– Анита, я простая девушка, которая родилась в крохотном городке, расположенном на островке лежащем посреди огромного океана. Ещё несколько месяцев назад я и представить себе не могла, что моя свадьба будет сыграна во дворце императора. Поэтому я прошу тебя понять, что мне совершенно не ведом ни тот язык, на котором в нем принято говорить, ни те приёмы, которыми делается политика при дворе императора. Ты обязательно должна знать, Анита, что я хочу только одного, обеспечить ордену рыцарей Варкена, который ты создала, надежные тылы и буду беспредельно счастлива, если орден поможет нашему императору претворить в жизнь все его планы. Для этого я должна стать настоящей варкенкой по духу, а ты, Анита, должна стать матерью-хранительницей всего Галана и нашего ордена, должна дать нам, женам черных рыцарей, особые знания варкенок, способных повелевать Силой своих мужей.
Анита от этих слов сначала замерла, словно изваяние. Её небесно-голубые глаза как-то странно потемнели и налились синевой, полные, красивые губы цвета иртинского коралла чуть дрогнули и она, вдруг, прошептала:
– Пресвятая Богородица, какая же ты всё-таки дура.
Принцесса Анита повернулась на своём табурете к Вайле так стремительно, что распахнулись полы её тёмно-синего стёганного халата тяжелого винукийского шелка, отороченного синим мехом равелнаштарамского барса, отчего обнажились не только её белоснежные ноги, но даже и тело, да так, что Вайле стали видны её молочно-белые груди с розовыми сосками и лоно, украшенное золотистыми волосами. Смуглую от природы галанку это обстоятельство поразило даже больше, чем то, что принцесса Анита была платиновой блондинкой. Какая-то неведомая сила заставила Вайлу шагнуть вперёд, прижаться к этому ослепительно белому телу, обнять Аниту и уткнуться лицом в её волосы, благоухающие какими-то неизвестными ей благовониями. Белокурая девушка встала на цыпочки, своей гибкой и сильной рукой обвила шею Вайлы и, заставив склониться, нежно поцеловала её в губы, после чего сказала:
– Вайла, прости меня. Это я о себе, а не о тебе сказала. Когда ты мне стала что-то говорить о бедной простушке из захолустного городка, я на тебя разозлилась, но не потому, что ты молола чушь, а потому, что уже повстречалась как-то раз с точно такой скромной особой и вот теперь стала наследной принцессой и вознеслась так высоко, что не просто дух захватывает, а того и гляди башню напрочь снесёт. Такие уж вы, галанские простушки. Но когда ты заговорила о матидейтаринге, мне всё сразу стало ясно, кто ты такая и чего добиваешься. Пресвятая Богородица, ты же предложила мне то, о чём каждая варкенка мечтает с пелёнок и о чём я, варкенка без клана, и помыслить не могла. Стать главной матидейтарой Галана, матерью-хранительницей клана, трао которого заткнут за пояс чуть ли не любого варкенского архо. Нет, девочка моя, от такого приза я не откажусь и если потребуется, то буду сражаться за него и зубами грызть сталь. Скажи мне, Вайла, что ты знаешь о женской Силе, об искусстве матидейтар и о майнарах?
– Анита, я ни о чём таком вообще ничего не знаю. Велимент сказал мне сегодня утром, что судя по всему именно женщины являются на Варкене той главной силой, которая движет мужчинами и потому варкенцы называют женщин дочерьми Матидейнахш. Я читала Хроники много раз, но ни разу не нашла упоминания о том, почему все круда, архо и трао должны чтить женщину превыше всего. Поначалу мне даже показалось, что в этом есть какое-то лукавство. Ну, вроде того, что происходит у нас на Галане. Вроде бы все галанцы и чтят Закон дома Роантидов, но, тем не менее, всегда находятся типы, которые используют его в своих личных целях, но потом я прочитала наврайтар Зенона Мерка, который сам вложил в руку своего любимого сына кубок с крейгом за то, что тот ударил свою жену, снявшую с себя мягкую варкенскую броню перед своим любовником-галактом. Они оба, и Зенон и Верлен стали навспираго, а когда Верлен вновь обрёл душу, то совершил с Рейнон второй брачный полёт и был прощён ею. Этот наврайтар поразил меня до глубины души, Анита, и скажу честно, если бы у меня была такая невестка, то я её собственными руками удавила. Так что же это такое, Анита, женская Сила и как ею управлять?
