Каллисто не знала, кто именно проводил обыск, но вариантов было не так уж много. Кочевники, конечно… От них она старалась держаться подальше с тех пор, как погиб Гюрза. Каллисто изначально знала о них очень мало: когда она была свободна, они еще не получили такого распространения, и встретила она их только в Секторе Фобос. Ей казалось, что она разобралась в природе этих созданий, поняла, чего от них ожидать – ведь они не так уж сильно отличались от людей!

Но это определенно было наивностью с ее стороны. Те кочевники, которых она успела себе представить, не убили бы Гюрзу. Каллисто пришлось смириться с мыслью, что напасть они могут на кого угодно, в любой момент. Она успокаивала себя тем, что расстояние ее защитит. Это было скорее добровольной иллюзией: в замкнутом пространстве любое расстояние не так уж сложно преодолеть.

Она медленно проходила между грудами хлама на полу, ничего не касалась – смысла не было, Каллисто и так все замечала. Какое печальное зрелище… Не потому, что кочевники все разгромили, а потому, что в комнате Мередит не было Мередит. Она заканчивалась на табличке с именем у двери, ну а дальше начинались предметы, которые могли принадлежать любой другой медсестре. Большая часть одежды – рабочая форма. Остальное – неприметные вещи, похоже, купленные в первом попавшемся магазине прямо перед полетом. Казалось, что Мередит только работала, а потом приходила сюда, замирала и дожидалась, когда же снова можно будет начать работу.

Нет, это сразу ошибка… Она прибыла на станцию, чтобы начать новую жизнь. Она определенно что-то делала для этого, просто не в комнате. И что тогда, указаний все-таки не осталось? Каллисто не собиралась сдаваться, она помнила, что эти апартаменты – единственный уголок, которому предстояло стать для Мередит домом на много лет. Что-то должно было сохраниться, подсказка, намек на то, где она проводила большую часть жизни…

И кое-что было, хотя Каллисто обнаружила это не сразу. Среди мусора, валявшегося на полу, тонкий металлический браслет легко затерялся. Обычно он переливался неоновыми огнями, обнаружить его можно было по звуковому сигналу, если искать через компьютер. Но сейчас прибор полностью разрядился, поэтому и укрылся от Каллисто вначале.

А ведь это важно! Доступ в рекреационную зону предоставлялся всем членам экипажа, и бесплатным он не был ни для кого. Просто некоторые предпочитали платить через личный компьютер. Другие же, те, кто бывал там намного чаще, обзаводились такими вот браслетами. По сути, это отдельный кошелек, предназначенный только для зоны развлечений.

И это же объясняет условную необитаемость апартаментов Мередит. Она действительно не жила здесь по-настоящему, ночевала только. Большую часть времени она проводила либо на работе, либо в квартале развлечений. Она, в отличие от других членов экипажа, ни на что не копила и на себе не экономила.

Каллисто подключила браслет к системе, чтобы обеспечить хотя бы минимальный заряд, а после вывела на нем историю посещений. Как она и предполагала, Мередит не интересовали никакие бордели или иные условно запретные развлечения. Она проводила время скорее старомодно: ходила на танцы, отдыхала в массажном салоне, а еще часами не покидала нечто под названием «Дом отдыха».

Каллисто видела в рекреационной зоне такую вывеску, но никак не могла вспомнить, что за ней скрывается. Гадать она не собиралась, проще было пойти и проверить. Похоже, именно это было любимым местом Мередит на станции, начинать поиск нужно оттуда. Каллисто пока даже не думала о том, поиск чего она, собственно, ведет…

По пути к «Дому отдыха» она перебрала немало вариантов. Клуб знакомств, какая-нибудь школа, место поиска нового хобби… Версий накопилось много, и все пришлось отбросить, когда она наконец добралась до нужной постройки. Оказалось, что вывеску в этом случае следовало воспринимать буквально: это был просто дом, в котором просто отдыхали.

Комнаты представляли собой безупречную имитацию земных интерьеров разных эпох. Вон спальня со стенами, оклеенными обоями в цветочек, и старинной деревянной мебелью. Вот тропическая хижина, за окном которой плещется океан, а в воздухе пахнет соленой свежестью. Есть даже детская многовековой давности, и в люльке мирно посапывает младенец – простенький робот, но выполненный настолько удачно, что от живого не отличишь, если не дотрагиваться.

