуждения. И смущения.

- Ничего такого, - повторил я, а затем, поскольку это была очевидная ложь, добавил: - Я вам не скажу.

- Вы стыдитесь этого, - сказал он удивленно.

Конечно, я стыдился. Любой бы мужчина стыдился.

Я почувствовал, как напряглось его тело, и он отпустил меня, быстро отступив назад, так что мы больше не касались друг друга.

- Это касается детей? - спросил он, внезапно посерьезнев. - Или рабов?

- Нет! - Воскликнул я, потрясенный. - Ничего подобного!

- Это незаконно?

- Нет, - сказал я. - Это не незаконно. Это просто... - Я запнулся, не зная, что сказать. - Неловко.

- Неловко? - Он снова подошел ближе. Его рука легла на мою обнаженную руку. Его секундная настороженность исчезла. Он вернулся к своему намекающему, кокетливому тону. - И все же это вас заводит.

- Да, - сказал я, потому что не видел смысла врать.

- Какой-то фетиш?

Я почувствовал, что мои щеки краснеют, но сказал:

- Да.

Его рука скользнула по моей талии, и его губы снова тронули подбородок.

- Что бы это ни было, - сказал он, - просто назовите, и оно будет вашим. Скажите только слово, и я дам вам это. Я ничего так не хочу, как побаловать вас.

При мысли об этом мой пульс участился, но я встряхнул головой. Это было невозможно.

- Вы не поймете, - сказал я ему. - Можно подумать, я... - Что? Урод? Извращенец? Я не был уверен, что собираюсь сказать, но он не дал мне закончить.

- О, капитан Келли, - сказал он, целуя меня в шею. - Я на сто процентов поддерживаю все, что так сильно вас заводит.

- Нет. - Я мягко оттолкнул его связанными руками и почувствовал облегчение, когда он отпустил меня.

- Вы, правда, не хотите мне рассказывать?

- Нет.

Он вздохнул, но это прозвучало скорее театрально, чем искренне. У меня было ощущение, что ему очень весело. Он взял меня за руку и, развернув, повел обратно к двери.

- Я могу попросить Пирса привести вас ко мне в каюту на ужин сегодня вечером. Вы присоединитесь ко мне?

- А у меня есть выбор?

- Конечно.

- Вы намерены продолжать попытки соблазнить меня?

- Думаю, да, - сказал он, и я понял, что он улыбается. - Вы и дальше собираетесь говорить «нет»?

- Да.

- Хммм, - сказал он. Его рука дразняще прошлась по моей обнаженной спине. - Не уверен, разочарован я или доволен.

Я тоже не был уверен в своих чувствах по этому поводу.

ГЛАВА 8