— Матвей, ты что?

Я просто молчал и наслаждался Рыжей. Она ни на грамм не изменилась, хоть, очевидно, и понятия не имеет, кто я такой. Навязчиво не сводил с неё глаз, будто увидел чудо. Не мог насмотреться и понимал, что забрать домой её силой у меня не получится, что-то я совсем не в форме, и хотелось как можно подробнее её изучить. Лиана опасливо косилась на меня.

— Его не будет в моём доме!

— Это кто вообще?

— Я Вадим, твой брат, — решил я наконец вступить в диалог.

— Сводный, — добавил зло Матвей.

— А, — Лиана взглянула на меня другими глазами, будто хотела что-то рассмотреть или вспомнить, но ей это не удавалось. — Так… А что вы дерётесь? С ума сошли? Господи, я чуть не убила брата, — заключила она и в растерянности схватилась за голову.

— Да всё нормально. У нас всегда были непростые отношения. Я не в обиде, правда.

Лиана хлопала глазами.

— Матвей?! — жалобно, словно прося о помощи, она обратилась к нему.

— Да.

Я глянул на Матвея, на лице у него была ссадина, к ней он прикладывал лёд.

— Ты сказал, что у меня нет родственников.

— Так он не родственник, чужой человек. Лиана, твой сводный брат очень плохой и лживый человек. Я скажу сразу — не хочу его видеть в своём доме. Пусть лежит дожидается скорой, а ты иди в дом. У тебя и так стресс.

— Мне не нужна скорая, я в норме.

Уже предвидел тот непростой разговор, который им предстоит. Не хотел никуда идти, готов был тут валяться в подъезде, лишь бы рядом с Рыжей.

— Я же говорю. Пойдём домой.

— Матвей, я так не могу. Ты что? Ко мне пришёл мой брат, а я его оставлю в подъезде?

— Лиана, я сказал, он не войдёт в мой дом.

— Тогда я пойду с ним. Его нужно проводить, у него травма. И между прочим, это я его ударила.

Я чуть не обалдел от такого исхода, и жизнь сразу заиграла новыми красками. Потеря памяти, видимо, произошла по полной. Хоть в чём-то повезло.

— Нет, ты никуда не пойдёшь!

У Лианы происходил разрыв шаблонов. Она не понимала, что, вообще, происходит.

— Матвей, ты в себе? Почему?

Тут я не выдержал и вступил в диалог.

— Да, Матвей, ну расскажи нам, почему сестра не может помочь своему единственному родственнику. Мне очень хочется послушать эту историю.

Я уже отряхивался и вставал, готов был забрать Лиану прямо в домашней одежде. Она внимательно за мной наблюдала. Матвей психанул, взял меня за грудки и прижал к стене.

— Слушай, придурок. Вали отсюда, я сказал. Без тебя разберёмся.

Вяло реагировал, демонстрируя слабость. Не хотел напоследок оставаться плохим парнем для Лианы, не стал размазывать по стене этого рыхлого скуфа. Ведь толку не будет. Очевидно, что Матвей для неё сейчас — всё, тот человек, через призму чьих мыслей она видит мир. Лиана будет очень расстроена, если лишится этого проводника, и, возможно, меня возненавидит. Поэтому пусть она ко мне испытывает жалость, быть может, любопытство, но только не страх и ненависть.

— Ладно, молодые, вам нужно поговорить. А мне домой. Только сегодня выписали из больницы. Толком вещи не разобрал.

Матвей уже потихоньку затолкал внутрь растерянную Лиану и невежливо закрыл дверь, но я был не в обиде.

Лиана

Настроение Матвея не предполагало дальнейших расспросов. А спросить всё же хотелось о многом, потому что произошедшая ситуация меня ввергла в шок. В один миг обнулились все мои месячные старания возвращения к нормальной жизни, и я не знала, что мне теперь делать.

Остаться полностью без воспоминаний оказалось очень трудно. Кто ты, что тебе нравится, кого любил и что ценил — всё приходилось воспринимать на веру. Пыталась по крупицам собрать своё прошлое. Одежда, вещи, немногочисленные фото — всё это будто не про меня. И в какой-то момент я устала от попыток всё вспомнить, решила начать с чистого листа.

Мне понравилось готовить десерты. Этот сложный и интересный процесс полностью увлекал, отгоняя негативные мысли прочь, и на несколько часов я выпадала из реальности. Матвею тоже нравилось, и он всячески меня поощрял, покупая различные приспособления для моего хобби. Я любила, когда мы были вместе, и было жутко тоскливо оставаться одной в будние дни. На меня давили стены, я металась, как дикий зверь по клетке, и не могла найти себе занятие. Уходить далеко от дома боялась, а гулять вокруг уже надоело. Мне очень не хватало общения, но с кем поговорить, не знала. Такое впечатление, что обо мне все забыли, словно меня и не было.

Жутко боялась выходить на работу, перебирала свой красный диплом и грамоты, и становилось страшно оттого, что все знания утеряны. Сейчас меня ввергало в панику, что я вообще ничего не помню и мне нечего предложить своему работодателю. Поэтому появление на работе я откладывала на неопределённый срок.

Вроде бы установился режим: понедельник — уборка в квартире, вторник — закупка продуктов на неделю, среда — разбор вещей в поисках деталей моей жизни, четверг и пятница — десерты, суббота, воскресенье — полностью посвящены Матвею. Обычно в один из выходных мы выходили в кафе, гуляли по городу, другой проводили полностью дома. Я потихоньку читала книги из собственной библиотеки, пытаясь восстановить свою личность. Хотя если вдуматься, что плохого в том, что я стану другой? Другой — это же не значит, что хуже.

Неожиданный визит странного человека, который якобы мой брат, перевернул всё с ног на голову. В один миг в мою жизнь, где вроде бы всё ясно, вторглось очень много неизвестного. И так как до этого момента меня никто не навещал: ни подруги, ни друзья, ни коллеги, никто даже ни разу не позвонил и не спросил о моём здоровье, то это событие было, как вспышка в моём сознании. Наткнувшись на неадекватное поведение Матвея, просто ушла в себя и принялась за новый десерт, хоть сегодня он был и не по расписанию. Но я должна была отвлечься и успокоиться. Прокручивала и прокручивала в своей памяти эту странную встречу и пыталась вспомнить детали. Жалко было признавать, но я мало что помнила, потому что пребывала в состоянии аффекта. Я правда очень переживала, что сильно навредила, ударив со всего размаха сковородкой по голове этого незнакомца.

Вадим по факту был мало похож на моего брата. Как заметил Матвей, он был сводным. Но всё же родственник, как ни крути. Наши родители были вместе, и он может мне рассказать поподробнее про мою семью. Ещё я не могла не отметить, что он единственный из знакомых пришёл ко мне домой навестить, хоть и встретил недружелюбный приём со стороны Матвея. То есть он не безразличен к моей судьбе. Я точно знала, мне нужно с ним встретиться и задать вопросы, думаю, на многие он мне сможет ответить.

Чувствовала вину, хотя понятия не имела за что. За то, что ничего не помню? Или за то, что ко мне пришёл брат? Или за то, что у меня есть вопросы, на которые мне не хотят дать ответа? Матвей просто со мной не разговаривал. И это была новая сторона моего жениха, о которой я не подозревала. Закончив свой торт, я пришла к нему и сказала:

— Матвей, кажется, мы работали где-то в одном месте, ты можешь меня завтра взять с собой?

— Что всё вспомнила и готова приступить к работе? — с каким-то стёбом спросил он. Мне стало неприятно, но отступать не собиралась.

— Нет, но думаю, невозможно всю жизнь сидеть под куполом твоей заботы и злоупотреблять твоей добротой.

Матвей подошёл близко и обнял.

— Лиан, я не хочу, чтобы ты выходила на работу. Мне нетрудно заботиться о тебе, и мне очень нравится та жизнь, которая сейчас у нас.

Такие слова рождали во мне противоречивые мысли, последнее время мы смотрели странные сериалы, в которых непрозрачно намекали на место женщины в семье. Но когда Матвея не было дома, я выбирала фильмы из тех, что были в моём списке избранных в приложении. Я, если честно, не знала, как правильно, и подсказать мне было некому, но об альтернативной точке зрения была в курсе. И вот это ненавязчивое запирание дома напрягало, будто меня заточили в клетку.