Каллисто вынуждена была признать, что это не худший вариант отдыха. Люди, на которых накатывало отчаяние из-за того, что домой они уже не вернутся никогда, могли прийти сюда – и хотя бы ненадолго почувствовать себя на Земле. Как будто не было никакого Сектора Фобос, как будто все это им только приснилось…

Сразу у входа за стойкой дежурил робот, неплохая имитация миловидной женщины, но из тех, которых с человеком никогда не перепутаешь: слишком большие глаза, слишком пластиковая кожа, зубы, сразу видно, одной сплошной полосой идут… Насколько понимала Каллисто, это считалось этичным: вводить очевидные отличия при сохранении общей человечности. Но ее такой подход задевал куда больше, чем использование не похожих на людей машин. Как будто перед ней неведомый паразит, который попросту не сумел скопировать носителя!

– Мне нужна комната, которую арендовали по этому браслету, – сказала Каллисто, опуская на стойку пропуск Мередит.

Робот-администратор старательно растянула лицо в кукольной улыбке, поднесла браслет к считывателю и прощебетала:

– К сожалению, эта комната недоступна. Мы готовы предложить вам великолепный восточный будуар, викторианскую спальню, а также…

– Стоять, – прервала гетера. – Почему недоступна нужная мне комната?

– Она закрыта на техническое обслуживание!

– Сколько?

– Четыре дня. Предварительная дата открытия – послезавтра.

Ситуация становилась все интересней: дата блокировки комнаты совпадала со смертью Мередит. Отступать Каллисто не собиралась:

– В чем причина технического обслуживания?

– Нарушена система вентиляции и освещения. Ошибка не признана критической, а объект – приоритетным. Я могу предложить вам другие варианты…

Робот снова принялась перечислять свободные номера, но Каллисто уже не слушала, она обдумывала ситуацию. Сломать оборудование в такой комнате не сложно, это не будет выглядеть подозрительно, а ремонт и правда не проведут быстро. Вон, сколько свободных залов перечислила администратор! Похоже, «Дом отдыха» отчаянно проигрывает по популярности борделям… Кто б сомневался.

Полиция могла бы отследить, что Мередит бывала здесь, что ее любимая комната заблокирована. Даже без браслета могла бы – у них есть контрольный доступ ко всем архивам. Но то, что кочевники этого не сделали, не удивляло, Каллисто давно поняла, что судьба Мередит их не волнует.

А ее очень даже волнует.

– Мне необходимо попасть именно в эту комнату.

– Сожалею, но…

– Техническое обслуживание несет угрозу жизни и здоровью клиента? – поинтересовалась Каллисто.

Робот на пару секунд зависла, явно сверяясь с центральным компьютером, потом выдала:

– Нет, восстановительные работы частично проведены.

– Тогда я требую доступа именно туда. Правила это допускают.

– Вы не сможете уединиться и обеспечить полную звукоизоляцию, дверь также повреждена.

– Там еще и полная звукоизоляция есть? – удивилась Каллисто.

– Конечно! Мы делаем все, чтобы на несколько часов вам принадлежал весь мир! Вы уже сейчас можете записаться на тестирование нашего нового предложения: вас ждет сад, полный птиц!

– Как-нибудь потом, пока меня интересует только эта комната.

Если бы администратор была человеком, она бы, возможно, позволила себе раздражение из-за настойчивости гостьи, непонимание, возмущение даже… Но роботу было все равно: ничего личного, только соблюдение правил, а правила допускают использование комнаты, если клиент предупрежден о возможных неудобствах.

Так Каллисто и попала в мир, к которому Мередит по-настоящему стремилась. Это был дом, ничем не отличающийся от земного: гостиная, спальня, кухня. Посуда ручной работы и запах свежей выпечки. За окном – яблоневый сад ранней осенью. Диван мягкий, чуть продавленный, из тех, на которых семья собирается вместе по вечерам, рядом с подушками – плед, сшитый из разноцветных лоскутков. Все стены увешаны фотографиями, на которые клиент может добавить свое лицо. Мередит была последней, кто пользовался этой функцией, поэтому она до сих пор была здесь: грустная крупная женщина рядом с улыбающимися искусственными людьми.