Анита подхватила Вайлу на руки точно так же, как это делал Велимент и закружила её по комнате весело смеясь. Принцесса огляделась по сторонам и громко воскликнула:
– Нет, эта комната не подойдёт нам в качестве майнартати. Пойдём-ка подружка в мою розовую гостиную.
Не успела Вайла и ахнуть, как они перенеслись из парадной туалетной комнаты, которая поражала её своими размерами, в другую, ещё большую. Это был хотя и довольно большой, но очень уютный зал, стены которого были обиты розовым шелком с золотым и серебряным шитьём. На стенах зала висело множество картин весьма фривольного содержания, приглядевшись к которым, Вайла поняла, что это большие стереоснимки, на которых были изображены различные любовные сцены. К своему ужасу она, вдруг, увидела на одной из них Аниту в объятьях Веридора Мерка и тотчас стала вырываться из объятий принцессы, но та, громко расхохотавшись, воскликнула:
– Вайла, не брыкайся, никуда ты от меня теперь не денешься, милая. – Бросив её на большой диван, принцесса Анита скинула с себя халат и, прижав руки к своим грудям, громким и насмешливым голосом добавила – Милая Вайла, это моя майнартати и уж ты поверь, никогда нога моего мужа не ступит в эту гостиную, зато тебе придётся бывать в ней весьма часто, если ты хочешь стать настоящей матидейтарой, женщиной созидающей архо.
Вайле Мерк уже было знакомо это варкенское слово майнартати, которое означало, – комната для самых близких подруг. Знала она из Хроник и о том, что войти в майнартати своей жены было для архо едва ли не большим преступлением, чем поднять руку на жену. Правда, нигде в Хрониках не говорилось о том, для чего предназначена майнартати, но, глядя на то, как принцесса Анита ласкает руками своё белоснежное тело, она сразу же догадалась о её намерениях и это ей совсем не понравилось, тем более, что та стала подходить к ней всё ближе и ближе, пристально глядя Вайле в глаза. Не выдержав этих взглядов, она проворчала:
– Принцесса Анита, стыдитесь, вы сейчас похожи на похотливую вдову, которая стремится к наслаждениям, но боится оскорбить родственников своего покойного мужа и потому призвала в свою спальную служанку.
Анита громко рассмеялась и воскликнула, присаживаясь на диван рядом с ней:
– Вайла, не трать понапрасну своих эмоций и не бери меня на понт. То, чем я собираюсь с тобой сейчас заняться, называется майнарингом и без этого тебе никогда не стать настоящей матидейтарой и ты без этого не сможешь влить в рот своего мужа ни единой капли божественного молока Великой матери Льдов. Именно это и есть самая большая тайна Варкена, майнаринг, любовная игра варкенских жен во имя любви к своим мужьям, которая ведётся ради того, чтобы сделать их великими архо, наделив огромной Силой. – Пододвигаясь ближе, она продолжила свои увещевания – Когда я увидела на голове Верди Мерка заколку прямой крест, то просто обомлела. Больше всего мне в ту минуту захотелось увидеть ту галанку, которая смогла сделать это без помощи своей майнары. О, Рунита это самая великая женщина Галана. Не имея майнары, она смогла заплести космы этого коротышки в тысячу косичек. До неё Верди был, можно сказать, никто, крохотный прыщик на заднице, а Рунита сумела превратить его в гиганта, в самого настоящего великана среди всех архо Варкена. Ну, на то она и истинная дочь нашей Матидейнахш. Так что Вайла, если ты хочешь стать дочерью Матидейнахш и матидейтарой, то тебе придётся стать майнарой. Не обязательно моей, кстати, и если тебе противна моя белая кожа, то ты лучше сразу скажи мне об этом. Поверь, мне и самой будет в ломы ласкать тебя зная, что после этого я ничего не смогу дать Теффи.
Буквально всем своим естеством Вайла, вдруг, поняла, что принцесса Анита вовсе не блефует, не играет с ней, словно кинар с голсом, попавшим в его когти, а поняв это и то, что ей надлежит делать, она телепортом сбросила с себя роскошное платье из голубого ажурного винукийского гипюра и с силой притянула к себе Аниту, жарко зашептав ей на ухо:
